Империя алмазов - Джеральд Браун

Он спал, не снимая ботинок, только распустив шнурки. Теперь он затянул и завязал их узлом. На время переговоров Уивер мог остаться в президентском дворце, но рассудил, что надежнее будет подождать в камере, рядом с товаром. Товар. Именно это нейтральное, ни о чем не говорящее слово он предпочел всем другим.

Уивер побрел к стоящему в углу ведру. Плеснул себе на лицо и на голову и окончательно пришел в себя. Полотенца не было, но на горячем африканском солнце он быстро обсох.

Он выглянул в коридор и увидел, что в проходе дежурят братья Уильям и Дэвис, а в камере напротив стерегут товар еще двое братьев. Все с автоматами в руках. На помощь Уиверу приехали двенадцать братьев. Четверо из Бей-Сити, шестеро из Нью-Йорка и двое со Среднего Запада. Профессионалы высокого класса, преданные делу до конца.

Чтобы склонить на свою сторону президента Бобу и кабинет министров, Уиверу понадобился день и две ночи. С Бобу, тощим человечком с аппетитом великана, лучше было договариваться наедине. Дело в том, что премьер-министр Мошиба и трое советников склоняли его каждый на свою сторону. Премьер-министр, к примеру, был падок на деньги и стоял за то, чтобы вернуть алмазы Системе в обмен на выкуп. Уивер убеждал их мягко, стараясь не напоминать о патологической алчности премьер-министра, подкрепленной полным отсутствием воображения. Ссор и вражды надо было избежать во что бы то ни стало.

Проспорив много часов, премьер-министр, наконец, уступил и предложил компромиссный вариант. Продать все алмазы по цене сырья. Президенту Бобу эта мысль показалась не лишенной остроумия, и он посмотрел на Уивера, ища поддержки.

Уивер терпеливо уговаривал. Словами, точно плугом, он распахивал их разум и сеял семена власти, готовые прорасти таким пышным цветом, какой не виделся им в самых смелых мечтах. Убедительность его речи придавало то, что он сам верил во власть и был ее жертвой.

Уивер утверждал, что гораздо выгоднее официально превратить Момби в алмазодобывающую страну. Момби станет известна алмазами, как Кувейт – нефтью. Ее лидеры будут пользоваться уважением и признанием в мире. Да что говорить, даже косвенные выгоды от таких перемен намного превысят выручку от продажи алмазов. Главное – представить дело так, чтобы никто не усомнился в истинности счастливой находки. Это нетрудно. Страна расположена очень удачно: недалеко от Сьерра-Леоне, одного из богатейших залежей в мире. В Момби тоже находили алмазы, но мало и плохого качества, годные только для технических нужд. Тем не менее, это послужит прекрасным средством убеждения.

Уивер развернул карту и показал, чего от них ждет. Он обдумал все заранее, и выбор его пал на Момби, благодаря ее удачному географическому и политическому положению. Двадцать квадратных миль территории Момби занимал вулканический горный массив Залас. Район был засушливый и ненаселенный – и потому идеально подходил для их целей. Его легко оградить забором и сделать запретной зоной.

Уивер собирался разбросать алмазы по Заласским горам, а потом официально объявить об открытии. Иностранцев туда не пускать, пусть истинность находки подтвердят правительственные фотографы и корреспонденты. Потом начнется промышленная добыча. Правительство Момби будет продавать алмазы по общепринятым международным каналам распределения, в том числе через Систему, откуда, собственно, и происходят эти камни. В Момби потекут золотые реки. Безупречный план. Как можно от него отказаться?

Бобу, премьер-министр Мошиба и три советника обменялись оценивающими взглядами.

Видя их сомнения, Уивер спросил президента Бобу:

– Сколько денег в казне Момби?

Президент посмотрел на одного из советников, тот помялся и выговорил:

– Кажется, четыреста тысяч долларов.

– А вы представьте двенадцать миллиардов, – сказал Уивер.

Они представили и согласились.

Теперь, в тюремной камере, Уивер застегнул на поясе кобуру с револьвером смит-вессон и надел через плечо полный патронташ. Крест-накрест, Он любил его приятную тяжесть.

Потом один из братьев принес поднос с завтраком, который готовил лично. Рисковать они не имели права. Уивер проголодался, но не замечал, что ест: его переполняли мечты о триумфе.

За едой он раздумывал о той части плана, которую утаил от правительства Момби. О главной части. В его намерения не входило ни бесцельное накопление богатств в казне Момби, ни трата их на роскошную жизнь премьер-министра и его компании. Президенту Бобу кое-что, конечно, перепадет: вино, автомобили, женщины. Он будет марионеткой в руках Уивера.

Программой-максимум Уивера было финансирование черной революции.

