Сердце дракона (СИ) - Каминская Лана

Рики нахохлилась, прекрасно понимая, в чей огород упрёк. Что ж, старик по-своему прав. Никакой услады для глаз её личико не представляло, телом она была сродни тростинке, умом тоже не блистала, и богатства в ней было только на размер подачки от Стернса, которое и получить-то она могла, лишь выйдя замуж.

— Здоровья вашей жене побольше, — воодушевлённо продолжал старик. — И чтобы дети крепкими родились. Надеюсь, когда вы вернётесь, леди Стернс обрадует вас хорошей новостью.

— В нашем роду всегда было крепкое семя. — Гай правильно понял намёк. — Ещё не было случая, чтобы ребёнок не родился на сороковую неделю после свадьбы.

— Главное, чтобы им оказался мальчик, — осторожно вставил лорд Альгервильд.

— Так и будет, — с уверенностью в голосе ответил Гай.

— И пусть он унаследует ваше мужество. Нолфорту нужны сильные короли.

На этих словах лорд Альгервильд поманил к себе одного из слуг, чтобы тот помог старому хозяину встать. Кресло было тут же отодвинуто, локоть подставлен, и старик, кряхтя и хватаясь рукой за набитое до отвала пузо, поднялся и вышел из-за стола.

— Мне кажется, я переел, — тяжело вздохнул он, а сам с прежней тоской покосился на мясо. Смотреть, как молодое поколение уминает его за обе щёки, уж более не было сил, хотя побеседовать ещё хотелось. Но лучше продолжить разговор позже за бокалом вина, чем искушать себя тем, что никогда не будет под силу съесть. — Я оставлю вас, лорд Стернс. Мой лекарь рекомендует мне после каждого ужина принимать специальное лекарство для пищеварения и лежать не меньше часа. Вот через час и составлю вам опять компанию и надеюсь, в том кувшине ещё останется вино.

Рей Альгервильд недовольно зыркнул в сторону Рики.

— Отдыхайте, — позволил Гай. — И пусть все слуги тоже уйдут. Мне больше никто не понадобится.

— Как изволите, милорд. —  Рей Альгервильд сподобился на поклон, хоть и дался тот ему с огромным трудом.

Один за другим слуги покидали вытянутую обеденную залу, по стенам увешанную аляповатыми пасторальными пейзажами вперемешку с яркими факелами. Рики тоже потянулась к выходу: время шло, а ей надо было успеть добежать до Сэма и вручить ему то, что с таким трудом удалось раздобыть. Но как бы великодушны ни были намерения, им было не суждено осуществиться так, как это планировала Рики. И лишь потому, что не успели ноги отсчитать и пяти шагов в направлении двери, как голос Стернса заставил девушку и вовсе замереть на месте:

— А ты останься!

Рики повернула голову и увидела, как Гай залпом выпил всё, что она успела налить ему в кубок. А уронив тот на стол и вытерев губы рукавом, Стернс и вовсе поманил девушку к себе пальцем.

«Это ненадолго», — утешила себя Рики и приблизилась к Гайларду.

Вот только стоять рядом с заставленным кушаньями столом было невыносимо, и за пару секунд слюней во рту набралось больше обычного, живот предательски заурчал, и поднять на Стернса глаза стало вдвойне стыдно.

— Голодная? — Неожиданно для себя услышала Рики и увидела, как рукой, красноватой с внутренней стороны ладони, к краю стола придвинули блюдо с остывшим мясом. — Ешь.

Рики удивленно повела бровями. Хозяин попросил остаться, чтобы накормить? Мог бы просто всучить миску с куском телятины и парой оладьев из патиссонов и не заморачиваться.

— Чего стоишь? — Гай начинал раздражаться. — Ешь.

Рики мигом отмерла, одним движением придвинула себе кресло, в котором  до этого сидел лорд Альгервильд, села, а Стернс наполнил себе вином кубок и сделал глоток.

— Вам уже много, — с набитым ртом пробубнила Рики.

— А ты считаешь? — усмехнулся Гай.

— Я всегда считаю, иначе какой прок от этого умения? Раз брат меня этому научил — надо использовать. Глядишь, сберегу вам пару лет жизни.

— Так беспокоишься обо мне?

Рики на мгновенье прекратила жевать, подняла голову от тарелки, которую чуть ли ни вылизывать была готова, глянула на Гайларда и тут же смутилась. Тот смотрел на неё, не отрываясь, взглядом голодного коршуна, увидевшего мышь, шебаршащую в траве. Голодного? Мяса ему, что ли, мало было?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Конечно, беспокоюсь. Как же ещё? Схватили крапиву... — Рики замялась, — голыми руками... Мне самой чуть больно не стало, когда я это увидела! Так и почувствовала, как жжётся, а вы меня...

