Перси Джексон и проклятие титана - Рик Риордан

Боги стали перешептываться, шаркая подошвами, так, словно не все одобряли подобный план, но никто не возразил.

— По повелению владыки Зевса, — продолжала Артемида, — мне с моим братом Аполлоном предстоит охотиться на самых могущественных чудовищ, чтобы убить их, прежде чем они присоединятся к титанам. Госпожа Афина лично проверит остальных титанов, дабы удостовериться, что все они пребывают в заточении. Владыке Посейдону было дано разрешение в полной мере излить свою ярость на круизное судно «Принцесса Андромеда», пустив его ко дну. Что касается вас, герои… — Она обернулась к бессмертным. — Эти полукровки сослужили Олимпу великую службу. Кто-нибудь здесь не согласен с этим?

Богиня охоты оглядела собравшихся богов, поочередно встречаясь глазами с каждым. Зевс, одетый в темный костюм в тонкую полоску, сохранял полную неподвижность, его черная борода была аккуратно подстрижена, глаза горели энергией. Рядом с ним сидела красавица с серебристой косой, переброшенной через плечо, в платье, переливавшемся всеми цветами радуги, подобно павлиньим перьям. Госпожа Гера.

По правую руку от Зевса восседал мой отец Посейдон. Рядом с ним разместился крупный мужчина — глыба мышц, голова неправильной формы и всклокоченная каштановая борода. Язычки пламени вспыхивали в его бакенбардах, ногу ниже колена охватывало нечто вроде стальной скобы. Владыка кузнецов Гефест.

Гермес подмигнул мне. Сегодня он надел деловой костюм, а в руках держал свой мобильник-кадуцей, все время принимая сообщения. Аполлон сидел на золотом троне, не снимая темных очков. На нем были наушники, и я вообще сомневался, слышит ли он, что происходит в зале, но, взглянув на меня, брат Артемиды поднял вверх оба больших пальца. У Диониса был скучающий вид, в руках он вертел кисть винограда. Арес — тот сидел на хромированном троне, обитом кожей, сверкал на меня глазами и натачивал нож.

С женской стороны тронного зала богини располагались в следующем порядке. Ближе всего к Гере, темноволосая, в зеленых одеждах, на троне, увитом ветвями яблони, — Деметра, богиня плодородия. Рядом с ней сероглазая красавица в элегантном белом платье. Это могла быть только мать Аннабет, Афина. И затем Афродита, которая понимающе улыбнулась мне, отчего меня непроизвольно бросило в краску.

Все боги Олимпа собрались здесь. В зале скопилось столько энергии и мощи — казалось чудом, что весь дворец не разлетается на куски.

— Должен сказать, — нарушил тишину Аполлон, — эти ребята поработали на славу.

Прокашлявшись, он стал декламировать:

— Герои, снискавшие лавры…

— Хм, да, высший класс, — прервал его Гермес, словно при звуках поэзии Аполлона у него начинались судороги. — Все за то, чтобы оставить их в неприкосновенности?

Поднялись две робкие руки — Деметра, Афродита.

— Погодите минутку, — грозно проворчал Арес. — Эти двое опасны. — Он указал на нас с Талией. — Будет куда надежнее, если мы подержим их здесь…

— Арес, — прервал его мой отец Посейдон, — это достойные герои. Мы не причиним вреда моему сыну.

— И моей дочери, — проворчал Зевс. — Она держалась молодцом.

Талия зарделась. Опустила глаза. Я понимал, что она чувствует. Я тоже почти не разговаривал с отцом и уж тем более не удостаивался его похвал.

Богиня Афина откашлялась и выпрямилась на троне.

— Я тоже горжусь своей дочерью. Но двое других угрожают нашей безопасности.

— Мама! — воскликнула Аннабет. — Как ты можешь…

Афина остановила ее невозмутимым, но решительным взглядом.

— К несчастью, мой отец Зевс и дядя Посейдон предпочли нарушить данную клятву — не заводить больше детей. Только Аид, как это ни забавно, сдержал слово. Как мы знаем из Великого Пророчества, дети трех старших богов… такие как Талия и Перси… опасны. Каким бы тупоголовым ни был Арес, он зрит в корень.

— Верно! — поддержал Арес. — Эй, постой-ка. Кого ты назвала?..

Он стал подыматься с трона, но вокруг его пояса, словно пристяжной ремень, обвилась виноградная лоза и заставила сесть обратно.

— Об одном прошу, Арес, — вздохнул Дионис. — Оставь драку на потом.

Арес выругался и сорвал обвившую его лозу.

— Так говори, не стесняйся, старый пьянчуга! Ты серьезно хочешь защитить этих придурков?

Дионис устало посмотрел на нас сверху вниз.

— У меня нет причин их любить. Афина, ты на самом деле думаешь, что безопаснее всего — уничтожить их?

— Я не хочу никого судить, — произнесла Афина. — Просто указываю на возможный риск. Как поступить — пусть решает Совет.

— Я не стала бы их карать, — сказала Артемида. — Напротив, я вознаградила бы их. Если мы будем уничтожать героев, которые оказывают нам великие услуги, то мы не лучше титанов. Если такова справедливость богов Олимпа, я не желаю иметь к ней никакого отношения.

— Успокойся, сестричка, — сказал Аполлон. — Ради всего святого, надо смотреть на вещи легче!

— Не смей называть меня сестричкой! Я наградила бы их!

— Хорошо, — проворчал Зевс. — Возможно. Но чудовище, по крайней мере, должно быть уничтожено. По этому поводу мы пришли к согласию.

Все дружно закивали.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем они говорят. И сердце мое налилось свинцовой тяжестью.

— Бесси? Вы хотите уничтожить Бесси?

— Му-у-у-у-у! — протестующе замычал Бесси.

Мой отец нахмурился.

— Ты назвал Офиотавра Бесси?

— Отец, — сказал я, — это всего-навсего морское существо. Замечательное морское существо. Очень симпатичное. Вы не можете уничтожить его.

Посейдон приподнялся на троне.

— Перси, это могущественное чудовище. Если титаны похитят его или…

— Вы не можете так поступить, — настойчиво повторил я. Потом посмотрел на Зевса. Пожалуй, мне стоило бы испугаться, но я вызывающе уставился на него. — Пророчества никогда не удается контролировать. Разве не так? Кроме того, Бесс… Офиотавр — сама невинность. Убивать таких — неправильно. Так же неправильно, как… как то, что Кронос пожирал своих детей только за то, что они могут сделать. Неправильно!

Зевс, казалось, задумался над моими словами. Потом перевел взор на Талию.

— А как же риск? Кроносу прекрасно известно, что, если один из вас принесет в жертву внутренности этой твари, он обретет власть, способную уничтожить нас. Неужели вы думаете, что мы смиримся с такой возможностью? Тебе, дочь моя, завтра исполнится шестнадцать, именно об этой дате говорится в пророчестве.

— Вы должны доверять им, — громко и отчетливо произнесла Аннабет. — Повелитель, вы должны доверять им.