Гиблый Выходной - Алексей Владимирович Июнин

тогда, когда вышел к самому крупному станку в цехе – горячему прессу. Он знал эту модель – ей было больше четверти века, ее купил еще Егор Васильев, когда «Двери Люксэлит» только начинали работать и уже тогда большой горячий пресс был старым и списанным с другой фабрики. Со временем Васильев планировал сменить его, приобрести новый, Шепетельников тоже давно поговаривал о необходимости поменять некоторое наиболее старое и проблематичное оборудование, но воз, как говориться, и по ныне там. То же самое и с формовочной пилой и рапидом. Вон они стоят – у одной расшатаны валы, у другого нужно менять всю электронику. Вайнштейн лишний раз порадовался, что работает на фирму, совет директоров которой не забывает о том, что железо подвергается элементарному износу, что на старом оборудовании с ограниченными возможностями очень трудно разрабатывать новые модели дверей. Поэтому, наверное, «Двери Люксэлит» последние годы топчутся на месте, а «Орфей» стремительно набирает бег. Нельзя всю жизнь делать одни и те же устаревшие модели дверей, какие бы хорошие они ни были. Люди привыкают к ним, заказчикам и покупателям хочется чего-то другого, современного, оригинального.

Вот, например, поддоны с недоделанными дверными полотнами, прошедшими операцию «окутывания» пленкой ПВХ, но еще не кромированные. Вайнштейн наметанным глазом сразу определил, что это будут за модели и по какой цене они пойдут. Модели недорогие, из модельного рядя «Джанкарлони», пленка цвета «ДБ», «ББМ», «ВШ» и «Яс-2.2», что в переводе с языка производителя на язык покупателя переводится как «Дуб белый», «Бук белый мореный», «Венге шоколадный» и «Ясень-2.2». Никита сделал снимок и ухмыльнулся. Модельный ряд «Джанкарлони»… Ну и названия, все-таки, у «Люксэлита»! К чему это подражание псевдоитальянским фонетически красиво звучащим словам? При этом обе конкурирующие фирмы и «Двери Люксэлит» и «Орфей» в общей своей массе делали похожие модели, только «Люксэлит» делал акцент на классику, а «Орфей» старался шагать вперед, разрабатывать что-то новенькое, хоть это было трудно и рискованно. Введение новых моделей и поиск на них заказчиков – дело нелегкое, порой мучительное и на первых порах убыточное. А что касается модельного ряда, то обе фирмы зачастую слизывали друг у друга модели, так, например, люксэлитовский ряд кухонных дверей «Аурелия» и офисных «Грандиозо», это те же самые орфейские двери ряда «Фицджеральд» и «Драйзер» (у «Орфея» модельные ряды назывались в честь американских классиков художественной литературы), а орфейский спальный ряд «Митчелл» и самый дорогой ряд вип-дверей «Сэлинджер» беспардонно слизаны с разработанных еще много лет назад люксэлитовских «Солли» и «Романолио». И если между этими дверями еще и существовала какая-то незначительная разница в дизайне, внутренним строении и покрытии, то орфейские «Брэдбери-3» и люксэлитовские «Пьяцелле» были братьями-близнецами и никто никогда не признается кто у кого скопировал. Но все-таки у «Люксэлита» не было ничего похожего на орфейские ряды «Уильямс», «Генри» и гордость предприятия – «Фолкнер».

Зато у «Люксэлита» был постоянный крупный заказ на усиленные противопожарные двери серии «Фландо Супреме», тяжелые, выполненные со специальным негорючим наполнителем, со стеклянной вставкой из закаленного толстого стекла. И очень дорогие. На этих дверях «Люкэлит» неплохо зарабатывает и это, пожалуй, единственный модельный ряд, которым Шепетельников мог похвастаться перед «Орфеем».

И не мог Никита Вайнштейн, будучи в цеху конкурирующей фирмы не навредить ей. Ну не мог и не хотел. А куда деваться, бизнес – это война. Война за покупателя, а на войне все средства хороши. Тем более, что у «Дверей Люксэлит» тоже рыльце в пушку, они тоже время от времени запускают в недра «Орфея» своих лазутчиков и разведчиков. Кто, скажите на милость, в прошлом году изменил программы стразу в нескольких сверлильных станках ЧПУ, так чтобы все отверстия на деталях были смещены на миллиметр и это обнаружилось после нескольких полноценных рабочих смен? Убыток составил около двухсот тысяч рублей. Кто залил кипятком из шланга несколько поддонов с дверьми, тем самым загубив их напрочь? Еще около ста тысяч. Естественно, негодяй Шепетельников никогда в жизни не признается, что его люди или подкупленные им предатели вредят «Орфею», а, чтобы доказать его причастность нужно обращаться в правоохранительные органы, писать заявление и так далее. Начнется следствие, менты будут копать как в «Люксэлите», так и в «Орфее» и очень скоро выяснят что ООО «Орфей» ни такая уж чистая организация, что она укрывается от налогов, что она целенаправленно раздробила компанию на несколько мелких, что проводит махинации с недвижимостью, что неофициально сдает в аренду часть помещений и принимает рабочих без официального оформления, что на территории фабрики был несчастный случай в результате которого человек остался инвалидом, а руководство не понесло наказание. Кроме того, совет директоров почти целиком состоит из местного криминалитета. Короче говоря, ООО «Орфей» старался не связываться с полицией, а действовать по своему усмотрению. Глаз за глаз.

Например, сейчас Вайнштейн добавил песок в жестяные ведра с клеем-расплавом для приклеивания пленки и экошпона на поверхность деталей и дверных полотен. Клей-расплав представлял собой мягкие гранулы, засыпающиеся в бак и плавящиеся в жидкий клей, он транспортировался в пластиковых ведрах с нефиксирующейся крышкой, которую можно открывать-закрывать бесконечно много раз. Песок он взял из ящика у пожарного щита. Достаточно по горсти в каждое ведро, прямо рукой он перемешивал его с гранулами, чтобы песок не был виден сверху. Вот и все! У трех станков-окутывателей стояло порядка тридцати ведер клея-расплава. Зная примерно ежедневный объем Вайнштейн предположил, что испортил работу основных станков на несколько дней. Пока рабочие и технологи разберутся по какой причине засоряются механизмы, царапаются прижимные валы, а под приклеенной пленкой виднеются недопустимые вкрапления мелких частиц, пока выяснят, что дело в насыпанном песке, пока закажут новую партию клея-расплава и этот клей привезут, пока запустят станки и отладят производство, пройдет не меньше недели. Никита отправил отчет по «Вайберу» и получил ответ от Нильсена: «Много не вреди, заподозрят».

Вайнштейн потирал ручки, премию он заработал, это уж точно!

Он полез дальше, впереди отбрасывал тени стоял станок ЧПУ, а рядом стопы дверных полотен, их тоже следовало зафиксировать и передать дирекции ОАО «Орфей».

09:22 – 09:27

До обостренного уха генерального директора донесся явный шум, издаваемый не иначе как людьми. До этого момента он списывал все на легкие слуховые галлюцинации, имеющую под собой причину нервно-параноидальную. То-есть Шепетельников тешил себя внушением, что слышит именно то что больше всего боялся, то-есть человеческую речь. Только это оказалось совсем не так и это подтвердилось, когда он совершенно случайно натолкнулся на трех абсолютно незнакомых людей, утверждавших, что они из компании по ремонту вентиляционных систем. Сюрреализм ситуации усугублялся еще и