Кадеты Точка Ру - Никос Зервас

– Девочки, а как пройти в библиотеку?!

Чёрные ресницы из-под чёлки взметнулись насмешливо.

– Сходите лучше в баню! – предложил нежный голос. Девочки вильнули вбок и прибавили прыти. Уходят?

– Красавицы! – прыгнул лихой корнет. – Не поверите! Мы только что из бани! А теперь направляемся в кино. Не составите компанию?

Да и Ванька раззадорился, разрумянился:

– Не ходите с ним в кино! Лучше со мной, в библиотеку! Там весело! Шампанского выпьем.

И, ободрённый быстрым взглядом красавицы, взвил белого жеребца на дыбы:

– Решайтесь, девушки…

И фыркали презрительно, и морщились, отворачиваясь. С досадой переглядывались, пытались свернуть в переулок. Наконец, предлагали «отстать» и «недоставать». Но не более десяти минут продержались строгие девушки. Царицын палил стихами без умолку и уже сам болтал в рифму, Арутюнов с завистью косился, оценивая производимый эффект. И вот на одиннадцатой минуте обозы сдались на милость гусар.

– Меня зовут Белла, – смирилась с судьбою первая из девочек.

– А меня – Нелли, – со смехом сообщила вторая. – Только мы уже домой пришли, вот наш подъезд.

– У меня блестящая память, – увиваясь, расплескался улыбками Жорик. – Без труда могу запомнить заветные семь цифр. Особенно если это номер телефона таинственной красавицы.

– Ага, размечтался, – улыбнулась Белла. – Прощайте, мальчики.

– Вы очень милы, но нам пора домой! – лукаво улыбаясь, объявила Нелли.

Кадетские лица покрылись густым налетом тоски.

– Ах, ты посмотри на них! – Белла с досадой всплеснула ручками. – Да они совсем фиолетовые от холода! Придётся напоить бедолаг чаем. Ведь мы не изверги, правда, Нелли?

Арутюнов вытаращил глаза, толкнул Ваню локтем: «Йо-хо-хо! Сами позвали! Бешеная удача!» Царицын самодовольно усмехнулся: зря что ли заливался стихотворным соловьем?

– Только договор: выпиваете по чашке чая и сразу уходите, – Белла погрозила кулачком. – Без глупостей, ясно?! И вообще, через час папа вернётся с работы.

– Ну разуме-е-е-ется! – счастливый Жорик сделал строгое лицо. – Мы же кадеты! У нас с моралью строго.

Когда в зеркальной прихожей вспыхнул свет, кадеты поняли, что Белла и Нелли родные сестры. Причём младшая – совершеннейший ребёнок! На улице не заметно было (шубка, как у взрослой, подкрашенные глазки) – а теперь разглядели: лет двенадцать, не больше.

Арутюнов разочарованно шмыгнул носом и успел шепнуть Ваньке: «Моя – старшая, понял?!» – «Фигушки Вам, корнет, – ответил надменный взор Царицына. – Я сегодня именинник!»

Оба кинулись ухаживать за Беллой – тем более, что под мехами скрывалась… ну просто богиня. Постарше кадетов года на два, совершенно недетская грудь, тончайшая талия, кажется: двумя пальцами взять можно, точно бокал. Когда Белла повернулась спиной, подставляя кадетам соскальзывающую с плеч шубку, мальчишки сшиблись локтями, и Жорик подхватил первым. А Царицын чуть не ослеп: платье на Белле было коротенькое, с широким вырезом, обнажавшим бело-мраморные плечи и ключицы.

«Невозможное что-то, – думал потрясённый Иван, проходя следом за сестрами на огромную кухню-столовую, – такая красота вопиющая уж точно создана для какого-нибудь великого мужа! Инопланетянские огромные глаза и ресницы, словно и не девочка живая, а оживший фарфор, произведение искусства!»

