Онанизм у мужчины и женщины - Якобзон Людвиг Яковлевич

Людям, которым очень трудно отказаться от онанизма, я разрешаю изредка — раза два в месяц — поддаваться их влечению, если они лишены возможности иметь нормальные половые сношения. Но и таким людям я настоятельно рекомендую совершенно отказаться от онанизма, и нередко они, сначала разредив онанистические акты, постепенно отказываются от них совершенно.

Во время беседы с пациентом я стараюсь выяснить себе его образ жизни, круг интересов и т. д., для того, чтобы по возможности видоизменить их в желательном для нас смысле. Так, лицам, избегающим общества, я настоятельно рекомендую бывать почаще в обществе, не держаться в стороне от людей, а сближаться с ними, принимать посильное участие в их жизни, развлекаться и т. д. Пациентам, которые склонны копаться в своей душе и которые читают по преимуществу произведения, посвященные детальному анализу человеческой души[37], я убедительно советую читать исторические и научные сочинения, а также описания путешествий. Трудно оценить тот подъём настроения, который получается у читателя, например, от сочинения знаменитого путешественника Фритьофа Нансена «Во мраке ночи и во льдах!» Бодрый, здоровый дух, которым проникнута эта и подобные книги, не может не оказывать благотворного влияния на юных читателей.

Во время беседы с больным я постоянно помню о склонности наших пациентов преувеличивать значение их болезни или страдания. Ещё знаменитый римский философ Сенека в 68-м письме к Луцилию отмечает вред от преувеличения своего страдания: «Берегитесь сами отягощать свои страдания, ухудшать свое положение своими сетованиями. Скорбь легка, когда мы мысленно её не увеличиваем; если мы ободряем себя, говоря: „Это — пустяки“, или хотя бы: „Это неважно, научимся переносить её, ей придёт конец“ — мы делаем её легче, считая её таковой».

Попутно считаю необходимым отметить, что подростки в годы полового созревания с жадностью набрасываются на беллетристику. Чтение беллетристических произведений, бесспорно, содействует умственному и нравственному развитию читателей и, разумеется, заслуживает поощрения. К сожалению, романисты нередко чрезмерно прочёркивают половую сторону жизни, на которую особенно сильно реагируют именно юные читатели. В противовес таким произведениям следовало бы приучить, по крайней мере, студенческую молодежь к чтению произведений древних философов. Среди последних одно из первых мест я отвожу Марку Аврелию.

Необходимо развивать в наших пациентах стремление к самоусовершенствованию, к идеализму. Я всецело присоединяюсь к утверждению А.И. Яроцкого, что человек живёт столько, сколько у него имеется в запасе идеализма и сколько ему хватит сил в борьбе его с окружающим.

Необходимо развивать и культивировать оптимизм, притом не только в обычном смысле этого слова, но оптимизм идейный, интеллектуальный, о котором Д.Н. Овсянников-Куликовский[38] высказывался следующим образом: «Способность видеть разнообразие вещей, улавливать их отличие в пространстве и времени, слышать не один, а множество мотивов, созерцать всё человеческое, всё историческое в развитии, в движении, быть убеждённым в том, что „всё ново“, что жизнь и история никогда не повторяются, — вот именно эта способность является симптомом и продуктом психологического оптимизма и служит, в свою очередь, основой оптимизма интеллектуального, идейного».

Могучее средство борьбы с онанизмом мы имеем, далее, в воспитании в детях и подростках воли и твёрдого характера. Затем надо развивать любовь к активности, к правде и состраданию. «Порок не проникает в мозг, чем-нибудь занятый. Напротив, праздность способствует понижению нравственности. Привычка оставлять молодым людям много досуга и свободы делает их неспособными к контролю над самими собою» (Фере).

Надо, однако, помнить, что, как справедливо указывает Кершенштейнер, сила воли в большой степени зависит от физических элементов и физического общего состояния. Подобно тому, как равномерно весёлое настроение ребёнка, как и взрослого, даёт большую возможность для проявления силы воли, чем настроение печальное и угнетённое, а оптимизм больше таковых же возможностей, чем пессимизм, — точно также нормальное, здоровое, хорошо питающееся и пользующееся отдыхом тело способно к большему волевому напряжению, чем тело ненормальное, болезненное, истощённое и усталое. Каждое повышение растительного чувства жизни повышает произвольную и непроизвольную активность.

