Незнакомцы - Дин Кунц

Вернувшись наконец домой, Джек нашел Дженни в больнице, в коматозном состоянии, лишенной какого-либо ухода и внимания врачей.

Преступник, изнасиловавший и едва не убивший Дженни, был вскоре найден по отпечаткам пальцев и показаниям очевидцев, но изворотливый защитник умудрился оттянуть суд над ним. Джек провел собственное расследование и пришел к заключению, что подонок по имени Норман Хазерт, уже судимый ранее за жестокие сексуальные преступления, виновен и должен быть наказан. Джеку также стало ясно, что Хазерта оправдают за недостаточностью улик.

Имея за плечами горький опыт общения с прессой и политиканами, Джек решил для себя, как жить дальше: во-первых, он убьет Нормана Хазерта, но так, чтобы его никто в этом даже не заподозрил; а во-вторых, он достанет необходимое количество денег, чтобы положить Дженни в частную клинику, хотя ради этого ему и пришлось бы совершить преступление. В диверсионно-десантном подразделении его научили многому: владеть почти всеми видами оружия, искусству рукопашного боя и выживания, обращаться со взрывчатыми веществами. Общество обмануло его, но оно также дало ему и знания и средства для реванша, научило нарушать законы, избегая наказания.

Норман Хазерт погиб при случайном взрыве газа спустя два месяца после возвращения Джека в Соединенные Штаты. А еще через две недели, после незамысловатого, но и по-военному четко организованного ограбления банка, Дженни переместилась в частную лечебницу.

Убив Хазерта, Джек не ощутил удовлетворения. Более того, он впал в депрессию. Убивать на войне и убивать в мирной жизни — это далеко не одно и то же. Он не испытывал потребности убивать, разве что в целях самообороны.

Другое дело — хищение денег. После налета на банк он долго находился в прекрасном настроении, успех пьянил его. Дерзкое ограбление оказывало на него положительное воздействие, становилось жизненным стимулом, преступления наполняли смыслом его существование. До недавнего времени.

Сейчас, сидя у постели Дженни, Джек Твист думал, что у него останется в жизни, если покончить с воровством. Кроме Дженни, у него ничего не оставалось. Но ему не нужно было доставать для нее деньги, он уже накопил больше, чем требовалось. Значит, единственное, что ему оставалось, — это приходить к ней в палату несколько раз в неделю, смотреть на ее безмятежное лицо, брать ее за руку — и молить Бога о чуде.

Смешно подумать: трезвомыслящий, уверенный в себе индивидуалист вынужден надеяться только на какое-то мистическое чудо!

Эти невеселые размышления прервал странный булькающий звук, который издала Дженни. Потом она дважды судорожно и глубоко вздохнула и захрипела, подергиваясь. Пронзенный безумной надеждой, что чудо свершилось, едва он успел о нем подумать, Джек вскочил со стула, ожидая, что Дженни впервые за восемь лет откроет глаза и посмотрит на него осмысленным взглядом. Но глаза ее были закрыты, а лицо обмякло. Джек провел по нему рукой, потрогал горло: пульс не прощупывался. То, что произошло у него на глазах, было вовсе не чудом, а полной его противоположностью. Свершилось неизбежное — Дженни Твист скончалась.

Чикаго, Иллинойс

В это Рождество в больнице Святого Иосифа дежурили несколько врачей, и двое из них, Джарвил и Клинет, согласились побеседовать с отцом Вайцежиком об Эммилин Халбург, чудесным образом идущей на поправку.

Клинет, молодой человек с густыми курчавыми волосами, проводил священника в совещательную комнату, чтобы вместе с ним пролистать историю болезни девочки и просмотреть рентгеновские снимки.

— Пять недель назад ей начали вводить новый лекарственный препарат — намилоксиприн, — начал он, несколько волнуясь.

Доктор Джарвил, постоянно работающий и живущий при больнице человек с тихим голосом и массивными надбровными дугами, тоже был явно взволнован резким, неожиданным улучшением здоровья Эмми.

— Намилоксиприн очень эффективен при лечении подобных костных заболеваний, — пояснил он. — Он останавливает процесс разрушения надкостницы, способствует росту костных клеток и в некоторой степени стимулирует накопление межклеточного кальция. А в случаях, схожих с тем, что мы наблюдаем у Эмми, то есть когда поражен костный мозг, намилоксиприн создает необычную химическую среду в костномозговых полостях и в гаверсовых каналах, среду, губительную для микроорганизмов, но способствующую росту костномозговых клеток, образованию кровяных клеток и гемоглобина.

— Но мы не ожидали такого быстрого результата, — заверил Клинет.

— К тому же этот препарат главным образом останавливает разрушительный процесс, задерживает развитие болезни. Безусловно, нельзя исключить и его благотворное влияние на процесс восстановления, но вряд ли оно может быть столь интенсивным, чтобы вызвать такое стремительное улучшение, как у Эмми, — заявил Джарвил.

— Весьма стремительное, — подтвердил Клинет и при этом даже хлопнул себя ладонью по лбу, лишний раз демонстрируя свое недоумение и восхищение. — Вот, взгляните сами. — Он показал Стефану серию снимков, сделанных за минувшие шесть недель, убедительно демонстрирующих изменения в костях и суставах Эмми.

— Три недели препарат не давал видимых результатов, — продолжал Клинет, — но потом, совершенно неожиданно, две недели тому назад, в организме девочки не только началась ремиссия, но и пошел процесс восстановления поврежденных тканей.

Время преображения Эмми самым замечательным образом совпадало со временем первого проявления красных колец на ладонях Брендана Кронина. Но об этом совпадении отец Стефан Вайцежик умолчал.

Джарвил продемонстрировал другие рентгеновские снимки и результаты анализов, свидетельствующие о заметных улучшениях в гаверсовых каналах, по которым кость снабжается кровью и лимфой, необходимыми для ее жизнедеятельности и восстановления поврежденных участков. Многие из них раньше были забиты бляшками, но за последние две недели эти бляшки почти все исчезли и циркуляция крови и лимфы восстановилась.

— Никто и не подозревал, что намилоксиприн способен прочищать каналы, — сказал Джарвил. — Не было ни одного подобного прецедента. Отмечалось, правда, уменьшение закупорки, но только как следствие приостановления заболевания. То же, что наблюдаем мы, просто поразительно.

— Если регенерация будет идти такими же темпами и дальше, — подвел итог Клинет, — через три месяца Эмми станет нормальным здоровым ребенком. Величайший случай!

— Да, она может выздороветь, — подтвердил Джарвил.

Они довольно улыбнулись отцу Вайцежику, и у него не хватило духу высказать предположение, что девочка выздоравливает вовсе не благодаря их усилиям и новому лекарству. Сейчас они испытывали эйфорию от головокружительного успеха, поэтому священник не стал делиться с ними своей гипотезой, заключавшейся в следующем: своим выздоровлением Эмми обязана силе, куда более загадочной, чем современная медицина.