Кровавый рассвет - Дмитрий Казаков

Саттия задержала дыхание, ожидая грохота, но уловила лишь тихое, вялое потрескивание. На стенах и их обломках появились серые и фиолетовые пятнышки, начали стремительно увеличиваться.

– Мох… – прошептал тар-Готиан. – Это же мох…

– Он самый, – кивнула Саттия.

С сухим шорохом толстый ковер мха покрыл крепость целиком, затянул проломы и даже ворота. Получилось нечто вроде серо-лилового холма, и тот бесшумно осел, точно все, находившееся внутри, ушло в землю. В тот же миг сквозь мох зелеными фонтанами ударили росшие с бешеной скоростью деревья. Обзавелись листьями, сплелись ветвями, и место мрачных укреплений заняла густая роща.

– Все, – сказал Бенеш, открывая глаза.

– Лопни мои глаза! – заявил Гундихар. – Ну и скорость! Я за это время как следует напиться не успею, а он целый лес вырастил!

– Да, деяние, достойное летописей, – согласился император. – Сейчас можно отдохнуть, а вечером мы устроим пир в честь победы, в честь посланца Великого Древа, без которого…

– Нет, – неожиданно перебил его Бенеш. – Я должен… мне надо… быть в центре мира. Опорные горы…

Хозяин Белого Престола нахмурился, а на лицах вельмож свиты отразилось недоумение. Они успели привыкнуть, что у них есть непомерной силы маг, с помощью которого можно одолеть нагхов. И многие начали подумывать, что маг этот останется в распоряжении сельтаро надолго, что нужно его всего лишь кормить, поить, ублажать, а в случае нужды – пускать на поле боя.

– Но как же… – начал один из герцогов, но император остановил его властным жестом.

– Нет, – сказал он. – Посланец Великого Древа и так сделал для нас многое. Не будем его удерживать. Тар-Вариос, распорядись насчет достойной награды. Пусть ее доставят сюда. Как и провизию в дорогу.

– Повелитель, дозвольте… – подал голос тар-Готиан.

– Говори.

– Я хотел бы отправиться с ними. – Эти слова бывший сотник произнес на наречии людей. Гундихар удивленно крякнул, и даже в глазах Бенеша отразилось нечто вроде изумления. – Послужить мечом тому, кто спас нашу родину от опасности…

И тут Саттия поймала брошенный на нее тар-Готианом взгляд. Вспомнилось то, что он и раньше посматривал на нее с интересом, никогда не упускал случая поговорить. Неужели она, квартер из Ланийской марки, привлекла внимание чистокровного сельтаро? Неужели он именно из-за нее собирается поехать с ними? Нет, глупость, такого быть не может…

Но сердце забилось чаще, и девушка кокетливым движением поправила волосы.

– Хочешь пойти с ними? Бросить службу в Звездной Страже, о которой мечтает каждый воин Мероэ? – Император говорил медленно, пристально вглядываясь в тар-Готиана, но тот не отводил глаз. – Что же, я не могу встать у тебя на пути… Ты сам выбрал. Помни, если захочешь вернуться – тебя будут ждать.

– Слава Белому Престолу! – Бывший сотник опустился на одно колено.

– Эй-эй, – заволновался гном. – Он что, хочет идти с нами? А почему никто не спросит Гундихара фа-Горина, нужно ли ему это? Зачем нам сдался этот белобрысый дылда? И чего он хочет от нас?

– Защищать Бенеша, – сказала Саттия. – Не все опасности можно отвести магией, так что лишний лук и меч нам не помешают…

Мысль о том, что ей приятна компания тар-Готиана, она гнала прочь.

– Ладно, клянусь кулаками Лаина Могучего. – Уроженец Льдистых гор мрачно смерил нового спутника взглядом. – А что сам Бенеш думает по этому поводу? Эй, конопатый, что скажешь?

– Он с нами? – Ученик Лерака Гюнхенского посмотрел на тар-Готиана равнодушно. – Пусть едет, да.

Тут Гундихару ничего не осталось, как согласиться. Но отыгрался он, когда привезли «достойное вознаграждение». Лично залез в оба мешка, ощупал каждую золотую монету, которых набралось четыре сотни, и лишь после этого успокоился.

– Все готово? Отправляемся? – спросил Бенеш, после чего свистом подозвал коня и залез ему на спину.

– Прощай, посланец Великого Древа, – сказал император. – Помни, мой народ будет вечно благодарить тебя. И ждать нового появления. Прощайте и вы, – он кивнул Саттии и гному, – легкого пути.

Гундихар в ответ рявкнул что-то воинственное, и отряд из четырех всадников двинулся на север, прочь от воинского лагеря и рощи, возникшей на том месте, где еще недавно стояла Ла-Хордана. Примерно через милю, когда въехали в джунгли, Бенеш решительно свернул к обочине.

– А, хочешь открыть эту свою лесную щель? – сказал Гундихар. – Давай, валяй. Но только скажи, ты и вправду посланец Великой Деревяшки? Куда и зачем она тебя послала? И кто был тот дубовый, что на корабле помер?

Саттию, честно говоря, мучили схожие вопросы, только высказать их так открыто она не решалась.

– Это не важно… ты не поймешь, – покачал головой Бенеш. – Потом, может быть, станет ясно…

Повинуясь его жесту, в стене зарослей открылся проход. А когда путешественники вступили под его зеленые своды, деревья вернулись на место, и лес вновь стал выглядеть так, словно тут никто и никогда не проезжал.

Ревангер, столица королевства Южная Норция, считался самым большим портом на побережье Каменного моря. От самого мыса Бекар до гоблинских владений у подножия Льдистых гор не было крепости более могучей. Ее стены, сложенные из черного камня, отражались в водах реки Норц и просторной гавани, где могли стоять многие десятки кораблей.

На торжищах Ревангера встречались купцы со всех концов Алиона – люди, гномы, гоблины и даже гости из Мероэ или Великого леса. Город не входил в Танийский союз, как почти все порты Деарского залива, и это привлекало тех, кто хотел торговать самостоятельно, а не под указку могущественной корпорации, объединившей десятки приморских поселений.

Короли Южной Норции богатели, на правителей Северной, что считали себя истинными наследниками славы древнего, единого государства, смотрели свысока. Не боялись Золотого государства и его алчного хозяина. Верили, что в союзе с соседями сумеют отбиться, если Харугот из Лексгольма возьмет да и обратит взгляд на северо-запад.

Но беда явилась с той стороны, откуда ее не ждали.

Ревангер – город приморский, и густые туманы тут не редкость. Но тот, что пришел с запада в двадцать пятый день месяца поростень, был похож на плывущую над морской гладью стену из белой плотной ткани. Он проглотил Лягушачий остров, словно задернул занавес над морем, и надвинулся на гавань.

Над башнями городской стены повисла белесая хмарь, через которую с трудом просматривалось небо.

– Вот зараза, – сказал один из двух стражников, что скучали на Речной башне. – Ничего ведь не видно, а?

– Точно, – кивнул его напарник. – И другой берег пропал.

На противоположном берегу реки, прямо за портом, располагался огромный рынок, где торговали всем, чем только можно представить, от оружия до пряностей, от жемчуга до живой рыбы. Но сейчас он словно растворился в тумане. Осталась темная вода реки и марево над ней.