Иное решение - Андрей Семенов

– Ну так они же наши злейшие враги! Они жгут наши города и села! Они убивают наших людей! Они топчут нашу землю своими погаными сапогами!

– А-а, – зевнул Штейн. – Только-то? На то они и супостаты, чтобы жечь, убивать и насиловать. А то, что ты говоришь, – сплошная лирика. Рассказывай это барышням на свидании.

– Олег Николаевич, – набычился Коля. – То, о чем вы сейчас говорили с этим шведом, – сплошное предательство! Олег Николаевич, – Коля не на шутку разволновался. – Вы враг народа, вы, вы!..

– Ну, будет тебе подвывать, – осадил его Штейн. – По-твоему, и Головин – враг народа? А может, и сам товарищ Сталин?

Коля обмер. Он не ожидал такого поворота.

– Послушай, – помягчел Штейн. – Смотрю я на тебя и только диву даюсь. Не первый год в армии, не первый год в разведке, результаты выдаешь на-гора потрясающие. Опять-таки два ордена у тебя, а головой работать никак не научился. Ты тыковкой своей, – Штейн постучал пальцем Коле по лбу, – подумай, кто врага народа за границу пустит. Да в военное время? Да с боевым заданием?

– А как же ваш разговор? – потерялся Коля.

– Наш разговор до тебя касательства не имеет. Головин информировал тебя, что на время моего пребывания в Швеции ты переходишь в мое подчинение и обязан выполнять мои приказы?

– Так точно.

– Вот и не ломай голову. Все, что тебе положено знать, ты будешь знать, а в остальном, – Штейн посуровел лицом, – будьте любезны, товарищ капитан, выполнять приказы вышестоящих начальников. Вам ясно?

– Так точно.

– Приступайте к разработке Синяева.

– Есть приступить к разработке.

Штейн подумал немного и решил все-таки приоткрыть Коле глаза, устроить политический ликбез.

– Ответь мне, пожалуйста, отчего в мире происходят войны?

– Оттого, что одна страна нападает на другую, – уверенно ответил Коля.

– Вот так, ни с того ни с сего? – недоверчиво переспросил Штейн.

– Ну… – Коля не знал, что ответить.

– Ну! Хрен загну! – передразнил Штейн. – Войны начинаются чаще всего за экономические интересы. Германии нужны колонии, и за это она ведет войну. Англия хочет эти колонии сохранить за собой и за это ведет войну с Германией. Японии нужен Индокитай. Америке тоже нужен Индокитай, поэтому она ведет войну с Японией и мстит за Перл-Харбор. А теперь ответь мне, за какие интересы гибнут наши люди? За то, что Англия хочет сохранить свои колонии?

– Но Англия и Америка – наши союзники!

– Да-а? – протянул Штейн. – Добавь сюда еще и Францию. А что же они тогда со вторым фронтом не торопятся? Почему англичане предпочитают отсиживаться на своем острове, в то время как русские гибнут сотнями тысяч?! Да потому и сидят там, что ждут, когда мы с немцами перебьем друг друга. Так не лучше ли для нас заключить мир с немцами, а самим посмотреть, как будут крутиться англичане? Пусть лучше капиталисты истребляют друг друга, а когда они взаимно истощат и ослабят друг друга, мы у них, в их странах, устроим революцию, как учил нас великий Ленин. Послушай, как хорошо звучит: Британская Советская Федеративная Социалистическая Республика.

XXXVII

Вам никогда не предлагали убить человека? Ну, вот вы приходите, как обычно, утром на работу в ваш цех, мастерскую или офис, занимаете свое любимое рабочее место, а ваш начальник вам говорит: «Убейте инженера Петрова. Он нам мешает. Сроку три дня. Об исполнении доложить. Деньги в кассе». Причем говорит он это совершенно буднично, не ожидая отказа и не допуская возражений, совершенно спокойным тоном, будто речь идет об обыденных вещах. Допустим, о сверхурочных или об освоении новой продукции. А о способе, которым надлежит «заделать» этого самого Петрова, босс ехидно умалчивает. Хочешь – яд, хочешь – кинжал. Словом, полная свобода действий.

Вам никогда не предлагали убить человека не за деньги, не из мести, а так, «по работе»? Если нет, то скучная она – эта ваша работа. Если, приходя на службу, вы продолжаете выполнять ту же работу, что и вчера, а завтра продолжите делать начатое сегодня, если по дороге на работу вы не строите предположений относительно того, какое дело вам через час поручит ваше начальство: убирать конюшни, точить болванку, разнести письма и документы, взорвать мост, прыгнуть с парашютом, завербовать агента или метким выстрелом ликвидировать врага советской власти – можете смело называть себя обывателем. И никакие деньги, никакой внешний респект, никакие цацки и топ-модели, которыми вы в состоянии себя окружить, не смогут скрыть вашей обывательской сути. А коль скоро вы обыватель, то никакому гопнику не возбраняется вас обокрасть или ограбить, как только вы расслабитесь и раскроете варежку. А с вашими вздорными партнерами и жадными компаньонами вас легко и безболезненно примирит киллер.

