Кровавый рассвет - Дмитрий Казаков

Один из эльфийских колдунов, самый старый, издал приглушенный вскрик и упал. Из ноздрей его потекла кровь, глаза закатились, а лицо побледнело настолько, что стали различимы темные прожилки. Над ним склонился Одноухий, принялся водить руками, словно гладить воздух над головой собрата.

Мерцающая волна, расшвыряв в стороны ошметки туманной пелены, двинулась дальше. Скорость ее упала, и мерцание стало пожиже, но холодной угрозой от нее веяло по-прежнему.

– Нет, нет… – прошептала Саттия, и сама не заметила, как сжала руки в кулаки. – Только не это…

Она чуяла, насколько опасно это невинное с виду заклинание.

Волна докатилась до рядов штурмующих, и атака захлебнулась. Кое-кто в первых рядах упал, гномы едва не выронили таран. Воины принялись хватать себя за горло и судорожно разевать рот, будто им не хватало воздуха. Оказавшиеся под заклятием отряды приостановились, а гоблины и вовсе начали пятиться.

– Пора… слишком много смерти, – сказал Бенеш и взмахнул руками, будто встряхивая их после умывания.

Мерцающая волна заколыхалась, точно в нее ударило множество воздушных кулаков. Ее разорвало на несколько частей, закружило как в водоворотах, и она пропала. Воздух вокруг крепости очистился, и до свиты императора донеслись радостные крики.

Бенеш удовлетворенно кивнул, после чего присел и положил ладони на землю.

– Это что, мне опять его прикрывать? – буркнул Гундихар. – Только ящеров что-то не видно.

Не успел он закончить фразу, как со стороны укреплений донесся жуткий треск. Саттия с ужасом и удивлением разглядела, что стены начинают вспучиваться, трястись и шевелиться. Вывалился камень размером с голову, и из дыры вылезло нечто зеленоватое, извивающееся.

Бенеш вновь пустил в ход силу растений. И нежные ростки, что могут сокрушить камень, принялись ломать возведенный орданами монолит, терзать его изнутри, рвать на части.

– Да… это поразительно, – прошептал император.

Участок стены возле ворот рухнул, стал виден внутренний двор, постройки в форме конуса. Увидевшие это воины приободрились, гномы с ревом двинулись далее, вновь полетели стрелы. Мгновением позже устремились вперед и сельтаро, прекратили удирать гоблины.

Стена сопротивлялась еще некоторое время, затем пошла трещинами от верха до низа. Вывалилось еще несколько фрагментов, а на юге, судя по всему, образовался новый пролом.

– Теперь все… хватит, – проговорил Бенеш, поднимаясь и отряхивая с ладоней прилипшие травинки.

В проломе, что находился около ворот, появились нагхи в деревянных доспехах и с копьями в лапах. Но оказать сопротивления они не смогли, их просто смела волна эльфов. Таран гномов ударил в ворота раз, другой, и те с протяжным металлическим гулом начали разваливаться.

– Давай! Рази уродов, во имя башки Аркуда! Пусть намочат портки, ха-ха! – заорал гном, прыгая на месте и отчаянно размахивая ручищами. – Пусть обгадятся так, чтобы самим тошно стало!

Вельможи из свиты хозяина Белого Престола сделали вид, что не слышат ничего, хотя сам император мрачно покосился на Гундихара. Но промолчал – тому, кто заслонил телом посланца Великого Древа, дозволено почти все. Пусть себе орет, лишь бы не снял штаны, чтобы показать врагам голый зад. Говорят, у северных гномов такое в обычае.

Ворота рухнули, и закованные в тяжелую броню гномы-воители ринулись внутрь крепости. Наступавшие сельтаро одолели защиту у южного пролома, оттуда долетели радостные крики. Лучники прекратили стрелять, чтобы ненароком не зацепить кого-нибудь из своих.

На стоявших у причалов черных кораблях поднялась суматоха, забегали матросы, задрожали якорные цепи.

– Мне надо, чтобы, ну… – подошедший к императору Бенеш в этот момент донельзя напоминал себя прежнего. То же мучительное усилие в глазах, путаная речь, и краска стыда от собственного косноязычия на щеках. – Это должно быть уничтожено…Оно полностью… Или это осквернение… Нельзя так. Это не просто постройки, это… оно неправильное…

– Как будет угодно посланцу Великого Древа, – сказал правитель сельтаро. – После того как враг будет сокрушен, я дам воинам приказ отойти. Очищение от скверны – деяние благое, угодное богам.

Ученик Лерака Гюнхенского удовлетворенно кивнул.

Сопротивление нагхов внутри крепости удалось задавить к полудню. Сумели поджечь один из кораблей, еще три уничтожили маги-сельтаро, стиснув их громадными руками волн. Пятый наскочил на непонятно откуда взявшуюся в теплом море льдину, и только один сумел уйти.

– Очень хорошо, – проговорил император, выслушав донесения от командиров отрядов. – Мы перебили их всех. Никого не оставили в живых. Собственные потери невелики, и все благодаря посланцу Великого Древа. Если бы то Дыхание Камня не потеряло мощь…

Похоже, оборонительное заклинание было заключено прямо в стену, и для его оживления не требовался маг. Оно чувствовало присутствие готового атаковать врага поблизости от крепости, и само оживало, поддерживая себя жизненной силой тех, кого убивало.

– Слава Белому Престолу! – воскликнули несколько вельмож, но император только поморщился.

– Счастье, что к нам снизошел посланец Великого Древа, – сказал он. – Без него мы бы сейчас думали о том, как защитить Эль-Ларид. Тар-Вариос, немедленно все войска из крепости. Пусть он делает с ней, что хочет…

В сторону захваченных укреплений помчались гонцы, и приказ оказался выполнен с удивительной скоростью. Все, и эльфы, и гоблины, и гномы видели, что сотворил Бенеш во время битвы семь дней назад, и то, что он сделал сегодня, и последние тупицы поняли, кому они обязаны победой и жизнью.

Поэтому никто не спорил, не говорил, что логово орданов нужно хорошо обыскать на предмет оружия, ценностей и всяких магических штуковин, которые нагхи мастерили с большим искусством.

– Крепость пуста, – доложил императору тар-Вариос, командир Звездной Стражи, когда из ворот вышел отряд гномов.

– Все в руках посланца Великого Древа. – И правитель сельтаро посмотрел на Бенеша.

Тот кивнул и закрыл глаза. Вокруг тщедушной фигуры молодого мага закрутился изумрудный вихрь, такой мощный, что Саттия невольно сделала шаг назад. Отступили и колдуны-эльфы, на лицах их обозначилось недоумение. Вельможи из свиты, охранники и все остальные ничего не заметили, даже император бросил на своих чародеев удивленный взгляд.

А вихрь, видеть который могли только обладатели колдовских способностей, поднялся к небесам крутящейся колонной. Навис над крепостью, плавно развернул огромные «крылья» и упал вперед.

Саттия задержала дыхание, ожидая грохота, но уловила лишь тихое, вялое потрескивание. На стенах и их обломках появились серые и фиолетовые пятнышки, начали стремительно увеличиваться.