Второй раунд - Андрей Поповский

— Ах ты мудак! — охренев от возмущения подобной наглостью взревел взбешенный Чера, оскорбленный этим до глубины души. — Да я тебя сейчас самого утоплю в этой поганой луже!

Он до отказа выжал педаль газа и, уже не разбирая дороги, кинулся догонять удалявшегося обидчика. Ацамаз и Фела возбужденно загалдели, предвкушая жестокую расправу над неудачно обогнавшим их водилой «девятки».

— Давай, Чера гони быстрее! Сейчас мы его, суку, сделаем — Фела в нетерпении толкнул кипящего от злости бригадира в бок.

— Не гони, не запряг бля — тут же зло осадил его тот.

«Мерседес» на большой скорости резко вывернул на основную дорогу, так что у него занесло задницу, но Чера коротким движением руля выровнял машину и, отчаянно мигая дальним светом, кинулся догонять быстро удалявшуюся «девятку». Ее водитель наверняка уже понял, что дело нечисто, но не остановился, а наоборот, прибавил скорость, стремясь побыстрее оторваться от преследователя.

Уходя от огромного черного «Мерседеса», мигавшего фарами, «девятка» через пару километров внезапно свернула на узкую грунтовую дорогу, ведшую к садовому товариществу. Скорее всего, не рассчитывая уйти от преследователей по прямой, водитель надеялся затеряться в лабиринте небольших дачных участков.

— Чера, гони! Уйдет ведь, сука, уйдет! — в азарте закричал Ацамаз с заднего сидения.

— Не трынди под руку! — рявкнул на него Чера, сворачивая на узкую грунтовку вслед за «девяткой». — От меня хрен кто уходил.

«Девятка», петляя по узкой разбитой дороге, отчаянно пыталась уйти от преследовавшего ее огромного черного автомобиля, с каждой секундой сокращавшего разделявшее их расстояние. Но «ведру с гайками» никак нельзя было тягаться с мощным немецким автомобилем. «Мерседес» уже догнал беглянку и, непрерывно сигналя, шел за ней след в след, находясь уже буквально в пяти метрах.

— Думал уйти от меня? А вот хер ты угадал, мудила! — мстительно улыбнулся Чера, удачно воспользовался расширением дороги, поддал газку и легко обогнал «девятку» справа, выскочив при этом немного на обочину.

Проехав еще буквально несколько десятков метров, он резко затормозил, перегораживая дорогу, и резво выскочил из машины, уже представляя, как будет сейчас пинать ногами бесчувственное тело идиота, посмевшего заляпать грязью его любимый трехсотый «мерин». Следом за Черой из автомобиля вылезли Фела и Аца.

Фела на всякий случай вытащил из наплечной кобуры свой верный ТТ и теперь, злобно скалясь, шел за предводителем, небрежно держа пистолет стволом вниз. Ацамаз, в свою очередь, тоже был не с пустыми руками. Он прихватил из машины тяжелую биту, намереваясь как следует оттюнинговать ею несчастную «Ладу».

В этот момент из задних дверей доверху заляпанной грязью глухо тонированной «девятки», резко затормозившей в пяти метрах от «Мерседеса, перегородившего ей дорогу, выскочили два парня в неброских спортивных костюмах и в черных масках с узкими прорезями для глаз. Чера сразу поняв, что случилось непоправимое, отчаянным рывком попытался было выхватить свой пистолет, который он по давней привычке таскал за поясом под курткой, но короткие автоматы Калашникова уже выплюнули навстречу ему и его приятелям две раскаленные струи смертоносного свинца.

Молодые и крепкие парни — Чермен, Ацамаз и Феликс, которым, казалось бы, можно было бы еще жить и жить, густо нашпигованные автоматными пулями, рухнули на мокрую и грязную дорогу рядом со своей крутой и вальяжной машиной, закончив на этом свой короткий и неправедный жизненный путь. Может быть, не будь развала Союза, и последовавших за этим «лихих девяностых», они не пошли бы в рэкетиры, и не стали-бы грабить и убивать. Может быть, они прожили бы совсем другую жизнь и стали бы хорошими, спортсменами, автомеханиками, агрономами, или просто рабочими на заводах. Скорее всего, они бы женились и наплодили бы кучу детей, радуясь в конце прожитого жизненного пути, своим озорным внукам и мудрой благополучной старости. Но все произошло, именно так как произошло — «посеявшие ветер пожали бурю» и теперь три остывающих трупа на мокрой и грязной дороге — это было все, что осталось от не случившегося для них в этой жизни.

