Принцесса. Как стать королевой (СИ) - Наталья Ткаченко

— Странный у вас мир, — пожал плечами Нар. — Озабоченные все какие-то.

От возмущения я подавилась словами, которые уже были готовы слететь с губ, и закашлялась.

— У нас нагота совсем не обязательно ассоциируется с любовными ласками, — заметил он, расстёгивая рубашку под моим всё более насторожённым взглядом. — Не беспокойся, я всего лишь хочу отдать её тебе, чтобы не смущалась.

— Спасибо, — заикаясь, поблагодарила я, чувствуя, как краснею, цапнула одежду и быстро натянула. Ткань оказалась очень приятной, плотной, но мягкой, а рубашка достаточно длинной — почти до колен. Я застегнула все пуговицы и вышла из-за куста.

— Тебе идёт, — заметил Нар и взял меня за руку. — Побежали!

И я побежала за ним. Какое же это удовольствие, просто нестись вперёд по траве, лавируя меж деревьями и перепрыгивая через клумбы! Как мне не хватало этой лёгкости и возможности делать, что хочется! А вот я сейчас тебя обгоню!

— Не обгонишь! — задорно ответил Нар, отпуская мою руку.

— А вот и обгоню! — завопила я, бросаясь вперёд.

И на какую-то долю секунды мне удалось вырваться вперёд, но я почти сразу безнадёжно отстала и вскоре остановилась, упершись ладонями в колени и пытаясь отдышаться.

Нар вернулся ко мне.

— Сдаюсь, — выдохнула я.

Нар наклонился и поднял меня на руки.

— Всё не так безнадёжно! — возмутилась я.

Он только улыбнулся:

— Тебе ещё понадобятся силы. А до пруда недалеко, я тебя легко донесу.

Я пожала плечами, устало опуская голову ему на плечо. Его кожа была горячей, но дышал Нар размеренно — ни наш кросс, ни мой вес его не утомили, нёс он меня на удивление ровно, и я почувствовала, как закрываются глаза…

— Ну нет, — Нар решительно встряхнул меня. — Я не позволю тебе спать, когда ты наконец-то снова пришла.

— Да, извини, — я помотала головой. — Просто я очень устаю…

— Знаю, — Нар неожиданно мягко коснулся губами моего лба, замер так на пару секунд и отстранился: — Легче?

— Да! — с благодарностью призналась я, чувствуя прилив сил. — Ой, Нар, ты — чудо!

Он только усмехнулся, опуская меня на траву. Я приподнялась, и увидела, что мы у небольшого пруда с тёмной водой. Никакого "культурного" берега и в помине не было — только небольшой песчаный спуск к воде меж зарослей тростника с сиреневыми метёлочками. Мы оказались на небольшой полянке, под раскидистым зелёным деревом, для разнообразия, не цветущим.

Нар с видимым удовольствием растянулся рядом на земле, раскинув руки. Я покосилась на него. Раньше у меня не было возможности оценить его телосложение, и почему-то мне казалось, что он просто худой. А на самом деле, все мускулы у него на месте, хотя и словно сглаженные, не выступают, но, наверное, если…

Нар усмехнулся:

— Можешь потыкать пальчиком, не сдуются!

Я смущённо покраснела и предпочла сделать вид, что пропустила это предложение мимо ушей, улёгшись обратно в траву. Постепенно смущение прошло — уж слишком хорошо было валяться на травке. Никакое тяжеленное платье нигде не жало, причёску беречь не надо, думать, что говорить и как себя вести — тоже. Да, Лад бы сказал, что сейчас я поступаю совершенно безответственно, но как же я устала за эти два с половиной месяца! Мне просто необходимо иногда отдыхать. Надеюсь, Нар…

— Конечно, ты можешь приходить, когда захочешь.

Ну вот. Красота!

Нар ответил мне лёгким смехом и сел:

— Не хочешь искупаться?

Я задумалась. Вообще-то искупаться мне хотелось, но…

— Лучше сними, потом будет чем вытереться, — невозмутимо посоветовал Нар. — К тому же, из рубашки защита твоей скромности в воде никакая — намокнет и обрисует все твои формы. Не бойся, я отвернусь, когда ты будешь заходить в воду. А она непрозрачная. Итак? — нетерпеливо спросил он, видя мои колебания.

— Иду, — ответил я, думая: "Ты первый". Нар кивнул и стал снимать сандалии, я отвернулась. Нет, рубашку я всё же снимать не буду, вот туфли и чулки мне в пруду точно ни к чему.

Вода оказалась тёплой и действительно почти непрозрачной — опущенная в неё рука сначала казалась красной, потом бардовой, а потом и вовсе исчезала из виду. Я зашла по пояс и медленно поплыла. Красота! Пруд небольшой, так что особо не расплаваешься, но всё равно замечательно!

— Слава, — тихо позвал меня Нар откуда-то сбоку. Я повернула голову и увидела его в тростнике спиной ко мне. — Только плыви бесшумно.

Я честно постаралась исполнить его пожелание и по-собачьи подплыла ближе.

— Берись за моё плечо, тут слишком глубоко для тебя, — посоветовал Нар. Я послушалась, и он осторожно отвёл в сторону тростники. Я еле удержалась от восторженного вопля: "Ой, какая прелесть!" — в самом настоящем гнезде сидела чудесная пёстрая, серо-чёрная зверушка размером с крупную морскую свинку, с беспокойством нас оглядывая. А под боком у неё примостились два сереньких комочка, которые разглядеть как следует не удавалось.

— Не будем её тревожить, — Нар убрал руку, и тростниковая завеса скрыла от нас маму с детёнышами. — Раньше я в оранжерее не видел никого крупнее мышей. Впрочем, раньше она и не интересовалась ею особо, — он качнул одну из тростинок, обращая моё внимание на привязанную к верхушке ярко-голубую ленту, и я догадалась, что речь о Лайре. — Кстати, благодаря тебе мы с ней наконец-то перестали ссориться. Почти.

— Я рада, но думаю, это рано или поздно произошло бы и без меня.

— Ошибаешься, — покачал головой Нар, оборачиваясь. — Возможно, тебе будет интересно узнать, что для меня гораздо важнее то, что ты делаешь со мной и с теми, кто меня окружает, когда ты здесь, чем то, что ты делаешь во дворце для всего королевства. Да, это эгоизм, но я всегда жил скорее чувствами, чем трезвым расчётом.

Я растерялась, даже не зная, что сказать. Фактически, только что Нар прямым текстом сказал мне, что я ему нужна здесь. Но там, во дворце, я нужна не меньше! Хотя быть здесь с ним мне гораздо приятнее, чем находиться там. Никогда и ни с кем я не ощущала такого душевного комфорта, рядом с ним мне так спокойно… Но почему у него всегда такие грустные глаза?

— Наверно, потому, что я знаю тебя гораздо лучше, чем мне бы хотелось, — ответил Нар и не дал мне вдуматься в эти странные слова: — Но всё равно я буду время от времени оставлять тебе букет.

— Спасибо! — обрадовалась я. — И я не я, если позволю Ладу снова его сжечь!

Он приподнял бровь, я вспомнила эпизод в моих покоях, за ним невольно потянулись другие, и Нар хмыкнул:

— Не могу назвать твою жизнь во дворце очень радостной.

— Не то слово! — поддержала его я.

— Так брось это, — пожал плечами Нар.