Лесной фронт. Задача - выжить - Алексей Замковой

Как только стемнело, наша группа, уменьшившаяся на четырех бойцов, вышла из леса. Даже не вышла, а выбежала. Нам предстоял марш-бросок километров на тридцать по открытой местности, что, учитывая то, что мы находились в тылу у противника, а вокруг были хутора и села, в которых стояли полицаи, немцы и еще Бог знает кто, было довольно экстремальной задачей. Более тридцати человек, выстроившись в подобие колонны, бежали на юг, все дальше и дальше от спасительного леса, укрывавшего нас от врагов.

Я начал сдыхать километров через десять. Мало того, что я и так совсем не был спортсменом и бег не любил, так еще и поход по лесу с грузом за плечами изрядно подточил мои силы. Но, все бегут и мне нельзя отставать. Тем более, что застигни нас рассвет на открытом месте — бегать, скорее всего, не придется уже никогда. Впереди, чуть левее, показалось несколько огоньков. Я прикинул в уме по карте — вроде бы там должен быть Коросятин. Вот эти огоньки и подстегнули меня, на время прогнав усталость. Нормальные крестьяне ведь уже давно спят, что б с первыми петухами проснуться и взяться за свой каждодневный труд. А если не спят ночью — значит кто-то гуляет. И этот кто-то, скорее всего — враг. Не буду долго описывать эту ночную пробежку. Скажу лишь, что мне как-то удалось не отстать от остальных. Может быть — благодаря паре пятиминутных остановок, которые мы делали перед тем как перебежать через встречающиеся дороги. Тогда разведка, как обычно, расходилась в стороны и мы продолжали путь только после того как уверялись, что дорога пустынна.

На последнем издыхании я добежал до деревьев. Группа, обойдя стороной лесопилку, углубилась в жалкую лесополосу, чуть более километра шириной, и Митрофаныч, наконец-то, отдал приказ на привал. Интересно, как этот старик выдержал бег? Судя по дыханию — ему тоже пришлось очень нелегко. Но, в отличии от меня, он не повалился на землю там где стоял, а продолжил раздавать какие-то приказы. Последнее, что я заметил перед тем как вырубиться, был стремительно светлеющее небо. Начинался рассвет. До выполнения задания осталось двое суток.

Проснулся я ближе к полудню. О самочувствии лучше промолчу. Я и тогда старался не думать о боли в теле — не время жалеть себя. Впереди еще куча дел, которыми необходимо заняться. Как оказалось, проснулся я вовремя. Митрофаныч как раз инструктировал бойцов, которым предстояло отправиться на разведку к мосту.

— Командир, — неожиданно для себя я встрял в разговор, — разреши пойти с ними.

— Зачем? — удивился Митрофаныч.

— На мост хочу посмотреть. Надо бы заранее выяснить куда и сколько взрывчатки там закладывать, что б не тратить время на месте.

Митрофаныч с сомнением посмотрел на меня, явно оценивая мое состояние. Я постарался встать ровно и не сильно качаться. Честно говоря, сомнения охватили и меня самого. И еще — удивление. С чего бы это я сам вызвался в разведку вместо того что б отдохнуть? Но, слово вылетело.

— Иди. — наконец кивнул Митрофаныч. — Выйдете на закате, что б подошли к реке как стемнеет. Заляжете где удобно наблюдать будет. Обратно жду завтрашней ночью.

Пока мы отдыхали в ожидании темноты, разведчики обнаружили неподалеку брод. Это было очень кстати — в разведку мы могли и переплыть реку, но переправляться с грузом, когда пойдем выполнять основную задачу… Это была радостная новость. Но произошло и событие, изрядно нас переполошившее. Охранение, выставленное по краю леска в котором мы сидели, задержало какого-то местного мужика. Лес был очень маленьким и зашедший сюда за дровами, грибами или еще по какой нужде без труда обнаружил бы нашу группу. Поэтому Митрофаныч дал указание задерживать каждого, вошедшего в лес. Вот, вскоре после обеда, один из бойцов и привел такого задержанного. Низенький мужичек в полотняных штанах, залатанном пиджаке и в кепке, стрелял по сторонам глазами и, время от времени, косился на своего конвоира.

— Со стороны Гощи пришел. — пояснил боец. — Нас не заметил, но шел как раз к вам.

— Та хто ж вы таки? — заламывал руки задержанный, испуганно озираясь на обступивших его вооруженных людей.

— Положим, хто мы такие, — ответил Митрофаныч, рассматривая мужика, — то не важно. А вот ты хто такой будешь?

— Звисно хто, Копченко я. Ян Копченко з Выдумкы. А шо зи мною тэпэр будэ? В мэнэ ж диты…

— Ты не бойся. — успокоил его Митрофаныч. — Расскажи лучше есть в Гоще немцы?

— То вы, панэ, советськи партызаны? — мужик явно обрадовался. — Ну, слава Исусу, я вже думав шуцманы. От тои погани полицайской життя зовсим нэма.

— Партизаны. — подтвердил Митрофаныч. — Так шо там с немцами?

