100 великих литературных героев - Виктор Еремин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Верность присяге, личная честь, стремление к правде и справедливости, благородство, бескорыстная дружба и взаимовыручка, преданное служение даме – все это и многое, многое другое было почерпнуто Дюма у героя Сервантеса, творчески переработано и воплотилось в один из гениальнейших романов XIX в.
Но авторы «Трех мушкетеров» не учли главного, впрочем, им, видимо, и не дано было это понять. Дон Кихот не может убивать, он может только сражаться. Он не в состоянии интриговать, поскольку простодушен до безумия. Дон Кихот не способен предавать и ненавидеть, почему и является вечной жертвой мира человеческих страстей. Наконец, он не может служить сильным мира сего ни при каких условиях! Однако все это неизбежно должно быть свойственно д’Артаньяну и его друзьям.
Возникшее противоречие постепенно разрушило обаяние первоначального замысла, и с его исчезновением превратились в занудных неинтересных старикашек бравые мушкетеры. Вот и получается, что на самом деле любим мы не столько героев книги Маке – Дюма, сколько близки нам в их образах ипостаси сервантесовского Дон Кихота. И едва уходит со страниц «Трех мушкетеров» рыцарь печального образа, как герои романа остаются один на один с их создателями и оказываются заурядными и скучными поделками третьеразрядного беллетриста.
Должно сказать, что нет, пожалуй, критика, кто бы ни указал на преднамеренную схожесть д’Артаньяна и Дон Кихота, после чего об этом сразу же намертво забыл. А зря!
Граф Монте-Кристо
Кто такой граф Монте-Кристо? Самый знаменитый литературный герой-богоборец и одновременно заветная греза униженных и оскорбленных. Богоборец – потому что откровенно не признает Божью кару после телесной смерти как кару, достойную человеческого внимания. Это проблема Бога, а поруганный человек должен делать все возможное, чтобы возмездие негодяю свершилось в земной жизни. Заветная греза – потому что почти невозможно найти такого человека, кто бы не желал увидеть возмездие, свершившееся над богатым и власть имущим злодеем, но вне революции подобное случается необычайно редко, и то лишь по причине внутренней драчки среди самих власть имущих. Поэтому особо подчеркнем, что в художественной литературе именно граф Монте-Кристо есть аллегорическое, а потому и смягченное личным благородством героя воплощение социальной революции, которая сакрально происходит вовсе не для улучшения жизни людей, но для очищения человеческого общества от накопившегося зла власти – это и предупреждение новым властителям (как правило, малополезное), и свидетельство о возможности Божьей кары на земле. Критика упорно навязывает обществу мнение, будто в «Графе Монте-Кристо» развернута обыкновенная абстрактная схема борьбы Добра и Зла, однако сюжет, построенный на преступном произволе власти – государственной, судебной и финансовой – и на возмездии ей со стороны юридически бессильного, униженного и поруганного человека, явно опровергает такую примиренческую схему. Не зря роман «Граф Монте-Кристо» появился на свет вскоре после двух (!) французских революций и накануне третьей революции, окончательно свалившей с престола Бурбонов в лице их младшей ветви – Орлеанской династии.
Только не будем считать создателей романа революционерами. Они лишь вовремя сориентировались в обстановке и талантливо оформили несбыточную мечту обездоленных толп в мире распоясавшихся буржуа в душещипательную авантюрную историю, где в финале все злодеи оказываются наказанными, а их жертвы – относительно умиротворенными.
Роман «Граф Монте-Кристо» критики считают вершиной творчества тандема Дюма—Маке и одновременно самым мрачным и кровавым их произведением. Написан он был в 1844–1845 гг. Публиковаться роман начал в парижской «Газете Дискуссий» 28 августа 1844 г. и вышел в 136 номерах. К окончанию публикации в 1845 г. Дюма и Маке были уже в числе богатейших людей Парижа – столь грандиозным оказался успех. Дюма даже стал миллионером. Поговаривают, что после «Графа Монте-Кристо» он вообще прекратил работать самостоятельно и лишь правил написанное от его имени помощниками.
Сюжет романа был почерпнут из воспоминаний архивариуса французской полиции Жака Пеше (1758–1830), опубликованных под названием «Мемуары по материалам архива парижской полиции». Книгу эту выискал в библиотеке пронырливый Маке.
