Injectio платины 3 (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна

Стоявшая у дверей Угара объявила:

— Самая младшая госпожа к старшей госпоже!

— Пусть заходит! — донеслось из комнаты.

— Звали меня, старшая госпожа, — поклонилась девушка, а когда выпрямилась, с тревогой обратила внимание на сурово сведённые брови собеседницы.

— Я никогда не думала, что вы разочаруете меня так быстро.

"Ну, что ещё?! — мысленно взвыла Ия. — Неужели узнала про письма? Или о свидании? Вот же-ж!"

Даже не пытаясь скрыть своего недоумения, она поинтересовалась, тщательно подбирая слова:

— Скромно прощу разъяснить: какие мои речи или поступки вызвали ваше неудовольствие, старшая госпожа?

— Кто вам дал право, самая младшая госпожа, столь непочтительно отзываться о великих мудрецах и поэтах?

Никак не ожидавшая ничего подобного, путешественница между мирами вытаращила глаза и захлопала ресницами.

— Ещё раз прошу простить мою глупость, старшая госпожа. Но я не понимаю, о чём вы?

— О том, что уже по всему городу идут разговоры о том, как дерзко и неподобающе вы высказывались на празднике фонарей!

— Полагаю, вас ввели в заблуждение, старшая госпожа, — слегка успокоилась Платина, понимая, что ничего по-настоящему компрометирующего собеседница не узнала. — Прекрасно помню тот день и готова поклясться Вечным небом, что не говорила ничего предосудительного.

— Слухи не рождаются на пустом месте, самая младшая госпожа, — ещё сильнее посуровела женщина. — Чем вы можете объяснить их появление?

— Могу только предположить, старшая госпожа, — Ия начала догадываться, откуда могли взяться эти сплетни. — Перед запуском фонарей вторая госпожа наложница беседовала с дамами о жизни вдали от людей. Она знает, что я пряталась в лесу от петсоры, вот и попросила меня высказать своё мнение. Я и рассказала, каково это на самом деле, и предположила, что вряд ли те, кто пишет о счастливой жизни отшельников, сами готовы сменить удобный дом в городе на хижину в лесу.

— Кажется, высказавшись, вы употребляли выражения, неподобающие для молодой девушки из благородной семьи, — чуть мягче проворчала супруга начальника уезда, продолжая буравить её тяжёлым взглядом.

— Уверяю вас, старшая госпожа, — смело возразила Платина, не опуская глаз. — Я хорошо запомнила ваши наставления и говорила очень аккуратно. Спросите у второй госпожи наложницы.

— Кто ещё присутствовал при этом разговоре, кроме Ошо-ли? — спросила хозяйка дома.

— Там была наложница господина Чаито Сабуро, — начала вспоминать девушка. — Дочь господина Тако Сабуро и его наложница.

"Сказать, что я застала её с любовником? — спросила себя Ия, предположив, кто именно распустил столь нелепую сплетню, и сама же себе ответила: — Не стоит. Ещё начнут разборку, найдут того парня, и слуги будут считать меня доносчицей".

— Так вы считаете, что кто-то из них вас оклеветал? — недоверчиво усмехнулась собеседница.

— Дурным языкам говорить не запретишь, — ответила местной пословицей девушка.

— Ступайте, Ио-ли, — после недолгого раздумья кивнула супруга начальника уезда. — На первый раз я вас прощаю. Но впредь будьте осторожны со словами. Вы уже не в доме лавочника.

— Слушаюсь, старшая госпожа, — поклонилась Платина.

Оказавшись на веранде, она позволила себя обуть и не смогла удержаться от кривой усмешки.

Приходилось признать, что Азумо Сабуро — вполне себе адекватная тётка и, несмотря на изначально негативную реакцию, всё же дала возможность объясниться, ограничившись дежурной нотацией. На этот раз у неё получилось оправдаться. В этой благополучно завершившейся истории неприятно удивило то, с какой лёгкостью супруга приёмного папаши поверила в столь нелепую клевету. А что будет, если ситуация окажется не настолько очевидной?

Через пять дней путешественница между мирами узнала эту женщину с ещё одной стороны.

Когда она утром пришла поприветствовать хозяйку дома и узнать, чем может быть ей полезна, та сухо поинтересовалась:

— Вы знаете, что господин берёт вас на свадьбу дочери рыцаря Канако?