— У Гощи та Горбакови нимци стоять. — охотно принялся рассказывать Ян. — З сотню будэ. А щэ шуцманив з дэсяток. И з Мнижына кожный дэнь прыизжають. Там Корчака сын начальныком полиции служыть.

— А шо немцы, просто стоят или проездом?

— Та стоять. — часто закивал Ян. — Мост охороняют. А щэ там у ных пушка така, що по нэбу стриляе. По аэропланах.

— Зенитка? Где?

— А от як на Выдумку йты, то на пэрэхрэсти зправа и будэ.

— А мост как охраняют? — допытывался Митрофаныч.

— Сыдять там в окопи трое з одного боку, и з другого щэ трое. А по самому мосту щэ одын ходыть.

— Это шо ж так слабо? — удивился командир. — Всего семь человек?

— Так в сэли поблызу щэ их, гадив, з пьятдесят будэ.

Митрофаныч еще минут десять расспрашивал Яна. Тот отвечал охотно и, видно было, правдиво. Боятся он перестал сразу как услышал, что мы не имеем к немцам не имеем никакого отношения. Даже наоборот — узнав, что мы партизаны, начал сам рассказывать даже о том, о чем мы не спрашивали. Упомянул он и о том, что луг у моста, на другом берегу реки, заминирован и немцы туда не заходят. Там до сих пор стоит сгоревший танк. Я тут же вспомнил, как один из бойцов рассказывал об этом нам с Колей еще в лагере. Тогда мы собирались отправиться сюда за взрывчаткой, но командир запретил. А потом прилетел самолет и вопрос перестал быть актуальным. Вот ведь как бывает — все же занесло меня в эти края.

— Сам понимаешь, — в конце допроса сказал Митрофаныч, — шо отпустить мы тебя сейчас не можем.

При этих словах Ян снова начал нервничать. Ну да, я его понимаю — партизаны-не партизаны, но группа вооруженных людей в эти смутные времена, да еще и говорят, что не отпустят.

— Да ты не боись, — успокоил его командир, — посидишь с нами пару дней, а потом иди на все четыре стороны. А то, мало ли, отпустим тебя, а ты к немцам побежишь.

— Та вы шо, панэ… — залепетал Ян. — Та шоб я до нимцив? Та воны ж у мэнэ и корову и лошадь забралы… Рэ-кви-зи-ру-ва-ли!

— Пока останешься здесь. — обрубил Митрофаныч. — Потом отпустим. А попытаешься без спросу уйти — застрелят.

Как только начало темнеть, мы с тремя бойцами вышли из леса и направились к месту, в котором разведчики нашли брод. Под покровом сумерек быстро перебежали заливной луг и, подняв над головой оружие, вошли в воду. Водичка была — чудо! Нагретая за день река вызвала сильное желание искупаться, но пришлось это желание задавить. Когда мы перешли реку, уже совсем стемнело. Пригнувшись, мы пробежали с километр. Вдруг бегущий первым Семен Кардаков остановился и указал рукой перед собой. В лунном свете я увидел вбитый в землю кол, на котором висела какая-то табличка. Для того что бы прочитать ее света было мало, но я предположил, что торчавший посреди луга знак мог быть только предупреждением, что за ним идет минное поле.

— Заляжем на минном поле. — шепнул я. — Немцы туда не сунутся. Тот местный что-то про танк говорил — можем под ним укрыться.

Мои спутники согласились. Дальше мы продолжили свой путь ползком. Передвигаться по минному полю — это, я вам скажу, то еще удовольствие. А если еще и ночью… Впереди, как единственный подрывник, пол я, продвигаясь вперед со скоростью уставшей черепахи. Чуть ли не каждый сантиметр впереди я ощупывал штык-ножом. Только проверив землю на всей площади, куда надо было переместиться, двигался дальше. Пусто. Пусто… С хорошо знакомым скрежетом металла об металл, которого я успел наслушаться еще когда копал в будущем, штык-нож уткнулся в какую-то преграду. Мина! Очень осторожно я определил ее размеры. Чуть левее меня в земле был закопан квадратный металлический ящик со стороной около двадцати сантиметров. Пока я ощупывал штыком мину, обнаружил, что дерн над ней немного поддается. Ну да, если ее ставили чуть больше месяца назад, он не успел еще сильно срастись. Аккуратно отбросил в сторону поддающийся кусок дерна — передо мной в лунном свете темнел квадратный металлический ящик. Впрочем, света для того что б прочитать маркировку было недостаточно — пришлось изучать на ощупь. Сразу же рука нащупала граненую головку болта. Это что такое? На кнопку непохоже… Я начал рыться в памяти, выискивая все что знал о квадратных железных минах с болтом на крышке. Вроде бы была такая — противотанковая ТМ-35. Точно! Стальная коробка, в которую укладывали тротиловые шашки. Когда на нее наезжали, крышка проминалась и тот самый болт нажимал рычаг, выдергивающий чеку взрывателя. Там еще, вроде бы, взрыватель неприятный — МУВ. Но, насколько я помнил, если крышка не проржавела, опасности такая мина для нас не представляла. Положив дерн на место, я пополз дальше.