Перед рассветом - Кэндис Проктор

— Ну и где ты хочешь обосноваться? — Взгляд ее лихорадочно блуждал вокруг. Она смотрела на темное море, ярко-синее небо, цветущий зеленый берег, залитый солнцем. — В Эдинбурге? К твоему сведению, там всегда ненастно — море серое, небо серое, дома тоже серые.

— Мы можем поехать в Шотландию. — Джек помолчал и добавил: — Если меня не повесят.

Индия покачала головой. Джек в Шотландии? Его дом здесь, в южных морях, среди теплых песков и пальмовых деревьев, где соленый ветер приносит с собой запах свободы, а ночное небо полно сияющих звезд, от одного взгляда на которые сердце сжимается и хочется плакать.

— Неужели ты и вправду думаешь, что сможешь там жить? Не обманывай себя, Джек.

— А как, по-твоему, я буду жить без тебя? Об этом ты не думала?

Она заглянула ему в глаза и подумала, что они у него такие же синие и глубокие, как это южное море. Что смотреть в них она не устанет никогда. Но горло ее болезненно сжалось, и слова так и остались невысказанными.

— Это просто отговорки, и ты сама это знаешь, — резко произнес Джек, его ярко-синие глаза потемнели.

— Отговорки! — фыркнула Индия.

— Вот-вот, — продолжал Джек, рассерженно раздувая ноздри. — Правда в том, что ты боишься. Боишься так сильно, что даже себе не можешь в этом признаться.

Индия схватила рюкзак, стала трясти им прямо перед его носом.

— Ничего я не боюсь, — выпалила она.

Джек отодвинул ее руку от своего лица.

— Это все чушь собачья. Может, ты и не боишься болтаться по свету и лазить по темным пещерам, набитым человеческими останками, и все-таки ты ужасная трусиха. Ты прошла по висячему мосту и не испугалась акулы, зато боишься опоздать или выглядеть смешной, боишься признаться, что тебе бывает одиноко. Тебе страшно даже подумать, что кто-нибудь полюбит тебя или что у тебя будут дети. А еще ты боишься ошибиться так же, как твоя мать, и сделать в жизни неправильный выбор.

Индия горько рассмеялась в ответ, но смех ее звучал фальшиво.

— Да как ты смеешь? Как ты смеешь читать мне нотации о мужестве и храбрости, когда сам за десять лет так и не отважился вернуться на Ракайа и узнать правду.

Эти жестокие слова сорвались с ее губ сами собой, и она тут же пожалела о них, но было слишком поздно. Джек побагровел и дернулся как от пощечины.

— По крайней мере я знаю, от чего убегаю, — тихо проговорил он, цедя каждое слово. — А ты… ты даже понятия не имеешь, от чего бежишь.

Он повернулся и пошел прочь. Индия осталась стоять одна на черном песке пляжа, прижимая рюкзак к груди. С отчаянием она смотрела ему вслед и думала, что никогда в жизни ей не было так одиноко и страшно.

* * *

Замешкавшись у входа в бунгало, Индия услышала веселый смех Синтии Ватсон. Она стояла у натянутой меж деревьев бельевой веревки с мокрой мужской сорочкой в руках. Позабыв обо всем, Синтия, задрав голову, наблюдала за двумя желто-зелеными шумными птичками.

Индия направилась к ней.

Ей многое не нравилось в деятельности миссионеров, но все же она не могла не восхищаться этими людьми. Ватсоны избрали нелегкий путь. Острова Океании сплошь усеяны могилами миссионерских жен и детей.

— Мисс Макнайт, — защебетала Синтия, завидев приближающуюся к ней девушку. — Доброе утро! Что вы думаете о вчерашнем луау?

— Довольно забавно. Хороший материал для моей книги, — ответила Индия.

— Вильям, конечно, впал от этой новости в бешенство, но я была уверена, что вам-то их праздник понравится.

— Скажите, а какое-нибудь судно заходит на Вайгео? — спросила Индия и, подойдя к корзине с бельем, достала оттуда фартук и повесила на веревку.

— Вам в какую сторону надо?

«В любую», — чуть не выпалила Индия. Но вовремя вспомнила, что ее сундук остался в гостинице на Нойбренене.

— На запад, — ответила она.

— Завтра или послезавтра должен быть пароход с острова Фиджи. Кстати, скорее всего это будет последнее судно в этом сезоне. Потом до апреля ни одного утлого суденышка не дождешься.

Индия кивнула. Сезон дождей тянулся в этих местах с декабря до апреля. Дожди не прекращались ни на один день. Из-за угрозы попасть в сильный шторм суда в этот период не покидали гавани. На отдаленных малонаселенных островах изоляция становилась невыносимой. Были известны случаи, когда торговцы из Европы или Америки, а также миссионеры и их жены не выдерживали и попросту сходили с ума. Некоторые, не в силах дождаться окончания ненастья, выходили в море и погибали. Индия надеялась встретить сезон дождей уже на Гавайях и мысленно молила Бога о том, чтобы не застрять на Нойбренене.

Миссис Ватсон встряхнула нижнюю юбку и повесила сушиться.

— Вам очень повезло, что ваша яхта не затонула в открытом море. Вильям ходил сегодня утром к бухте. Он говорит, что ее можно поднять.

— Я не стану дожидаться и уеду на попутном пароходе.

Синтия Ватсон удивленно обернулась.

— А я, признаться, думала… — Она осеклась, закусила губу и рассмеялась. — Вот глупая. Я почему-то решила, что вы с мистером Райдером… ну, вы понимаете…

Индия почувствовала, что заливается краской смущения.

— Да мы почти не знаем друг друга. Я просто наняла его.

— Мы с мистером Ватсоном и трех недель не были знакомы, когда нас поженили. Когда мы встретились, он должен был отбыть на Вайгео, так что на долгие ухаживания просто не было времени.

Индия удивленно уставилась на довольное лицо собеседницы.

— И вам не было страшно?

— Нет, я не боялась долгого пути. Ведь сам Бог ведет нас.

— Да нет, я хотела спросить, не страшно ли было вам выходить замуж за малознакомого человека?

Задавая этот вопрос, Индия ожидала услышать, что и в этом Синтия полагалась на волю Бога. Но вместо этого в глазах миссис Ватсон мелькнула странная, загадочная улыбка, и она просто сказала:

— Я его знала.

* * *

Пату повел Индию осматривать древнее полинезийское кладбище и храм, о которых ей говорил Джек.

Храм стоял на небольшой равнине прямо у линии прилива. Индия никогда не видела такого большого полинезийского храма. Тысячи огромных серых камней были сложены в некое подобие стен в две сотни футов длиной и около пятидесяти — высотой. Сначала Индия просто обошла сооружение вокруг, время от времени забираясь на заросшие травой камни. Наклонив голову набок, она с интересом осматривала ограду, сооруженную из старых гигантских деревьев. Это место выглядело пустынным и заброшенным.

— Сюда что, никто не приходит? — спросила она.

Пату отрицательно покачал головой:

— Это запрещено. Табу.

Индия удивленно на него посмотрела: