Опасное соседство - Ялмар Тесен

Он усадил Тернера за свой стол, в рабочее кресло, и, сияя улыбкой, вручил ему клочок бумаги с написанным телефоном. Сержанта Боты на месте не оказалось. Тернер позвонил Полу Стандеру по номеру, написанному на бумажке, и попал в лесничество Боснека. Ему сказали, что Стандера нет, однако он оставил записку и просил, чтобы Тернер отыскал его в начальной школе для цветных.

Тернер положил трубку и сказал:

— Спасибо, Майк. Между прочим, у этого леопарда весьма своеобразный след — правая задняя лапа сильно покалечена, а может, и вообще все пальцы отсутствуют. На влажной земле это видно особенно хорошо. Ты, наверное, получишь позже и официальное предупреждение насчет этого опасного зверя, но я подумал, что лучше мне сразу предупредить тебя.

— Спасибо, можешь на меня положиться. У меня есть ружье, к тому же я поставлю свою клетку. — Звучало это так, словно Майк считал поимку леопарда делом свершенным.

— Эй, — заявила вдруг Полли, — только пусть эта тварь сюда не является! Здесь слишком много людей живет!

Тернер улыбнулся: по ее воинственному тону было ясно, что появление черного леопарда она связывает прежде всего с его «дурацкими увлечениями», которые «всем давно надоели», а теперь к тому же могли доставить серьезные неприятности. Он уже собирался ответить: «Между прочим, это куда серьезнее, чем кажется, хотя многие этого не понимают, и никто тут ни в чем не виноват, разве что Джон Эвери и Кампмюллер. А поскольку вы живете всего в десятке километров от Боснека, то уж придется вам остерегаться», однако так ничего и не сказал. Он вдруг подумал о Джин и о ее любимой заводи в лесу, но никак не мог вспомнить, давала ли она ему обещание никогда больше туда не ходить и восприняла ли его предупреждения серьезно? Встревожившись, он вскочил и бросился к машине.

Пол Стандер, сержант Бота и еще один полицейский, цветной, склонились над открытым капотом машины Стандера, когда к ним подъехал Тернер. Возле школы стояла полицейская машина, окруженная взрослыми и детьми самых различных возрастов, а какой-то человек торчал, будто на часах, на тропе, возле огромной колючей ветки. Тернер поздоровался и закурил.

— Мы решили подождать тебя, Клиф, — сказал Пол Стандер. — Мистер Абрахамс — учитель, вон там, на тропе, — пытается по возможности сохранить след, хотя его, конечно, уже могли затоптать, пока я сюда добрался.

Тернер прислонился к дверце машины и выдохнул в небо струю дыма, чувствуя на лице ласковое тепло солнечных лучей.

— Ну а с твоей точки зрения, Мартин, что именно произошло?

Сознательно или случайно, Тернер сам отводил себе роль младшего или, по крайней мере, неофициального помощника Боты, и тот оказался к этому не готов. Он неторопливо выколотил трубку о бампер, почесал в затылке и нахмурился:

— Знаешь, парень, похоже, это тот самый леопард. Дети вроде бы его видели, да и учитель, что там стоит, утверждает, что дети безусловно видели какого-то зверя.

— Да точно он, Клиф, — проговорил Стандер. — След виден отчетливо. Пойдем посмотрим?

Они остановились возле ставшего бурым пятна на тропе и молча ждали, когда уберут колючую ветку. Перед ними расстилалась долина. Отсюда, с холма, она казалась рекой, состоявшей из низкорослых деревьев и густого кустарника, и эта река текла все дальше и дальше, впадая в целый океан зелени. Там, где полуденное солнце касалось вершин его зеленых волн, они приобретали желтовато-серый оттенок, и можно было различить даже отдельные кроны кладрастисов, тянувшихся к свету и напоминавших о том, что кажущиеся отсюда мягкими, как мох, зеленые валы, уходящие за горизонт, — это отнюдь не трава на лугу, а лишь небольшая часть огромного лесного массива. С другой стороны, далеко, у самого горизонта, был виден скалистый берег настоящего океана.

— Я все думаю, не привезти ли сюда свору гончих из Управления? — задумчиво проговорил Пол Стандер. — След, конечно, к этому времени остынет, но и такой след все же лучше, чем ничего. При сложившихся обстоятельствах мне разрешат держать собак здесь хоть несколько недель.

— Чтобы дождаться очередного нападения этой твари? — спросил Тернер.

— Ну, в общем-то, да. Может, его хотя бы увидеть удастся.

— Ну это вряд ли.

— Пожалуй.

Тернер зачем-то очень долго тушил окурок, потом сказал:

— Ну что ж, пошли. Нет, Мартин, ты иди первым — у тебя ведь ружье! — Он хлопнул Боту по плечу и улыбнулся, увидев замешательство полицейского. — Да я шучу, Мартин! Но принять определенные меры предосторожности все же придется.

Да и ты во главе отряда будешь выглядеть куда эффектнее — посмотри, сколько зрителей!

Бота рассмеялся:

— Ты, может, и шутишь, Клиф, но я-то оружие из рук выпускать не намерен. — И он потянулся к висевшей на бедре кобуре.

Через неделю после гибели мальчика Клиф Тернер окончательно перенес свою штаб-квартиру в лесничество Боснека.

Здесь у него был даже свой офис с телефоном и весьма милое жилище: три комнатки, камин в гостиной, крохотная кухонька и даже ванная с газовой колонкой. После жизни в пещере это действительно казалось роскошью. На переезд Тернера повлияли и мягкие, но настойчивые упреки кейптаунского начальства, которое считало, что жизнь в пещере не к лицу представителю их департамента; к тому же внутреннее убранство пещеры, к сожалению, подробнейшим образом описала одна из городских газет. Заезжий репортер оказался исключительно добросовестным и под конец даже стал раздражать Тернера своим присутствием, но его визит имел результатом взрыв общественного интереса как к черному леопарду-людоеду, так и к леопардам вообще. Однако же поднятый прессой шум имел и потенциально опасные и отнюдь не продуктивные результаты. Кампмюллер не раз высказывался еще по поводу первого нападения черного леопарда на человека; его выступления отмечены были справедливым возмущением в адрес тех лиц, которые тратят общественные средства на защиту подобных чудовищ. К несчастью, Кампмюллер оказался также автором письма в местную газету, где возражал против избрания девушки со смешанной кровью королевой красоты данного района. Газетчики вспомнили об этом его письме и умело преподнесли его читателям, к большому удовольствию Тернера, поместив рядом огромную фотографию Кампмюллера и его многочисленные заявления относительно того, что все леопарды — потенциальные убийцы, а цветная женщина просто не может быть красивее белой. Что же до черного леопарда, то, как утверждал Кампмюллер, этот зверь опасен уже хотя бы потому, что он черный.

Спокойные, строго научные рассуждения Тернера были помещены на той же полосе вместе с его фотографией, где хорошо видна была и пещера. Материалы эти, при всей своей контрастности, явились, можно сказать, образцом дипломатичной объективности. Тернер постарался, чтобы репортер как следует понял все аспекты данной проблемы, и постоянно кормил его легко усваиваемой, но обширной информацией с легким привкусом бережного отношения к экологии вообще и данной экосистеме в частности. Они подолгу сидели у очага в пещере Тернера, пили вино, вели беседы о политике и совершали длительные прогулки по окрестностям.