Конев против Манштейна. «Утерянные победы» Вермахта - Владимир Дайнес

Когда фон Манштейн пил чай у генерала Цейтцлера, раздался телефонный звонок и ему передали, что Гитлер хочет с ним говорить в присутствии Кейтеля. Гитлер встретил фон Манштейна словами:

– Господин фельдмаршал, я запрещаю перебивать меня во время речи, которую я держу перед генералами. Очевидно, вы сами не позволили бы делать это своим подчиненным.

Фон Манштейн принял слова Гитлера к сведению. Но затем фюрер, очевидно, будучи очень рассерженным, допустил ошибку:

– Впрочем, вы прислали мне несколько дней назад докладную записку об обстановке. Она, очевидно, имеет назначение, попав в журнал боевых действий, когда-нибудь позже оправдать вас перед историей.

Это возмутило фон Манштейна:

– Письма, которые я направляю лично вам, естественно, не фиксируются в журнале боевых действий. Это письмо я направил с курьером через начальника Генерального штаба. Я попрошу меня извинить, если я сейчас употреблю английское слово. По поводу ваших слов я могу лишь сказать: «Я – джентльмен».

Наступило молчание. После паузы Гитлер сказал:

– Благодарю вас.

Фон Манштейн вспоминал:

«Во время вечернего разбора обстановки, на который меня специально вызвали, Гитлер по отношению ко мне вел себя снова очень любезно. Он пожелал даже услышать мой совет относительно возможности обороны Крыма, о которой докладывал ему присутствовавший при этом командующий 17-й армией генерал Енике. Однако я был уверен, что он не простил мне моего ответа. Впрочем, были вещи, которые меня тогда больше беспокоили, чем то, как ко мне относится Верховный главнокомандующий. В течение февраля в центре нашего внимания находились три участка, которые именовались Никополь, Черкассы и Ровно».[294]

Еще во время нахождения фон Манштейна в Ставке фюрера, на флангах прорыва войск 2-го Украинского фронта были спешно созданы сильные ударные группировки: на левом – в составе 3, 11 и 14-й танковых дивизий, на правом – в составе 72-й и 389-й пехотных дивизий с полком 57-й пехотной дивизии и частями танковой дивизии СС «Викинг». Они 27 сентября с севера и юга начали наступление в общем направлении на Писаревку и Оситняжку. На всем участке прорыва развернулись ожесточенные бои. Войска фронта мужественно и стойко отражали следовавшие одна за другой контратаки врага. В ходе тяжелых боев в районе Оситняжки положение 5-й гвардейской танковой армии порой оказывалось сложным. Противник мелкими группами танков и пехоты выходил на пути 20-го и 29-го танковых корпусов, стараясь внезапным ударом вызвать расстройство в их боевых порядках.

Генерал армии Конев немедленно выехал на командный пункт командующего 5-й гвардейской танковой армией. Здесь он убедился, что обстановка сложилась не из приятных. Однако генерал-полковник танковых войск П. А. Ротмистров четко руководил своими войсками. В сражение был введен второй эшелон (18-й танковый корпус), что позволило быстро расчистить прорыв, обеспечить фланги 2-го Украинского фронта и продолжить наступление в направлении Звенигородки. Одновременно 29-му танковому корпусу было приказано занять оборону на рубеже Водяное – Липянка фронтом на юг и преградить путь вражеским резервам к Днепру. Кроме того, для устранения прорыва противника на флангах генерал армии Конев ввел свежие силы из резерва фронта. С воздуха действия войск надежно обеспечивала авиация 1-го штурмового авиационного корпуса генерала В. Г. Рязанова и 7-го истребительного авиационного корпуса генерала А. В. Утина.

В ночь на 28 января командующий 2-м Украинским фронтом решил ввести в сражение 5-й гвардейский Донской кавалерийский корпус генерала А. Г. Селиванова. Задача корпуса состояла в том, чтобы выйти на тылы врага и, наступая в общем направлении на Ольшаны, уничтожить его живую силу и технику, дезорганизовать управление и во взаимодействии с танкистами, а также левофланговыми частями 27-й армии 1-го Украинского фронта не допустить отхода корсунь-шевченковской группировки противника на юг. Словом, создать пока внутренний фронт окружения.

Ввод кавкорпуса оказалось делом нелегким. Несмотря на то что, согласно распоряжениям генерала армии Конева, действия корпуса были обеспечены поддержкой авиации и дополнительно выделенной артиллерией при тесном взаимодействии с танковой армией, все же противнику удалось фланговыми контратаками отрядов пехоты и танков занять рубеж Пасторское, Капитановка, Тишковка и тем самым преградить путь кавалерийскому корпусу. Это вынудило кавалеристов спешиться, чтобы сбить заслоны противника. Совместным ударом второго эшелона 5-й гвардейской танковой армии, стрелковых дивизий 4-й гвардейской армии все фланговые атаки противника были отражены, а Капитоновка и Тишковка вновь заняты войсками фронта.

На звенигородском направлении наступление продолжал только 20-й танковый корпус. Его 155-я танковая бригада совместно с 8-й гвардейской танковой бригадой 27 января освободила г. Шпола.