Не печальтесь и не грустите. Мне тоже не каждый день дают такие поручения.

«Убить иль не убить?» – этот вопрос шекспировского драматизма и прямоты нимало не волновал Колю и даже не вспыхнул в его мозгу. Присягу давал, приказ получен. Извольте выполнять, товарищ капитан. Но как убить живого человека в миллионном городе да еще и столичном?! В городе, в котором не то что убийство, а простое столкновение лошади с трамваем – целое событие, которое будоражит умы и дает пищу для прессы на целый год! Как прикажете убивать? Как Столыпина, во время представления?

О Синяеве Коля знал только понаслышке. Ориентировка, которую выдал ему Штейн, была явно недостаточной, да и не могла быть другой. Шифрограмма из Швеции в Москву по своему объему была несопоставима с романом «Война и мир» и даже на «Анну Каренину» не тянула. В ее скупые строки нельзя было втиснуть детальные подробности. А где взять эти подробности? Можно, конечно, в киоске купить газету «Новое русское слово», там-то уж наверняка есть что-нибудь о белом генерале. Только как это будет смотреться со стороны, не удивится ли кто, увидев, что финн-иммигрант интересуется русскоязычной прессой? Шведская пресса, которую Коля читал регулярно, генералу Синяеву уделяла до обидного мало внимания. Насколько Коля мог припомнить, либеральные шведы не писали о нем ни разу.

И как быть?

Умудренного опытом агента такая задача привела бы в уныние. Он бы, пожалуй, заартачился, дескать, я тут посажен информацию добывать, вот она, хлебайте полной ложкой, а генералов беглых отстреливать – не мои заботы! Только Коля смотрел на вещи проще. Приказ вышестоящего начальника должен быть выполнен любой ценой, даже ценой собственной жизни. Обжаловать его можно исключительно только после выполнения. Да и у кого его обжалуешь? Головин – в Москве. Не достучишься.

Случается иногда лоховское счастье. Садится намечаемая жертва играть «на интерес» в карты, правил не знает, ходит как попало, путает масти и разносит прожженных картежников в пух и перья, унося с собой приличный куш, к вящему их изумлению.

Так и Коля. Он и часу не бродил еще в тяжких раздумьях по Стокгольму, как набрел на так называемый «Русский Дом». Тяжелый трехэтажный особняк располагался в самом центре Стокгольма, в двух шагах от Кенигплатц. Однако «Русский Дом» не располагал к умиротворенному созерцанию. Его двери охраняли два дюжих молодца, а по тротуару взад-вперед прогуливались плечистые ребята с характерными челками, всем своим видом выдавая сопричастность к организации серьезной и уважаемой.

«У-у, рожи эсэсовские», – подумал Коля и ускорил шаг.

Лохам определенно везет! Прет по-дурному. Коля не успел поравняться с особняком, как к подъезду подъехал лакированный «хорьх», а из дверей вышел солидный мужчина в шинели с царскими золотыми погонами и красными отворотами. Тот самый, с фотографии.

«Синяев», – догадался Коля.

Генерал поправил фуражку на голове, не спеша надел перчатки и влез в услужливо открытую дверцу на заднее сиденье авто.

«Точно – Синяев», – подтвердил свою догадку Коля.

Авто чихнуло голубым дымом и не торопясь тронулось с места.

«Господи! Да что же это?! Генералов из-под носа увозят!» – запаниковал Коля, уже забывший о том, что еще пять минут назад он и не догадывался, где искать этого самого Синяева.

То ли Фортуна испытывает слабость к людям простым и наивным, то ли и в самом деле наступил, что называется, его день, только едва откатила синяевская машина, как следом, неспешно двигаясь, показалось такси. Колька немедленно его нанял.

– Куда прикажете? – со скандинавской меланхоличностью спросил водитель.

– Туда, – махнул Коля, вслед удалявшемуся генеральскому авто. – За ним!

Водитель отжал сцепление и тронулся. Тихая погоня продолжалась недолго. «Хорьх» явно не показывал все, на что он способен, и катился, доставляя достопочтенному пассажиру удовольствие от прогулки, а Колино такси тащилось следом, позволяя иногда обгонять себя велосипедам.

Чего угодно ожидал Коля, но только не этого. Как все буднично и прозаично. Он-то настроился на то, что Синяев поедет если не к самому королю, то к премьер-министру. На худой конец – в германское посольство. А Синяев поехал в банк. Тот самый, в котором у Коли, вернее у предпринимателя Тиму Неминена, был открыт расчетный счет и в котором Коля сам бывал чуть ли не ежедневно.