Средства из государственной казны Момби потекут за океан, к его братьям и сестрам, помогут им подняться и включиться в борьбу за правое дело. Он вспомнил, каких трудов ему стоило скопить деньги на подержанную винтовку. Сколько мучений пережил, чтобы наладить выпуск сотни пропагандистских газет. Теперь, с двенадцатью миллиардами долларов, все будет иначе. На сто процентов.

Уивер еще не знал, что конкретно сделает на двенадцать миллиардов. Но предварительные расчеты у него были. Эта сумма составляла одну шестую часть военного бюджета США за год. Мало. Но он рассудил, что могущество двенадцати миллиардов долларов, направленное на одну цель, без бюрократической волокиты и проволочек, свойственных белым, возрастет в пятьдесят раз.

Он представлял, как медленно, но верно вооружаются двадцать миллионов черных. Все черное население Америки. Его братья и сестры получат винтовки, патроны, гранаты, взрывчатку. Он подсчитал, что на это потребуется четыре миллиарда долларов. И еще восемь миллиардов останется на продолжение борьбы.

Об этом мечтали революционеры.

И мечты могут сбыться.

Но Уивер понимал, что успех начатого дела зависит от соблюдения тайны. Вокруг него не должно быть слухов, сплетен и расследований. Находка алмазов не должна подлежать сомнению.

Алмазы из Англии он вывез тайно. Дипломатическим грузом. Беспрепятственно. Один североафриканский правительственный чиновник был кое-чем обязан Уиверу и согласился переправить груз, не требуя никаких объяснений. Уивер сказал ему, что везет всего-навсего четыре американских холодильника и не хочет платить пошлину.

Он лично следил за тем, чтобы контейнеры не были вскрыты по дороге и бесценный груз доставлен в целости и сохранности. Ради соблюдения тайны он в одиночку заполнял контейнеры.

Оставалось последнее: ни одна живая душа не должна подозревать о его связи с ограблением Системы. Дело слишком важно, ставки слишком высоки. Рисковать нельзя.

Три часа спустя в безоблачное ночное небо Африки медленно поднялся грузовой самолет. Над Заласским массивом он открыл люк и долго кружил над горами.

Никогда еще эту землю не орошал такой драгоценный и потенциально опасный дождь.

ГЛАВА 32

Они остановились в Монако, в угловом номере «Отель-де-Пари».

Оба – и Марен, и Чессер – хотели устроить настоящий медовый месяц. Но вслух об этом не говорили, потому что на самом деле они и без медового месяца частенько сюда заезжали. Они даже не могли поделиться своей радостью со служащими гостиницы: их всегда здесь считали мужем и женой, и было бы просто нетактично признаться, что они расписались только сейчас.

В Монако они приехали в среду. Следующие два дня они не выходили из номера. Занимались любовью, а в промежутках спали или объедались лакомствами.

Чессер поймал себя на том, что с нетерпением ждет понедельника. Девятого числа, дня возвращения в Систему. Марен больше не возражала, поняла, что ему необходимо внутреннее удовлетворение. Но поставила условия: во-первых, они едут в Лондон обязательно вдвоем, и, во-вторых, он избавится от пакета как можно скорее, даже его не открывая.

Он согласился на последнее условие, потому что в противном случае она вообще отказалась бы от компромисса. Со временем он убедит ее, что нуждается не только в ней, но и в работе. К тому же он не мог забыть крайнего отчаяния, которое испытал в Женеве на берегу озера. Оно еще больше укрепило его в мысли, что он не должен оставаться без гроша в кармане. Он так и не понял, куда делись из швейцарского банка эти чертовы двести тысяч, но был уверен, что дело не обошлось без Мэсси.

Сегодня они еще переночуют в Монако. Может быть, в последний раз, смотря по обстоятельствам. И эту прощальную ночь надо провести весело.

Они оделись по-вечернему и пошли ужинать в «Регент». Они были поглощены друг другом, не замечая никого вокруг. Обсуждали, где у них будет дом, собственный дом, и каким он будет. Им пришло в голову, что французские поверенные, наверно, продадут им поместье в Шантийи – это было бы просто здорово.

После ужина они поехали по петляющей горной дороге в Лаге, в маленькую церквушку, где им давно хотелось побывать. Она была меккой игроков, и ее держали открытой всю ночь, чтобы тем было легче застраховать себя от проигрыша. Главной достопримечательностью церквушки была Маленькая Черная Дева, деревянная статуя с целомудренным черным лицом, вырезанная и поставленная там специально для тех, кто надеется с Божьей помощью выйти в игре победителем. Разумеется, многие из счастливчиков возвращались сюда и выражали благодарность щедрыми подношениями в кружку-копилку, всегда стоящую у подножия статуи.