Парни в масках, только что стрелявшие из автоматов, быстро заскочили в свою машину. «Девятка» виртуозно развернулась на узком пятачке, и с пробуксовкой, выкидывая щебень из-под передних колес, рванула подальше от места жестокой расправы.

В салоне машины парни синхронно стянули маски. Марик, сидевший за рулем, мельком бросил взгляд в зеркало заднего обзора на Егора и Валеху. Оба парня возбужденно дышали, крепко сжимая автоматы в руках. Казалось, они еще не понимают, что дело сделано и все уже закончилось.

— Все пацаны, успокойтесь. Все уже кончилось. Быстро прячьте автоматы и немного приоткройте стекла, а то в салоне сильно несет пороховыми газами, — Марик, сам возбужденный до предела, попытался успокоить товарищей.

— Блин, как мы их сделали! — перевел дух Валеха.

— Ага! — пробурчал себе под нос Егор, все еще стискивая свой автомат побелевшими от напряжения пальцами.

— Сделали хорошо, — подтвердил им Марик, сворачивая на объездную дорогу, чтобы въехать в город с другой стороны. — Быстрее переодевайтесь, все шмотки в пакеты и сжечь и еще хорошенько протрите руки спиртом. Сейчас быстро разбегаемся. Встречаемся завтра, как обычно, у меня.

Вечером этого же дня в большой трехкомнатной квартире в Махачкале раздался телефонный звонок. К аппарату, стоявшему в спальне на прикроватной тумбочке, подошел хозяин квартиры, невысокий, но очень крепкий седой мужчина лет сорока.

— Да, я слушаю, — с характерным гортанным акцентом сказал он.

— Здравствуйте, — раздался голос в трубке. — Я друг вашего брата Закира. Помните, мы подходили к вам и вашему отцу в больнице во Владикавказе?

— Да, я помню — голос говорящего оставался ровным и спокойным, но резкие, вырезанные как из камня, черты лица на миг исказила гримаса мучительной боли.

— Я хочу вам сказать, что мы доставили посылки от вашего брата по всем нужным адресам.

— А много было адресов? — после секундной паузы глухо спросил мужчина.

— Четыре. Все остались полностью довольны.

— Спасибо вам. Вы сдержали свое слово.

— Это был наш долг перед погибшим другом. До свидания. Еще раз примите наши искренние соболезнования.

В трубке раздались короткие гудки. Мужчина сел на кровать, положил локти на колени, обхватил руками почти совсем седую голову и начал раскачиваться, вспоминая недавно погибшего младшего брата.

Из телефонной кабинки переговорного пункта, расположенного в центре Владикавказа, вышел Егор, он бросил настороженный и внимательный взгляд по сторонам, и не заметив ничего подозрительного быстро выскользнул на улицу.

Глава 32

Расстрел бригады Черы наделал в городе много шума. Не так много, конечно, как это было бы, случись такое событие год-два назад. Тогда подобные происшествия были еще в диковинку и ставили на уши всю милицию, давая горожанам пищу для обсуждения на многие месяцы вперед. Теперь это уже было почти рядовое событие в бесконечной череде разборок различных преступных группировок, отчаянно делящих город на зоны влияния. Поговаривали, что Жорж — брат убитого Черы, поклялся найти тех, кто это сделал, и собственноручно выпустить им кишки.

Вспыльчивый и мстительный Чера в свое время перешел дорогу многим людям, которые точили на него зуб. Выражая соболезнования его брату Жоржу, они втайне радовались, что, наконец-то, хоть один из братьев-отморозков отошел в мир иной, и в глубине души желали его старшему братцу поскорее догнать младшего по пути «в страну вечной охоты». Многие открыто называли возможных исполнителей этого дела — бригаду Инала, у которого буквально за день до расстрела была весьма напряженная стрелка с бригадой Черы по поводу коммерческого магазина, располагавшегося на спорной территории.

Чтобы упредить возможный удар, Инал одним из первых принес Жоржу свои соболезнования. Он приехал прямо к нему домой и, сопровождаемый двумя мордоворотами Жоржа, зашел в большую комнату, обставленную недавно купленной итальянской мебелью.

Брат Черы, мощный мужик приблизительно тридцати лет, развалившись, сидел в глубоком кресле и молча смотрел на гостя.

— Здравствуй, Георгий. Я приехал принести тебе свои соболезнования и развеять возможные заблуждения по поводу моих отношений с твоим погибшим братом, — Инал подошел к Жоржу, поднявшемуся ему навстречу, и обнял его. — Тебе, наверное, уже известно, что у меня за день до убийства была стрелка с Черой по поводу магазина. Там мы с ним даже немного поскандалили, но, поверь, я ни за что не поднял бы руку на твоего брата. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.