Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Историческая проза » Охота на сурков - Ульрих Бехер

Охота на сурков - Ульрих Бехер

Читать онлайн Охота на сурков - Ульрих Бехер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 166
Перейти на страницу:

— Да, черт возьми, ты проявил активность, дед.

— Я подумывал также о Гроке.

— Который выступил перед Гитлером и…

— Именно поэтому, друг мой. Я думал о том, что, лишь только нацисты объявят об охранном аресте Джаксы, надо немедленно выразить протест, согласовав свои действия.

— По-твоему, это охран-ный арест?

— У них все одно: перлюстрация, обыск, полицейская акция, предварительное заключение, охранный арест. Я хотел также посетить в Берне немецкого посланника Кёгера, я с ним знаком. Знаешь, что он рассказал мне еще в марте по секрету? Доктор Джузеппе Мотта, который энное количество лет был начальником политического департамента, министром иностранных дел Швейцарии, набожный католик из Тессина, человек, который пять раз избирался президентом страны и в последний год также… словом, Мотта просил Кёгера передать фюреру и рейхсканцлеру от него лично, что он восхищен тем, с какой бережностью, да, береж-ностью тот включил Австрию в состав рейха. Строго доверительное сообщение о строго доверительном сообщении. Вижу, тебя это не слишком удивляет… Кёгер родом из Бадена, учился в базельской классической гимназии, не прочь поболтать на базельском немецком, что очень помогает ему в личном общении с высшими швейцарскими чиновниками. Недавно я опять встретил его на открытой веранде бернского «Бельведера», выбросил руку вперед и прорычал в знак приветствия «хайльгитлер». Ему это пришлось явно не по вкусу, и он ответил: «Добрый день, господин Куят, как делишки?» — Дед вяло хихикнул. — Но сколько бы Кёгер ни маскировался под благонамеренного бюргера, взращенного на классических традициях, он ничем не может помочь. Все его атташе — ярые нацисты. Поэтому я решил… — Теперь дед, а не я принялся расхаживать взад и вперед, он ходил по зеленому майсурскому ковру бесшумно, с какой-то вялой грацией, от курительного столика до загадочной картинки, на которой в зависимости от расстояния был виден то символ смерти — череп, то женские тела, одно превращалось в другое и vice versa[185]. Не знаю уж, намекал ли Куят на эту картинку, но, во всяком случае, он сказал:

— Вот видишь, все дело в расстоянии. В кабинете, в башне, я могу кое-что предпринять, но далеко не все… поэтому я решил на следующий день после моего семидесятилетия поехать в Берлин — столицу Пруссии, туда, где стояла моя ржавая колыбель. — Отвернувшись от меня и повернувшись к загадочной картинке, Куят встал навытяжку и угловато-вялым жестом воспроизвел так называемое «римское приветствие». Это приветствие по-ребячески тщеславные итальянские фашисты как-никак почерпнули из истории Древнего Рима; что касается «новых германцев», подражавших им во всем, то у тех оно выглядело несравненно более неуклюжим и наглым.

На повернутую в профиль тюленью голову деда падали блики от светящегося янтарного столика; кончик его пушистых усов торчал из-за щеки, и, когда Куят заговорил опять, так и не опустив выброшенной вперед руки, ус шевельнулся.

— Я не испытываю страха смерти, но знаешь, чего я боюсь? Я боюсь быть за-му-чен-ным-до-смер-ти. Вот, что меня пугает, несмотря на мои семьдесят лет. А они установили за мной слежку.

Ночь любви! К тебе пою.Ты насытишь страсть мою.Все исполнишь обещанья,Утолишь мои желанья.

Там наверху Сабо опять поставил пластинку, и до нас донесся бархатный тенор, исполнявший начало баркаролы, внезапно голос оборвался. Наконец-то Куят опустил руку.

— Камерный певец Рихард Таубер, пять лет назад его еще носили на руках в Берлине. А потом он должен был бежать в Лондон.

— Кто установил за тобой слежку, дедушка?

— Нацисты, — Куят грузно опустился в кожаное кресло, — прошлым летом я случайно выглянул из башни и увидел электромонтера телефонно-телеграфного узла, он карабкался на своих «кошках». Я заметил, что он долго проторчал на одном из столбов, на которых протянута телефонная линия от тартарского почтамта к Луциенбургу. На следующий день я случайно увидел того же самого человека на том же самом месте. Еще через день опять. Мне показалось подозрительным, что этот тип все время трудится один, и я решил посмотреть на него через свою старую стереотрубу; в верховьях Шингу я когда-то наблюдал через нее индейцев племени шаванте, безобидных людоедов. И кто же предстал передо мной во всей своей красе? Увы, не безобидный людоед, а нацист из Давоса.

— Ты его знаешь?