Имея среди онанистов значительный процент неврастеников и невротиков, мы должны помнить авторитетное указание Дюбуа, что в значительном числе случаев при неврозах в основе всей картины болезни лежит бедность и узость душевной жизни больного. В таких случаях можно надеяться на выздоровление больного, только перевоспитав его. Задача врача, далее, заключается в том, чтобы внушить больным чувство мужества, развить в них веру в себя, уничтожить слабодушие, словом, довести их до возможности владеть собою.

Иногда больной говорит: «Это сильнее меня. Я делаю много бесплодных попыток исправиться, хотя вполне признаю значение моральных причин, на которые вы указываете». «На это мы ему укажем, — говорит Дюбуа, — что о будущем нельзя судить по прошедшему». «Каждый имеет право говорить: это было сильнее меня; но нельзя говорить: это будет сильнее меня. Конечно, прошлое может вселить опасение за будущее; но не забывайте, что оно нам не принадлежит. Не сегодня, так завтра, со временем могут произойти события, которые обусловят для вас совсем иное поведение. Предположим, вы не раз, не два, а многократно будете падать. Каждый раз, когда вы будете приходить ко мне с сознанием своей вины, вы встретите всё то же снисходительное отношение к прошлому, которого никто не в силах изменить». «Всякий возврат относится к исчерпанному периоду жизни; о будущем ни вы, ни я ещё ничего не знаем. Заблуждения вашей жизни напоминают собою железнодорожное несчастье: поезд сошёл с рельсов, это — прошлое, но из него не вытекает, что то же самое случится со следующим поездом. Вероятнее предположить, что стрелочник, уличённый в небрежности, в будущем будет осмотрительнее» (Дюбуа).

Считаю полезным привести здесь также выдержку из превосходного сочинения Дежерина и Гауклера: «Жизнь ежедневно показывает, что заботам, печалям, различным превратностям судьбы лучше всего могут противостоять те, кто сумел объективировать вне себя какой бы то ни было идеал, постепенная реализация которого наполняет их существование. Наоборот, люди, жизнь которых, так сказать, злободневна и без линии направления, очень плохо вооружены. Они — люди без определённых убеждений; у них нет ясных поводов идти куда бы то ни было, и малейшее препятствие на их пути останавливает их. Если верно, как мы думаем, что нравственное здоровье есть результат свободного развития личности, то, как же не понять, насколько важно опознать её на пути, который по самой своей природе представляет больше всего прочности и полную гарантию против травматических влияний жизни?»

Среди средств, отвлекающих от онанизма, видное место принадлежит всякого рода спорту. С точки зрения половой гигиены я считаю целесообразными видами спорта плавание, греблю, ходьбу, бегание на коньках и на лыжах.

Увлечение спортом, как и наукой, искусством и т. д., действует отвлекающим образом на половое влечение и тем уменьшает стремление к самоудовлетворению.

По своеобразному выражению Фрейда, «современное культурное воспитание пользуется в широких размерах спортом, именно, чтобы отвлечь молодёжь от половых увлечений. Правильнее было бы сказать, что спорт заменяет половое наслаждение наслаждением, испытываемым при движениях, возвращая половую деятельность к одному из прежних аутоэротических компонентов полового влечения».

Подобно спорту, полезны также игры вроде лаун-тенниса, футбола, крокета и т. д.

Нам остаётся ещё рассмотреть значение психоанализа в лечении онанизма. По мнению школы Фрейда, мы имеем в психоанализе надежный путь для лечения онанизма. Задгер считает даже, что во всех тяжёлых случаях онанизма невозможно обойтись без психоанализа. Он мотивирует это следующим образом: «Привычный онанизм есть психоневроз, наиболее частая форма действительно навязчивого действия. Привычное самоудовлетворение, безусловно, имеет характер, сходный с навязчивостью, и, как всякий навязчивый невроз, может быть искоренено только при помощи психоанализа. Само по себе оно никогда не излечивается. Его не удаётся устранить ни доводами разума, ни просто регулярным коитусом, к которому всё-таки следует также прибегнуть для излечения. В лучшем случае люди с очень сильной волей могут отказаться от физического онанизма, но никогда (?) от умственного. При нормальном совокуплении у них, может быть бывает незначительное наслаждение при эякуляции, но никогда у них не бывает полного удовлетворения; ведь все люди с половой анестезией, мужского и особенно женского пола — по меньшей мере, бывшие онанисты. В большинстве же случаев они продолжают онанировать. И здесь психоанализ должен дать возможность испытать наслаждение при нормальном половом акте».