Цена согласия - Слава Доронина

меня остановят. Но я затеял это все не ради смерти, — словно прочитав мои мысли, говорит Костя, выдыхая струю дыма. — А еще я не просил проникаться ко мне чувствами. Это все значительно усложняет. В первую очередь, для тебя. Знаешь ли, в эмоциональной горячке люди совершают неосмотрительные поступки, которые впоследствии не изменить.

— Не хочу с тобой спорить. Мне надоело страдать и переживать за твой выбор.

— И это правильное решение. Включи безразличие, и ты почувствуешь легкость.

— Легкость? — шумно вздыхаю я. Этого чувства я давно не ощущаю. К сожалению.

— А кто такая Алёна?

Костя прищуривается.

— Врач из частной клиники спрашивала про какую-то Алёну, хотела узнать, как она поживает. Ты водишь всех своих любовниц к одному специалисту? — продолжаю я.

— Это долгая история, — глядя мне в лицо, отвечает он.

— Я никуда не тороплюсь. Как, впрочем, и ты, — замечаю, увидев, что Костя тянется за второй сигаретой.

Сначала хочу его остановить, а потом вспоминаю его слова о безразличии и решаю не делать этого. Может, нам и впрямь станет легче существовать друг с другом, если я перестану подсказывать, как ему будет лучше? Ведь очевидно, что лучше от этого не становится никому.

— Ты сам сказал, что со мной можно не притворяться. Кто эта девушка? — повторяю свой вопрос.

— Жена Яниса.

— Багдасарова?

Наслушавшись телефонных разговоров Гончарова, я уже немного разбираюсь, кто есть кто в его окружении.

— Да, — кивает Костя, стряхивая пепел в стекляшку. — Четыре года назад Алёна встречалась с человеком, который мешал нашему бизнесу. Янис в нее влюбился и увел у мужика из-под носа барышню. Прессовал конкурента жестко, и у того на фоне стольких потрясений слетела крыша. Все закончилось печально. Девушку изнасиловали. В случившемся отчасти есть доля моей вины. Я мог предотвратить катастрофу, но проблемы с Кириллом наложили отпечаток на все сферы моей жизни.

— Какой кошмар... Получается, все происходило в один период?

Костя ничего не отвечает, но и так становится понятно, что да.

— Но ведь теперь они вместе? Кажется, ты что-то на нее оформлял на днях... — вспоминаю я.

— Пытаются ужиться, — усмехается он. — Характеры, правда, у обоих упрямые.

— Как у нас?

— У нас хуже. Ты каждый раз пытаешься меня поучать. Это бесит.

Костя опять переводит взгляд к окну и наблюдает за ребенком с задумчивым выражением лица.

— Хочешь, подойдем к ним?

— Нет, — отрицательно качает он головой. — Это лишнее. Если ты все, — кивает на мой кофе, — то можем ехать. У меня трещит голова и пульс херачит. Надо отлежаться перед дорогой.

— Может, попросишь водителя съездить? Мне не принципиально, чтобы ты был рядом в это мгновение...

— Исключено. — Гончаров поднимается из-за стола, бросив на него наличность. — Если что, Раф подстрахует.

Мы добираемся до дома за полтора часа. Всю дорогу я смотрю на прохожих, думая о том, что люди встают ни свет ни заря, едут по делам, возвращаются в сумерках, выходные у них пролетают по щелчку пальцев. Я и сама так недавно жила, но, кажется, из-за этого сумасшедшего ритма потеряла вкус к жизни. И только с Костей немного прихожу в себя. Хотя и это тоже спорно.

Зайдя в квартиру, Гончаров сообщает, что идет отдыхать, и закрывается в своей спальне. Что он будет отдыхать один, Костя не говорил, а значит, я могу занять свое законное место. Приняв душ и надев пижаму, я захожу в его комнату. Подхожу к кровати и ложусь рядом.

— Ты двери перепутала, — произносит он.

Тяну на себя одеяло, потому что Костя опять выставил низкую температуру и ощущение такое, будто я нахожусь в морозильной камере.

— Нет. У тебя пульс частит. Я передумала становиться вдовой. В случае чего вызову скорую.

— Тогда ты кое-что забыла. — Гончаров отворачивается и берет в руки телефон, а через пару минут протягивает его мне, чтобы я посмотрела.

— Хорошо, я согласна. — Широко улыбаюсь, отправляя себе ссылку на развратный костюм медсестры из секс-шопа. — Но с одним условием.

— Ну. — Костя закладывает руки за голову.

— Мы теперь спим в одной комнате, и ты не делаешь из нее ледник. Иначе тебе придется облачиться в этот наряд самому и лечить меня. У меня слабое горло, чуть что, сразу начинаю температурить.

Поддавшись порыву, я прижимаюсь к Косте и кладу голову ему на грудь. Он втягивает в себя воздух и вроде как собирается что-то сказать, но, видимо передумав, опускает руку мне на плечо и обнимает в ответ. Второй тянется к пульту кондиционера и выставляет температуру чуть выше.

— Твое сердце бьется как сумасшедшее, — тихо говорю я. Считаю ритмичные удары, но постоянно сбиваюсь. — Может, покажешься врачу? — Приподнимаю голову и заглядываю Косте в лицо.

— Угу. — В его голосе слышится насмешка, глаза тоже улыбаются, а потом Костя опускает руку на мой живот и трогает пальцами резинку белья. — Вместе покажемся. Сейчас только разгоним твой до такой же скорости, как у меня, и можешь звонить в скорую.

——————

Книги про Яниса и Алёну называются «Сделка с совестью» и «Незабытые чувства».

37 глава

— Мне кажется или черный седан следует за нами по пятам? — спрашиваю, не отводя глаз от бокового зеркала. — Полчаса назад мы останавливались на заправке и эта машина тоже там была. Может, свернем куда-нибудь и проверим, поедет она за нами или нет? — предлагаю я.

— Есть риск остаться в этом месте, — невозмутимо отвечает Костя и кладет свою руку мне на колено, даже не взглянув на ту машину, про которую я говорю.

По коже тут же пробегает дрожь, а сердце замирает.