— Видел его рожу за несколько недель до этого. В курзале немецкого военного санатория в Давосе. На съезде союза истинных немецких патриотов за границей, на котором я также присутствовал. — Дед хитро подмигнул мне. — Ах так, подумал я, ты, дорогой соотечественник, стало быть, подслушиваешь мои телефонные разговоры? И послал Пфиффа в Тартар, предупредив, чтобы он шел окольным путем. И вот откуда ни возьмись у столба выросли два жандарма и схватили самозванца-монтера. — Дед опять вяло хихикнул. — Но с того дня у меня появилось инстинктивное отвращение к дневным телефонным разговорам… Однако, несмотря на все, я решил поехать ради дела Джаксы в Берлин, там на Бендлерштрассе у меня есть дружки. В Верховном командовании вермахта сидят два двоюродных брата Кирасировой доченьки, вернее, один двоюродный брат и один племянник, который служит в штабе резервной армии. Кроме того, я знаком с одним из начальников криминальной полиции в Берлине, это он помог мне выудить Зигфрида Хеппенгейма из концлагеря Ораниенбург. К сожалению, у меня нет знакомых в Вене… Ты знаешь, где находится отель «Метрополь»?

— Живописно расположен на Дунайском канале, хорошо виден, когда едешь с Ротентурмштрассе.

— Знаешь, чья там сейчас резиденция? Гестапо города Вены. И как ни печально, но у меня в «Метрополе» нет ни единой знакомой души.

— Зато у меня есть.

— У те-е-е-бя? — спросил дедушка, растягивая гласные.

— Подонок по имени Лаймгрубер, гауптман Лаймгрубер.

— От слова «грубый»?

— Бог его знает от какого слова.

Пока я рассказывал деду содержание длинного, написанного от руки послания Штепаншица и моего краткого ответного письма, Куят пребывал в одной и той же позе, он как бы окаменел и превратился в слух.

— Вот-как-вот-как! Стало быть, насчет немецкого паспорта ты не шутил. Стало быть, этот Лаймгрубер использовал этого Штефаншинского — или как его там величают, — чтобы заманить тебя «домой в рейх». А ты ответил на его предложение цитатой из «Гёца фон Берлихингена». Вот и все?

— Да.

— Ну тогда, тогда, видимо, попытка заставить Лаймгрубера заняться делом Джаксы не удастся.

— Да, и я задаю себе вопрос… а теперь и тебе… совсем другой вопрос, — действие эфедрина еще не кончилось, и я чувствовал себя возбужденным и одновременно оглушенным, словно был под наркозом; может быть, оттого я и отметил впервые за долгое время тихую пульсацию во лбу. — Не могло ли так случиться, что Лаймгрубер уже занялся этим делом?

— Что ты хочешь сказать?

— Не могло ли так случиться, что именно он, он отдал приказ об аресте Гюль-Бабы потому, что в ответном письмо я процитировал молодого Гёте?

Куят медленно наклонился вперед, наклонился так сильно, что его лицо на секунду исчезло из поля моего зрения; теперь отблески янтарной столешницы падали на его круглый лысый череп. Я, не отрываясь, смотрел на блестящую полированную голову деда, и мне вдруг почудилось, что передо мной нарочито лишенное всякой выразительности безликое лицо оракула, чей ответ я жду затаив дыхание. Потом Куят выпрямился, и меня встревожили темные тени у него под глазами — тени усталости и безнадежности.

Нет, он считал мое предположение невероятным. По понятиям нацистов, Джакса сам достаточно провинился. Неужели я забыл его заявление, обошедшее в тридцать третьем году всю иностранную прессу? Джакса сказал, «что никогда не будет выступать в тысячелетнем рейхе», не будет — «даже если тот продержится более десяти лет».

Разжав кулаки, дед вскинул вверх свои массивные руки.

— А ты, Требла, ломаешь себе голову и терзаешь себя, полагая, что по неосторожности послужил толчком к этому аресту, который я считаю чудовищным и темным делом. Несколько лет назад, когда еще не было и в помине никаких предписаний о невывозе валюты, я заклинал твоего тестя подумать о запасном выходе. Препроводить деньги в Швейцарию на тот случай, если в один прекрасный день и с Австрией будет покончено. Думаешь, он послушал меня? Все свои баснословные гонорары, полученные за границей, он упорно помещал в Австрии, несмотря на то что венский банк давно обанкротился. Несмотря на то что австрийское государство все сильнее подпадало под влияние гитлеровцев. Несмотря на фарс, разыгранный Дольфусом — Шушнигом, он продолжал класть деньги в австрийский банк. Все деньги, не считая сущей мелочи — двадцати тысяч франков, которые разрешил поместить здесь на его имя. — Дед опустил руки на янтарную крышку стола и сказал неожиданно деловым и в то же время любезным тоном: — Все полномочия на эти двадцать тысяч он предоставил Роксане. Если вам, значит, понадобятся деньги, вы можете в любое время…

1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 166
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Охота на сурков - Ульрих Бехер торрент бесплатно.
Комментарии