Жених для непоседы - Дана Данберг

ла-а-адно… – Каролина меня оглядела, тяжело вздохнула и, полуотвернувшись, посмотрела вдаль, на реку.

– Прости, я не хотела…

– Понятно, что не хотела. Но ты подумай: может он просто не хочет, чтобы ты чрезмерно увлеклась? Ведь это все может закончиться иначе, чем тебе бы того хотелось. Он просто беспокоится о тебе.

– Может, и так, – без особой уверенности ответила я. – Только мне кажется, он мог бы об этом так и сказать, но он дал понять совсем другое.

– Ну, ты просто подумай.

– Подумаю, – кивнула я и перевела тему: – Ладно, рассказывай, что там у тебя с Лиантеро?

Глава 25

Следующее занятие с Риарди я проигнорировала. Да, вот так просто! Я и до этого, случалось, прогуливала, меня из-за этого точно не отчислят. Благо, дисциплина для артефакторов не самая важная.

Ну, точнее, важная, позволяющая попробовать работать со всеми гранями дара, научиться себя защищать не только с помощью нашего вида магии, но и стихий. Вот только надежда на это столь эфимерна, что моих душевных терзаний точно не стоит.

А видеть сейчас Джулиано я не могла. Не хотела.

Как он на меня будет смотреть теперь? С высокомерием, с осуждением, с жалостью? Нет, спасибо, обойдусь!

Я конечно, слышала, что мне сказала Каро, и доля правды в ее рассуждениях была. Но доля небольшая. Какой смысл был Риарди говорить мне сейчас, чтобы я не питала иллюзий и надежд? Можно подумать, я забыла о словах Императора, можно подумать, не я лично говорила графу, что все не так просто, что сродство магий – лишь часть, причем небольшая, в итоговом решении, что решать будет политика.

Не-е-ет, я ничего не забыла.

Как не забыла и того, что маркиз Ла Прентеро посоветовал своей дочери обратить внимание на одного из кандидатов. Самой обратить! Какой вывод? Не дурак же начальник Полевой интендантской службы, чтобы серьезно считать, что она сама может повлиять на выбор Императора. Ага, сердце Его Величества при виде такой любви растает, и он позволит пожениться молодым по своему выбору! Вряд ли отец Каро начитался дамских романов.

Но раз он это сказал, значит и личные взаимоотношения будут учитываться. И это можно считать достоверной информацией.

Мог об этом не знать Риарди? Очень сомневаюсь. Он, может в политических раскладах и не силен, но отсутствием логики совершенно не страдает.

Значит единственный вывод, который можно сделать из всей этой ситуации – Джулиано я просто не интересна. Но тогда зачем он поощрял наши встречи? Ведь идти со мной в ресторан или кафе было совершенно не обязательно. Сослался бы на занятость, в конце концов. Я же прекрасно понимаю, что он и дом себе подыскивает, и к занятиям готовится. А может и в расследовании помогает.

Вот у меня постоянно от разговоров с ним есть ощущение, что он знает больше, чем говорит.

Да и вообще, если уж на то пошло, он с нашей первой встречи как-то больно сильно изменился. Тогда он меня пугал своим высокомерием и отстраненностью, аурой власти, которая у него присутствовала. Но уж очень быстро он в нашей компании стал своим человеком, много просто со мной разговаривал как друг, потом рассказал мне о тайнах своего происхождения.

Кто еще из конкурсанток об этом знает?

Каролина, скорее всего, а еще Алония. Не верю, что герцогиня в принципе могла пройти мимо этой информации. Лейса? Возможно. Если ей и не достоверно известны все факты про лабораторию, то за счет возможностей ее дара, она может что-то почувствовать.

Кстати, а вот на эту тему с ней можно пообщаться.

Собралась я быстро. Собственно, у меня и не было в запасе много времени – приемные часы клиники, в которой лежит наша менталистка сильно ограничены. Да, к большому сожалению после допроса с артефактом ей опять пришлось туда лечь. И в момент взрыва в городской лекарне она вовсе не домой направлялась, а в дворянскую, настолько ей было плохо.

– Чуть не забыла! – хлопнула я ладонью себя по лбу и вытащила из ящика все приготовленные для девушки артефакты. Пока она ими воспользоваться не сможет, в лечебнице нельзя, да и у нее не то состояние, но потом у нее будет необходимая в нашей ситуации поддержка. К тому же я обещала.

Сделала я не три артефакта, как договаривались, а целый ворох, штук десять. Злость и плохое настроение очень способствуют продуктивной работе до изнеможения.

Довезли меня с ветерком, на улице в середине дня было совсем немного мобилей. Так что уже через пятнадцать минут я входила в двери все той же дворянской лекарни, в которой лечили и меня.

– Можно? – я постучала в двери палаты, точнее богатых апартаментов, в которых жили состоятельные клиенты. Впрочем, других тут не было.

– Мари? Рада тебя видеть! – дверь открыла сама Лейса, худая и изможденная, с синими кругами под глазами. Я мельком видела ее перед допросом и выглядела она гораздо лучше. А ведь уже три дня прошло.

– И я тебя. Ты как?

– Что, так плохо выгляжу? – хмыкнула она.

– Ты извини, если я не вовремя, – не стала отвечать я.

– Значит плохо, – заключила она, указывая на кресла. – Да ты не смотри на это. Просто… У меня дар открылся в полную силу, вот и чудит организм.

– Редкость в нашем возрасте.

– Открытие ментального дара у взрослых бывает не так уж и редко, как мне объяснили целители. Но пока тело это в полной мере не переварит и не подстроится под новые реалии, будет вот так.

– Моя помощь нужна? Может, какой-то особый артефакт поможет?

– Нет, к сожалению. Если такие и есть, то местные целители о них ничего не знают, я спрашивала.

– Если что, ты знаешь… – она лишь благодарно кивнула. – Вот, кстати, я не с пустыми руками пришла.

Я выложила перед ней свои поделки.

– Мы про три договаривались.

– Договаривались. Но я решила, что лишними они не будут. К тому же я задержалась с выполнением заказа.

– Ну не по своей воле же. Что я тебе должна?

– Ничего. Вернее, я хотела тебя кое о чем спросить, но не знаю, сможешь ли ты мне что-то сказать.

– Помогу чем смогу.

– Я хотела спросить про графа Де Риарди, – я внимательно посмотрела на Лейсу. – Ну, ты понимаешь…

– Понимаю. Но мои способности полностью раскрылись лишь недавно, когда краем нас задел эфирный шторм. До этого были лишь предчувствия, ощущения, – девушка задумалась. – Но знаешь, кое-что я тебе все же могу сказать. Впрочем, не воспринимай мои слова,