Принцесса. Как стать королевой (СИ) - Наталья Ткаченко

— Как ты это объяснишь?!

— Мря? — недовольно осведомился Клипс, ненавязчиво вытягивая лапу с растопыренными когтями. Алила малость поутихла, но всё так же настойчиво всунула мне газету. Я сонно уставилась в расплывающиеся строчки:

"…проявила искреннюю заботу о своих подданных, но, увы, на её пути стал всё тот же Ладимир Валтарис, нынешний глава Совета (о, он может сколько угодно называть себя верховным советником при королеве, но мы-то с вами знаем истинное положение вещей!). Жестокосердный интриган схватил Её величество, и невзирая на слёзы и мольбы, увлёк прочь из залы, как ни старалась наша прекрасная королева вырваться из его чересчур крепких объятий и броситься на помощь своему народу"…

— Это что? — обалдело спросила я, уже окончательно проснувшись.

— Это я у тебя спрашивать буду! — возмутилась Алила. — От кого ты вернулась в одной рубашке?! И почему я об этом узнаю последней?!

— Чего? — захлопала я глазами, и Алила тут же ткнула пальцем в нужное место, проделав острым ногтем изрядную дыру в бумаге. Поэтому я стала читать строчкой ниже:

"…также наш достоверный источник сообщил, что волосы Её величества были мокрыми, как если бы она принимала ванну незадолго до этого. Возможно, она принимала её не одна, и рубашка любовника — единственное, что она успела накинуть, когда появился Валтарис? Бедная, бедная наша королева! Увы, жизнь подтверждает её слова — несчастной женщине не оставили права даже на приятные, свойственные её полу развлечения! Но кто же этот таинственный любовник, из объятий которого ревностно оберегающий свой гарант сытой жизни Валтарис вырвал нашу страдающую королеву? Увы, нам остаётся только строить предположения…"

— Гм, — глубокомысленно заметила я. — А ведь это кто-то из своих сливает информацию жёлтой прессе…

— Так кто этот таинственный любовник? — поинтересовалась Алила, грозно прищурившись.

— Да нет у меня никакого любовника, — зевая, я выползла из кровати. — Али, будь другом, позови камеристок. Кажется, сейчас их станет на одну меньше. И ещё, найди мне этого журналюгу.

— Только если ты скажешь, чья на тебе рубашка была!

Вот шантажистка!

— Нара, — честно призналась я, потянувшись к прикроватному столику за водой. — И не волнуйся, мы с ним просто друзья.

— Фух! — Алила шумно выдохнула. — Тут мне волноваться нечего, он импотент!

Я подавилась водой, которую опрометчиво отпивала из стакана:

— С чего ты взяла?

— Он мне отказал! — заявила Алила. — После того, как ты с ним познакомилась, я решила его от тебя отвадить. А поскольку я его не заинтересовала, как ни старалась, то убедилась, что тебе ничего не грозит!

Я только пожала плечами, поставила пустой стакан обратно на прикроватный столик и напомнила:

— Камеристки и журналист.

Следующие полчаса я провела в тщетных попытках выявить и расколоть предательницу. Но увы! Девушки покаялись в куче грешков, вроде увлечения дегустацией пресловутых орешков в шоколаде на предмет яда, заимствования обрезков от лент и тканей, уходивших на мои платья, утилизации засохшего цветка, в который кто-то вылил очередной отравленный кофе и так далее. Но ни одна не созналась в связях с жёлтой прессой, хотя в раздражении я довела их до слёз.

— Ладно, — буркнула я, испытывая стыд при виде пяти отчаянно рыдающих на коленях девушек и чувствуя себя настоящей тираншей. — У меня будет к вам государственное задание. Та, которая его выполнит, останется на занимаемой должности.

Слёзы мгновенно высохли, и пять пар глаз уставились на меня, готовясь ловить каждое слово.

— Найдите того, кто поставляет информацию этому писаке, — я протянула им газету. Там оказалась ещё пара статеек, неизменно обвиняющих Лада во всех грехах, а меня рисующих полной дурой, хотя и доброй. — Кстати, мне всё же кажется, что это одна из вас, так что имейте это в виду.

Ух, какими подозрительными взглядами они обменялись! Только я их отпустила, как появился Лад:

— Я перехватил Алилу и отменил твоё задание. Тебе совсем не обязательно общаться с автором этих пасквилей…

— Давай я сама буду решать, что мне обязательно, а что нет?! — возмутилась я, проходя мимо — у нас как раз намечалось очередное заседание по экономике. — Прекрати решать за меня!

— Самое верное решение — пропускать подобное мимо ушей, — отрезал Лад.

— Нет! — не менее жёстко ответила я. — Самое верное решение — поставить подобных типов на службу короне! Ты заметил, что листок называется "Королевский вестник"?! И что они там пишут! Плевать на мою личную жизнь, пусть треплют, как хотят, но вот вносить смуту в массы дискредитацией моего верховного советника я не позволю! Ты — моя правая рука, и я намерена тебя беречь.

— Три месяца назад ты назвала бы совершенно другие причины, — вздохнул Лад.

— Три месяца назад и я, и ты были другими, — отрезала я.

Лад молчал, и я задумалась. Друзья? Да, пожалуй, несмотря ни на что, мы ещё друзья. А вот любви между нами и в помине нет. Партнёры, коллеги — да, однозначно. И даже, скорее всего, именно это.

— Лад, я хочу, чтобы ты повторил задание для Алилы.

— Как прикажете, Ваше величество.

— И не дуйся, — буркнула я. — Ведёшь себя, как обиженный ребёнок.

— Кто бы говорил, — вздохнул Лад.

— Лад, некоторые мои решения не обсуждаются, и уж точно не отменяются без моего согласия. Стабильность власти, дорогой мой верховный советник.

— Как скажешь, драгоценная моя королева.

— Зануда, — буркнула я. Лад только хмыкнул.

В состоянии вооружённого перемирия мы и пробыли до приезда делегации от эльфов. Причём делегация явилась вовсе не с объявлением войны, хотя возглавлял её генерал пограничных войск, по совместительству младший сын владыки эльфов. Как новоприбывшие дали понять всем желающим при неформальном общении, планы у него были прямо противоположные.

Генерал приехал с предложением руки, сердца и мирного договора.

Глава седьмая, в которой плетутся интриги

Я лежала в постели и смотрела на балдахин. Вернее, в кромешную тьму под пологом. Уже шёл, по ощущениям, второй час ночи, я только легла, но глаза не желали закрываться. А спокойно уснуть мне не давали двое мерзавцев — эльфийский принц и мой личный гадкий верховный советник.

Вчера Лад огорошил меня высказанной в ультимативном тоне просьбой:

— Построй глазки эльфу.

— Чего-оо?! — возмутилась я, от волнения дёрнув головой и едва не оставив прядь волос в руках камеристки. Резкая боль, разумеется, не прибавила мне покладистости: — С какой радости я должна ему глазки строить?!