В полосе 1-го Украинского фронта происходили следующие события. 27 января генерал армии Ватутин передал в подчинение командующего 6-й танковой армией из 40-й армии 47-й стрелковый корпус (167-я, 359-я стрелковые дивизии). Он должен был атаковать сильный узел сопротивления врага в населенном пункте Виноград, а двумя подвижными группами обойти его с юга и севера. Ввод в сражение корпуса позволил на следующий день прорвать тактическую зону обороны противника. Для наращивания успеха командующий 6-й танковой армией генерал А. Г. Кравченко создал танковую группу под командованием генерал-майора танковых войск М. И. Савельева. В ее состав вошли 233-я танковая бригада, 1228-й самоходный артиллерийский полк, мотострелковый батальон и истребительно-противотанковая артиллерийская батарея – всего 39 танков, 16 САУ, 200 автоматчиков на автомашинах. Танковая группа, обходя опорные пункты противника, прошла с боями 65 км и 28 января совместно с 20-м танковым корпусом 5-й гвардейской танковой армии захватила Звенигородку. В результате был охвачен правый фланг противника в корсунь-шевченковском выступе. Десять вражеских дивизий и одна бригада оказались зажаты в кольцо. Они насчитывали около 80 тыс. солдат и офицеров, до 1600 орудий и минометов, более 230 танков и штурмовых орудий[295]. Это вынудило фон Манштейна прекратить контрудары против войск 1-го Украинского фронта восточнее Винницы и севернее Умани, а для деблокады окруженных войск направить 8 танковых и 6 пехотных дивизий.

На правом крыле 1-го Украинского фронта события развивались следующим образом. 27 января войска 13-й армии и правого фланга 60-й армии перешли в наступление. Они прорвали оборону 13-го армейского корпуса, а 1-й и 6-й гвардейские кавалерийские корпуса проникли в его тыл на глубину до 40—50 км. Достигнув р. Стырь, они повернули на юго-запад. 2 февраля оба кавалерийских корпуса внезапным ударом овладели Луцком и совместно с войсками, наступавшими с фронта, освободили Ровно.

После завершения окружения корсунь-шевченковской группировки противника на 5-ю гвардейскую и 6-ю танковые армии было возложено образование внешнего фронта окружения. Одновременно общевойсковые армии (27-я, 4-я гвардейская) и 5-й гвардейский кавалерийский корпус образовали сплошной внутренний фронт окружения.

Танковые армии занимали оборону в полосах до 50—60 км каждая, имея в первом эшелоне стрелковый, танковый (механизированный) корпуса, а во втором – танковый (механизированный) корпус. Ширина полосы обороны танковых и механизированных корпусов составляла – 18—20 км, а танковых и мотострелковых бригад – 7—8 км. В каждой армии были созданы артиллерийско-противотанковый резерв (самоходная и противотанковая артиллерия) и подвижный отряд заграждения (до двух саперных рот с запасом противотанковых мин). Для повышения устойчивости обороны были созданы противотанковые районы (6—8 на корпус) с использованием в них противотанковой, самоходной и части полевой артиллерии стрелковых соединений. Кроме того, организовывалась система танковых засад, а часть танков и САУ эшелонировалась в глубину. Для отражения ударов вражеских резервов на внешнем фронте привлекались корпуса первых эшелонов, а также вторые эшелоны и резервы.

Фон Манштейн, прибывший 28 января в штаб группы армий «Юг», быстро оценил сложившуюся обстановку и принял решительные меры для освобождения окруженных корпусов. Войскам 1-й танковой армии генерала танковых войск Хубе было приказано как можно скорее завершить разгром окруженных на ее левом фланге частей советской 1-й танковой армии. При этом 3-й танковый корпус требовалось в самое ближайшее время высвободить с этого участка. Вместе с 16-й, 17-й пехотными дивизиями, лейб-штандартом и полком тяжелых танков его намечалось перебросить на участок, где теперь наметился кризис. 1-я танковая дивизия при первой возможности должна была последовать за ними. Перед 8-й армией генерала пехоты Велера была поставлена задача снять с занимаемого ею участка 3-ю танковую дивизию 47-го танкового корпуса и сосредоточить ее у места прорыва. Из состава 6-й армии было приказано выделить для усиления этой группировки 24-танковую дивизию. Однако когда последняя прибыла туда, Гитлер приказал возвратить ее группе армий «А», так как обстановка на никопольском плацдарме становилась угрожающей. По замыслу фон Маштейна обоим корпусам предстояло нанести удар во фланг и в тыл советских войск, окруживших 42-й и 11-й армейские корпуса: 3-й танковый – с запада, 47-й танковый – с юга. Задача состояла в том, чтобы перерезать тыловые коммуникации скопившегося здесь большого числа советских соединений и затем уничтожить их концентрическими атаками. Всего на внешнем фронте окружения он сосредоточил 14 дивизий, в том числе 8 танковых. Плотность составляла 8,8 км на дивизию. Танковая группировка, созданная фон Манштейном, насчитывала до 600 танков и штурмовых орудий.[296]