Врать смыла не имелось, поэтому приёмная дочь начальника уезда честно призналась:

— Да, старшая госпожа.

— И давно? — задала собеседница новый вопрос.

Не получив никаких особых инструкций на этот счёт, девушка и тут не стала ничего скрывать:

— Со дня праздника фонарей.

— Почему же вы ничего не сказали, Ио-ли? — осуждающе покачала головой женщина.

— Прошу простить меня, старшая госпожа, — церемонно прижав ладони к животу, поклонилась Платина. — Но господин сказал, что сам сообщит вам всё в своё время.

— Тогда вы поступили правильно, — выдержав драматическую паузу, собеседница попыталась благожелательно улыбнуться, однако глаза остались колючими и холодными. — Исполнять повеление господина — наш долг. Но, к сожалению, у нас остаётся слишком мало времени, чтобы сшить вам новое платье.

"Сшили бы, если бы приказали, — мысленно возразила приёмная дочь начальника уезда. — Ночей бы не спали, но сшили. А это мне типа месть за то, что имею от тебя секреты с твоим мужем".

Однако вслух сказала:

— А разве то платье, в котором я была на празднике фонарей, не пойдёт? Оно неплохо смотрится и ещё чистое.

— Мы пробудем в замке два дня, — страдальчески поморщилась женщина. — Вы что же, Ио-ли, всё время будете ходить в одном и том же?

— Сколько раз благородная девушка должна менять платья на чужой свадьбе, старшая госпожа? — рассудив, что нечего болтать попусту, ответила Платина вопросом на вопрос.

— Минимум два, — ворча взялась перечислять хозяйка дома. — А лучше три. Первое — на день приезда и знакомства с другими гостями. Второе — на церемонию вручения подарков женихом. И третье — на прощальный пир с невестой.

— Но у меня есть три платья, старшая госпожа, — напомнила девушка.

— Не говорите глупостей, Ио-ли! — прикрикнула женщина. — Это обычные платья, а нужны праздничные.

— Но если нет таких, — нимало не смутившись, ханжески вздохнула приёмная дочь начальника уезда. — Придётся ехать с теми, что есть, если такова воля господина.

Под напудренной кожей лица собеседницы заходили желваки, крылья носа гневно раздулись. Побуравив для приличия дерзкую девчонку тяжёлым немигающим взглядом, Азумо Сабуро выдохнула:

— Пойдёмте к Андай. Посмотрим, что можно сделать. А то так придётся покупать готовое.

— Как прикажете, старшая госпожа, — покладисто согласилась Ия.

Мастерица не подвела. Поговорив с хозяйкой и посоветовавшись с коллективом, она пообещала за пару дней сшить самой младшей госпоже наряд, достойный приёмной дочери благородного Бано Сабуро. Но попросила на это время освободить их от других работ.

Супруге начальника уезда пришлось согласиться.

Вечером Оки насплетничала хозяйке, что третья госпожа наложница просила господина тоже взять её в замок Канако. Но тот ответил, что произойдёт это не раньше, чем её дочь, которую ещё предстоит родить, достигнет брачного возраста.

В эти дни Платина могла думать только о предстоящей встрече с Хваро. Она понимала, что вряд ли сможет с ним поговорить, но надеялась хотя бы обменяться парой-тройкой взглядов, которые порой могут сказать больше всяких слов.

Изо всех сил стараясь справиться с волнением, Ия тем не менее то и дело вызывала неудовольствие старшей госпожи своей невнимательностью и чаще обычного колола пальцы иглой, занимаясь рукоделием.

Даже новое, сшитое буквально накануне отъезда платье она в первую очередь оценила с точки зрения яркости оранжевого и зелёного шёлка, их способности бросаться в глаза среди нарядов других дам.

"Может, причёску какую-нибудь особенную сделать? — лихорадочно думала девушка, беспокойно ворочаясь на кровати. — Нет, папаше точно не понравится. Монашка специально предупреждала насчёт скромности. Вот же-ж! Тогда, может, драгоценностей побольше навешать, чтобы блестели? Только где ж их взять?"

Чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы обиды и жалости к себе, она громко шмыгнула носом.