Роза алая, роза белая - Марианна Уиллмен

Моргана была в смятении. Мужчина, считающий, что жена пыталась убить его, не станет рисковать ради нее жизнью, не станет пробираться замаскированным во вражескую крепость. Или у Ранульфа какие-то другие причины? Возможно, он лишь хотел убедиться в ее предательстве, в том, что она сбежала из замка в объятия любовника. Но риск слишком велик, если только не… Крохотная искра надежды вспыхнула в ее груди, но она быстро затушила ее.

Снова будто зеленый кошачий глаз мелькнул в свете факела. На пальце Ранульфа сверкал огромный изумруд, тот, который она подарила ему в день их свадьбы. Тот, который он оставил в ее комнате после их первого разрыва и больше никогда не надевал. Безумная надежда вспыхнула снова и согрела тело. Неужели кольцо - сигнал ей? Подтверждение доверия и преданности? Снова вмешался холодный рассудок. Несколько часов назад Ранульф верил, что она неудачливая убийца. Ничто не могло случиться за этот короткий срок, чтобы убедить его в обратном, перевесить убийственные показания против нее.

Моргана чувствовала, что Линдси пристально следит за ней, и не смела проявить свое волнение. Если он обнаружит, кто на самом деле эти два странствующих барда, он убьет их.

- Прекрасная песня. - Линдси хлопнул в ладоши, подзывая стоящего позади слугу. - Принесите еду и питье нашим нежданным гостям, а мы тем временем еще послушаем.

Моргана проявила внезапный интерес к еде, подцепив кусок жареной телятины и разрезая его своим маленьким кинжалом с серебряной рукояткой. Со своего удобного места на возвышении Ранульф следил за каждым ее движением и выражением лица. Слабые тени усталости и напряжения только подчеркивали ее изящество. Кажется, она в прекрасных отношениях с Линдси, склоняет к нему голову в беседе. Губы Ранульфа сжались в тонкую линию, лицо опасно затвердело.

На возвышении Линдси улыбнулся Моргане.

- По-моему, вам эта любовная песенка пришлась по вкусу, моя дорогая.

Ее ответная улыбка была насквозь фальшивой, но он как будто не заметил этого, только наклонился ближе и заговорил тихо и задушевно:

- Должен признать, я несколько удивлен. Не ожидал, что сэр Ранульф - такой прекрасный музыкант и певец.

Моргана отпрянула, затем попыталась взять себя в руки.

- Вы говорите загадками.

- Что ж, я могу выразиться яснее, - ответил он тем же обманчиво любезным тоном, сжимая ее ладонь. - Сэра Ранульфа и этого долговязого юнца узнали в тот момент, когда они появились у моих ворот. Несомненно, они надеялись проникнуть сюда неузнанными и украсть вас под покровом ночи.

Дэффид завел сладостно-горькую элегию, и Ранульф вступил в контрапункте12. Слушатели замерли, очарованные, не подозревая о смертельной драме, разыгрывающейся в зале. Моргана с трудом заговорила:

- Что вы сделаете с ними? Рука Линдси обвила ее талию.

- Ну, моя дорогая, это зависит от вас. Одно ваше слово - и их убьют на месте. Я не забыл, как плохо он обращался с вами. Или… - его глаза коварно засверкали, - если вы все еще любите доблестного сэра Ранульфа, скажите, и я сохраню ему жизнь.

Моргана понимала, что он лжет. Испытывает ее.

- Я много думала о том, что вы сказали вчера вечером. Как ни мучительно признавать, я вижу правду в ваших обвинениях против сэра Ранульфа. Нет любви в моем сердце к мужу, который решил так подло избавиться от меня. Я намереваюсь подать прошение о признании этого брака недействительным.

К несчастью, элегия закончилась, и в воцарившейся тишине ее последние слова достигли самых дальних уголков зала. Ранульф, настраивавший лютню к следующей песне, замер на мгновение, затем продолжил подтягивание колков. Он не удивился, услышав эти холодные слова, слетевшие с ее уст, однако они ранили, как удары кинжала.

Следя за Ранульфом из-под полуопушенных тяжелых век, Линдси гладил руку Морганы кончиками пальцев. Хотя их разделяли слои шелка и льна, по ее коже бежали мурашки от отвращения.

- Я рад, что вы образумились. - Линдси томно поднял белую руку, и несколько мужчин незаметно придвинулись к мнимым бардам. Моргана с шипением втянула воздух и попыталась встать, но рука Линдси жестоко сжала ее запястье. - Я отомщу, моя дорогая. Одно слово, произнесенное вашими прелестными губками, - и они оба будут лежать мертвыми у ваших ног.

Кровь отхлынула от ее лица, голова закружилась.

- Хотя мой брак с сэром Ранульфом был всего лишь фарсом, я не хотела бы портить этот приятный пир кровопролитием. Я предпочитаю расторжение брака новому вдовству.

Линдси рассмеялся и наклонился так близко, что его дыхание обожгло ее лицо.

- Вы умны, Моргана, но мне недостаточно слов. Покажите мне, что вы не любите сэра Ранульфа. Докажите это. Поцелуйте меня.

У нее не было выбора. Жизни Ранульфа и Дэффида зависели от нее. Ей пришлось подчиниться. Она подняла голову, и Линдси по-хозяйски провел пальцами по ее подбородку, жадно впился в ее губы долгим поцелуем. Она еле скрывала отвращение.

Даже с закрытыми глазами она чувствовала изменение атмосферы в зале. Все взгляды устремились к возвышению, следя с различной степенью интереса за сэром Линдси, обращающимся с высокорожденной гостьей как с дерзкой любовницей или простой блудницей.

Моргана могла лишь догадываться, какие мысли мелькают в мозгу Ранульфа.

Когда Линдси отпустил ее, она бросила быстрый взгляд в сторону мужа. В его лице было такое презрение, такая нескрываемая ярость, что она не могла этого вынести. Она быстро опустила ресницы, и Линдси захихикал.

- Ну, мне надоели глупые игры. - Он указал на Ранульфа и Дэффида: - Схватить их!

Глава пятнадцатая

Моргана не смогла подавить крик ужаса. Ранульф и Дэффид замерли с лютнями в руках. Люди Линдси приставили к их шеям обнаженные мечи. Малейшее движение - и они будут убиты на месте.

Рука Линдси больно сжала ее талию.

- Ваши чувства прозрачны, как родниковая вода. Вы все еще любите своего мужа. Я бы убил его здесь и сейчас - и таким образом уничтожил бы соперника, как и любое другое препятствие нашему браку. - Пока Моргана отчаянно искала верные слова, которые могли бы остановить его, он лукаво продолжил: - Но я бы не хотел начинать нашу совместную жизнь с таких темных дел. Если вы будете покладистой, дорогая, возможно, он еще и переживет эту ночь.

Он притянул ее к себе и снова поцеловал. Его рука ползла вверх по ее ребрам, ласкала грудь. Снова она не посмела ни отпрянуть, ни отвернуться, но едва выносила его прикосновения. Она задыхалась, ее тошнило. Близость Линдси была отвратительна, оскорбительна, но она видела, как его люди придвинулись к Ранульфу и Дэффиду. Она попыталась совладать с отвращением.