Странно было Ване думать, что пять минут назад он так запросто навязывался в кавалеры к такой красавице. И ведь не прогнала, на чай пригласила!

Впрочем, Белла, кажется, не воспринимала замёрзших красноносых мальчишек как живых людей, а уж тем более, как потенциальных кавалеров. Вот наливает чай и даже не беспокоится, что, склоняясь к столу, невольно открывает вспыхнувшим кадетским взглядам нечто смутно белеющее, нестерпимо неприличное в вырезе чёрного платья. Ванька со страхом ощутил, как кровь приливает к голове, и стало досадно за самого себя: покраснел, как маленький!

А Белла не замечает, что творится с кадетами. Не видит, с каким азартом, перебивая друг друга, рассыпаются шуточками, и басом говорят, и разные хитрые штуки придумывают, только бы перехватить взор старшеклассницы. Между прочим, младшая уже ревнует.

Про неё позабыли, а ведь у Нелли такие же бездонные мамины глаза, и профиль точёный, и волосы распущены, как у старшей сестры.

Ох, как хотела Неллечка внимания к себе Вани Царицына. Но он даже не смотрел в её сторону, а только на Белку. Вскочила, убежала в ванную. Как дура, просидела полчаса на стиральной машине. Всё ждала, к ней придут, спросят, плохо ли ей? Ни одна сволочь не пришла. Тогда Нелля прямо в ванной начала колдовать. Пучила глаза в зеркало, читала заклинания, которым учила Стелла Яновна. Появилась надежда. Нелли грациозно вышла из ванной, включила погромче музыку.

– Давайте танцевать!

Никакой реакции. Проклятый Царевич даже головы не повернул – он, видишь ли, Беллочке вареньица подклады-вает в блюдечко и стишки свои поганенькие бормочет. А друг его – кстати, тоже симпатичный парень – весь как на пружинках, поминутно подскакивает, чтобы тайком заглянуть ей в декольте. Можно подумать, никто этого не замечает. А ведь у Нелли тоже появилась грудь, ещё летом!

– Не верьте Царицыну, он зануда и отличник! – мурлыкал чернявый Арутюнов на ушко Белле. – Умоляю, не ходите с Царицыным в кино. У меня есть два билета в рок-оперу, назавтра. Это гораздо интереснее!

Белла почти не смотрит на Жорика, она поднимает глаза на сестру.

– Нелли, ты уже второй раз переоделась, – лукаво кривит губки. – Не замёрзнешь?

«Сволочь ты, Белка» – думает про себя Нелли и отвечает:

– А мне жарко! Я сейчас танцевать буду! Если не хотите, я одна буду!

На экране какие-то негры изнывали на фоне прыгающих пальм, небоскрёбов, фонтанов.

Нелли порхнула на середину ковра, начала грациозно извиваться в такт (нелегко, конечно, грациозно извиваться под рэп, однако недаром Нелли обучалась в танцевальной студии «Саломея», она уже освоила несколько «взрослых» движений).

– Cumon, cumon… be ya master ya ma slave, – подпевала Нелли неграм.

Слова звучали мило; Нелли чувствовала, что выглядит прекрасно, шёлковые волосы развевались, голый животик прикольно подрагивал, обтянутая шортиками попка прыгала, как мячик:

– Yeah, amgona luv ya, gonna spit ya inya face!

Ваня незаметно вздохнул: где только дитятко научилось так дёргаться? Смотреть было и неприлично, и смешно, и жалко.

Нелли без стеснения выставляла тощую попу и пыталась вращать ей, как взрослая блудница из непристойной ночной телепрограммы.

– Поймите же, милые мальчики, – с улыбкой вздыхала Белла, и Жорик замирал, ловя глазами каждый вздох красавицы, – вы совсем ещё юные, чистые. А я – взрослая сформировавшаяся женщина с тучей жизненных невзгод. И поверьте, не вам подставлять мне плечо. Не вам. Идите лучше – потанцуйте с Нелькой. Веселитесь, мальчики.