В «Мемуарах», в частности, рассказывалась история некоего сапожника Пьера Пико. В 1807 г. Пико хотел жениться на богатой девице, но трое друзей, при молчаливом согласии четвертого, решили подшутить над ним и сделали донос в полицию, будто сапожник является английским шпионом. Когда дело дошло до приговора, доносчики побоялись признаться в неудачной шутке. В результате Пико был приговорен к пожизненному заключению. В тюрьме молодой арестант оказался в одной камере с итальянским священником отцом Торри, который перед смертью завещал ему спрятанные в смутные времена в Милане сокровища.
В 1814 г., после окончательного падения Наполеона, Пико был освобожден, нашел завещанный клад и инкогнито вернулся в Париж. В годы заключения он лелеял жажду мести и немедленно взялся за ее осуществление. Одного из доносчиков бывший узник просто жестоко убил. Через два года бесследно исчез второй доносчик – его похитил Пико и запер в тайном месте, чтобы измываться, постепенно истребляя семью жертвы. Дочь врага Пико хитростью женил на бандите и сразу же сдал последнего полиции – несчастная вскоре умерла от потрясения. Затем мститель сжег трактир, принадлежавший пленнику, и окончательно разорил его семью. Сына же наказанного Пико спровоцировал на преступление и пожизненно засадил в тюрьму. Покончив с семьей, бывший сапожник зарезал своего пленника.
Однако к тому времени Пико был вычислен третьим доносчиком, который похитил мстителя и заколол. Убийца бежал в Англию, где перед кончиной в 1828 г. исповедался и рассказал священнику историю страшной мести Пико.
Конечно, авторы романтизировали эту жуткую историю, облагородили ее главных положительных героев. Дюма не удержался от того, чтобы в очередной раз не использовать всемирно прославленные образы. В частности, исследователи весьма доказательно производят имя Эдмона Дантеса от имени Данте Алигьери, согласно «Божественной комедии» побывавшего в аду, а прообразом Мерседес рассматривают Беатриче.
Некоторые идут гораздо дальше и пытаются увидеть в благородном мстителе богочеловека, земного Иисуса Христа. Дело в том, что имя граф Монте-Кристо, как известно, Дюма произвел от названия малюсенького (общая площадь 12 км2) гранитного острова Монтекристо в Тирренском море, который принадлежит Италии, входит в состав Тосканского архипелага и расположен на полпути между итальянским побережьем и Корсикой. Название острова в переводе с итальянского означает «Гора Христа». Дюма побывал на острове во время своего средиземноморского путешествия и был потрясен его мрачным видом.
В любом случае, Монте-Кристо – это сверхчеловек, предницшеанский герой, явившийся для воздаяния Божьего возмездия злодеям на земле. Возможно даже, что он стал слепым орудием высших сил, поскольку по логике своего характера оказывается неспособным на абсолютную жестокость и страдает от содеянного им же зла.
С другой стороны, Монте-Кристо является свидетельством бессилия земного мстителя перед лицом человеческого злодейства. Да, Дантес покарал своих обидчиков, но сам остался несчастным, сделал несчастными всех, кого любил, а негодяев и преступников на земле не стало меньше – ни во власти, ни среди малых мира сего. Скорее наоборот.
Лучшие экранизации романа были осуществлены французскими кинематографистами.
Тартарен из Тараскона
И вновь борьба. На этот раз между жирной, ленивой, вечно дремлющей плотью и мятежным, жаждущим приключений и подвигов духом! Вот только представления о подвигах у этого духа бесконечно книжные и вульгарные, а потому и плоть торжествует над его яростными метаниями.
Когда Альфонс Доде, автор прославленной трилогии о великом фантазере и мечтателе Тартарене из Тараскона, только задумывался над образом своего бессмертного в будущем героя, ему хотелось в очередной раз описать теплый и уютный мир Южной Франции, своей возлюбленной родины, ее обывателей, людей обыкновенных, будничных и этим во многом приятных. Это уже потом появились рассуждения о сатирическом характере произведения и философствования о буржуазности главного героя. Притягивание за уши социальной проблематики было болезнью критики XIX в., а затем и советской критики, как достойной наследницы западноевропейской традиции поверхностного обличительства.
Но для читателей Тартарен остается уютным толстячком-мечтателем, запутавшимся в своих грезах, которые он вечно смешивал с реальностью, чем и вошел в историю мировой литературы и стал родным для многих фантазеров нашего времени.