Танцы в тумане - Мария Павловна Лунёва

же сарай, возле него яма, дальше колода для рубки дров, старая длинная тачка для поленьев. И белоснежный алтарь. Словно и не было этих лет. Будто ещё вчера я парила под исчезнувшим куполом.

Вьюго спустил меня со своей спины и отошёл на шаг, давая возможность осмотреться. Пройдя до чернеющей ямы, я замерла на её краю. Оглянувшись, уставилась на распахнутую дверь сарая.

Я хорошо помнила тот день. Как нас испуганных гнали через весь лес. Мы ещё не знали, что ждёт впереди.

То неведенье сейчас казалось счастьем.

Никто из нас и предположить не мог, что жить нам оставалось недолго. Сделав пару шагов по направлению к сараю, я замерла, не в силах на него смотреть. Я видела смерть каждого пленника.

Их души одна за другой покидали тела, а над сваленными в яму телами возвышался грозный бесчувственный палач. Мой Вьюго.

Закрыв глаза, я вспомнила, как тряслась каждый раз, как гурон открывал дверь этого сарая и вытаскивал очередную жертву.

А когда настал мой черёд, я готова была на коленях ползать и молить о пощаде. Но в глазах Вьюго было столько холода.

Вернувшись к яме, я заглянула туда.

– Я не позволил скинуть тебя в неё, – шепнул потерянно Вьюго, – я тогда чуть с ума не сошёл. Ты вела себя агрессивно, кусалась и шипела. Гуроны пытались тебя схватить, но я не позволял им. Вскоре они оставили нас в покое. Я кидался на любого, кто подходил к этой яме, и тогда жрица велела скрутить меня и положить на алтарь.

– Это случилось после моей смерти? – его слова меня удивили.

– Да, спустя час, может два. Моё сердце уже билось, когда она воткнула в грудь свой клинок. Я всё ещё не понимаю, почему ты не испытываешь ненависти ко мне. Я ведь твой палач. Я убивал на твоих глазах. Вонзил нож в твоё тело. Отнял твою жизнь.

Пожав плечами, я снова уставилась на эту яму.

– Ты помнишь их? – слова тихо слетали с моих губ. – Тех, кого убил здесь.

– Каждого. Они снятся мне. В каждой светлой тени я пытаюсь рассмотреть их лица.

– Мне они тоже снились, – я тяжело вздохнула и отошла на шаг, не зная, куда, вообще, здесь себя девать. – В ту ночь, когда я вспомнила, кто ты.

– Проклинали меня?

– Нет, просили, чтобы сберегла твою душу и не отдавала тебя туману.

Горько усмехнувшись, Вьюго развернулся и, пройдясь до алтаря, уселся на него.

– Выходит, я один себя простить не могу. Никто не испытывает ко мне ненависти. Все всё понимают. Один я ничего, туман меня дери, не соображаю. Я убил вас. Я резал вас одного за другим. Вы не можете мне это взять и так просто простить.

– Можем, – я пожала плечами, – и прощаем. Ты достаточно настрадался. К тому же у меня куда больше причин быть тебе благодарной. Ты искупил передо мной вину сполна. А они… Они просто не хотят, чтобы их палач и дальше оплакивал их смерть. Ты никому ничего не должен, Вьюго. Просто живи, и всё.

Подойдя к нему вплотную, я обняла своего мужчину и прижалась щекой к его груди.

– Я люблю тебя, Вьюго, – мой тихий шёпот оглушал. – Люблю и не хочу видеть, как ты мучаешься. Я никогда не оставлю тебя, слышишь. Не позволю снова остаться одному в этом тумане. Ты больше никогда не останешься один.

Крепко сжав меня в объятьях, Вьюго зарылся носом в мои волосы и глубоко вдохнул.

– Я не хочу больше жить без тебя, моя Лестра, – его тихие слова согревали душу. – Я пойду за тобой, куда позовёшь. Я люблю тебя, красивая моя. Всё это время любил. Любил и желал тебе счастья. Даже если не со мной, но я так хотел, чтобы ты улыбалась и никогда не вспоминала того, что произошло здесь.

– Но судьба закинула меня в твою камеру, северянин.

– Я не знаю, проклинать её за это или благодарить.

– Благодарить, Вьюго. Я бы никогда не нашла никого лучше тебя. И поверь, я бы ещё десять раз прогулялась по этому туману, если бы знала, что ты будешь рядом со мной. Ну, что ритуал?

– Оставим всё до утра, – тихо пробормотал Вьюго.

* * *

Стоя в нескольких шагах от алтаря, я наблюдала престранную немного шокирующую картину.

Я видела себя, но в объятьях неизвестного мне мужчины. Он страстно сжимал мои бёдра и вдалбливался в моё тело, не проявляя ни толики нежности. Постанывая, я извивалась под ним и, царапая ногтями камень, требовала двигаться быстрее.

Сглотнув, я попыталась отвернуться, но ничего не получилось. Стоны страсти становились громче, а темп любовников ускорялся. Я видела, как из моего тела змеями выползала тьма. С мужчины градом стекал пот. Наконец, толкнувшись последний раз, он замер и повалился на женщину.

– Молодец, раб, – я отчётливо услышала собственный голос, – ты удовлетворил свою жрицу.

В сиянии луны сверкнул кинжал, и мужчина обмяк.

– Ты хорошо постарался, – с этими словами жрица спихнула с себя тело и села. Её взгляд впился в моё лицо.

Или это был мой взгляд.

– Ритуалы, – медленно протянула она, – они порой доставляют столько удовольствия. Особенно когда мужчина твой избранный. – Засмеявшись, она кивнула на покойника, который, странно дёрнувшись, встал на четвереньки и поднял голову. – После смерти из них получаются просто идеальные рабы. Главное, при жизни привязать их здесь к себе покрепче, – женщина ударила ладонью по белому камню алтаря.

Она захохотала, в то время как мёртвый, поймав её ступню в свои ладони, покрывал её лёгкими поцелуями.

Вздрогнув, я распахнула глаза.

Сон.

Ну, конечно, это был всего лишь сон.

Глава 55

Что это было?! Смотря на ясное небо, я не могла сообразить: сон ли это или память той, в чьём теле теперь живёт моя душа. Если всего лишь отголоски её воспоминаний, значит, с ритуалом я не ошиблась.

Но зачем?

Зачем она убивала своих избранных? Отцов своих сыновей.

Я не понимала этого. Чтобы получить идеального раба?

Чудовищно.

Нет, мне не нужен раб, я хочу любви, семью и детей.

Сев, я обхватила голову ладонями, а затем невольно глянула на алтарь. Там, раскинув руки в стороны, лежал Вьюго. Из его груди торчал ритуальный нож.

Закричав, я подскочила и… распахнула глаза.

– Лестра, – склонившись надо мной, Вьюго внимательно вглядывался в моё лицо, – что такое? Что?

Хлопнув ресницами, я привстала на локтях и осмотрелась, не понимая, сон это или я точно уже проснулась. Мы всё ещё были на поляне.