Рики сглотнула.

— А я? — услышала она хриплое.

— Оттолкнули. — На этих словах Рики резко вскочила и поклонилась чуть ли ни в пояс. — Разрешите идти, милорд.

— Нет. Ты ещё не поела.

— Я доем позже.

Девчушка цапнула с общего блюда картошки и куска три-четыре телятины, сложила всё горкой на своей тарелке и взяла ту в руки.

— Поставь.

Рики звякнула миской о стол и снова потупила взгляд. С ней говорили таким тоном, словно она была повинна во всём и даже самом невообразимом. Но разбираться, какая муха укусила милорда во второй половине дня, девушке совсем не хотелось. Это лучше сделать потом, когда вино из него немного выветрится, когда на словах он будет менее резок и взглядом менее колюч, когда его ладони перестанут помнить крапиву, и когда обещанное Сэму будет доставлено и Рики убедится, что уговор со странным пареньком действует, и никто кроме их двоих об этом никогда ничего не узнает.

— Я всё же пойду, — пролепетала девушка и попятилась к выходу.

Кресло визгнуло ножками по полу. Это Гай дёрнулся с места, неуклюже задев при этом край стола. Наполненный вином кубок качнулся и свалился на блюдо с картошкой, рисуя вокруг вишневого цвета круги, с которых потянулись тонкие струйки и запрыгали каплями на пол, прямо на сапоги лорда Стернса.

— Дерьмо собачье, — выругался Гай и схватил Рики за руку.

Силы в его пальцах было столько, что Рики поморщилась, а тоненькая веревочка с нефритовым камушком, завязанная на запястье, впилась в нежную кожу и оставила на ней след.

— Пустите. Мне надо идти. Я спешу.

— Вот как? На пожар?

— Не на пожар, но и не прохлаждаться, если вы так подумали. Да пустите же, мне больно!

— Тебе ведь шестнадцать? — Вопрос прозвучал неожиданно.

— Если отвечу, отпустите? — Гай разжал пальцы. — Почти шестнадцать.

Но и после этих слов ускользнуть не удалось. Стернс схватил Рики за плечи и развернул девушку лицом к себе.

— И что, в эти годы девицам любви хочется?

Жуй Рики в этот момент кусочек мяса или даже картошки, тот тотчас встал бы поперёк горла. В памяти тут же всплыла родная деревня и дочь старосты, начавшая заглядываться на парней постарше, когда ей только исполнилось десять. Сказать ему об этом? Нет. Не стоит дразнить льва.

— Да что с вами сегодня? То из-за каких-то штанов крапивой машете, то про любовь спрашиваете...

Брови Гая удивлённо изогнулись.

— Из-за каких-то штанов? Ты, кажется, так сказала?

— Конечно. Не золотые же они были. Там на правой коленке такая потёртость была, что ещё пара дней — дырка нарисуется. А шов сзади...

— Ты ещё и сзади разглядывала?!

Рики прикусила нижнюю губу, сердцем понимая, что сболтнула лишнего, но вот умом никак не сообразив, в каком именно месте.

— Конечно, — выдавила, наконец, девушка, вспоминая, что именно про штаны наврал Эларан, и стараясь врать с ним в унисон. — Я на реке бельё стирала, а штаны мимо меня проплывали. Я их веткой — хвать, начала рассматривать, а из-за кустов Эларан — прыг, на меня набросился.

— Набросился? Повалил на землю, крепко прижал и дышал в шею?

— Что за чушь вы болтаете? Зачем ему меня к земле прижимать? Я же сказала: поймала штаны, Эларан меня напугал, так я те штаны от страха обратно в реку и уронила. А вы про шею что-то несёте...

На несколько секунд в обеденной зале воцарила тишина, позволившая Рики перевести дыхание и приготовиться к новой волне странностей от Стернса. Те не заставили себя долго ждать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Выходит, в утере штанов твоей вины не меньше, чем вины сопляка Стендена?

Вот это уже был тупик, и Рики почувствовала, как пересохло в горле и руки начали дрожать. Неужели из-за какой-то тряпки ей тоже достанется крапивой? Не проще тогда сознаться, чем терпеть боль и... унижение? Стернс хоть и упрям и на характер тяжёл, но если всё объяснить и успеть перехватить руку с мечом, то поймёт.