Стать Медузой - Эмма Хамм

чтобы опустить монеты. Он знал, что сможет, ведь его любовь к ней была сильнее магии.

Пришло время проявить себя в последний раз.

Он открыл глаза и увидел, каким монстром она была в конце. Ее красивые пухлые губы были такими же нежными, как он помнил. Ее лицо было таким же, как раньше. На скулах была чешуя, змеи поднялись и смотрели на него красными сияющими глазами.

Он без колебаний поднял руки и опустил первую монету.

— Я люблю тебя, — прошептал он и опустил вторую. — Я люблю тебя больше жизни. Я не могу дождаться нашей встречи в загробной жизни, моя милая Медуза.

Алексиос прижал ладонь к ее щеке, его рука перестала двигаться. Он пытался погладить ее нежную щеку, но движений не было. Камень двигался по его руке, и он ощущал, как его душа успокаивалась.

Скоро.

Он скоро снова увидит любимую.

ГЛАВА 42

Медуза сошла с лодки в поля Элизия.

Жуткий паромщик, Харон, кивнул ей. Его костлявые пальцы сжимали весло, глубокие впадины глаз дрогнули в подобии улыбки.

— Добро пожаловать домой, Медуза. Я рад, что кто-то упокоил тебя.

Можно было и так об этом думать. Хотя она не знала, кто опустил монеты на ее жуткие глаза. Но было сложно помнить время на песчаных берегах. Все было в тумане понимания, что она ждала чего-то или кого-то, но не знала, кого. Или что им нужно было сделать.

Теперь воспоминания понемногу возвращались. Они проникали в ее разум, как пузырьки в воде. Она была когда-то женщиной. Жила и любила, а потом произошло что-то ужасное.

Может, хорошо, что она не помнила, что ужасное случилось.

Поля пшеницы раскинулись перед ней. Они тянулись, сколько было видно, и запах в воздухе был приятным. Пахло как дома, хоть она не помнила, где был дом. Золотые колосья махали, как мягко движущееся море.

Она коснулась ладонью головы. Шелковистые пряди волос были под пальцами, но она помнила, что на ее голове не всегда были волосы. Если закрыть глаза, она помнила чешуйчатые тела, которые шептали ей на ухо.

Странно. Может, если она пойдет дальше, она вспомнит больше.

Белый пеплос на ее теле был незнакомым. Ее ноги ощущались странно под просвечивающей тканью, словно она не привыкла ходить на них. Почему она не помнила, как ходить?

Кто-то появился на горизонте. Кто-то сильный, высокий и худой. Плечи были широкими, и на миг ей показалось, что она знала мужчину. Но он обернулся, и она поняла, что не знала никого с такими рыжими волосами.

— Простите, — сказала она. — А где мы?

Он улыбнулся ей с добрым взглядом.

— Бедняжка, ты тут новая?

— Думаю, да.

— Это загробная жизнь. Поля Элизия, если точнее, — он указал вокруг них, широко раскрыв руки. — Приветствую в лучшее место из всех миров, госпожа. Ты добралась до последнего места упокоения. Уверен, тебе понравится тут каждый миг.

Поля Элизия?

Она помнила истории об этом месте. Сюда уходили люди, когда умирали.

Она не понимала, что была мертва.

— Спасибо, — прошептала она. — Я не помню, кем была.

— Сначала никто не помнит. Все вернется, когда ты увидишь того, кого любишь, — мужчина похлопал ее по плечу. — Со временем станет проще. Просто знай, что тут ты в безопасности. Ничто тебе не навредит.

Ей казалось, что ей уже такое говорили раньше. И тогда человек ошибся.

Хмурясь, она пошла дальше по полю. Почему она не помнила ничего, пока не увидит любимого? В этом не было смысла. Это были ее воспоминания. Почему она забыла о своей жизни?

Она брела с этой тревожной мыслью. Медуза не знала, сколько времени прошло. Солнце не садилось, хотя она видела многих людей, идущих к темной части полей. Может, туда люди шли, если хотели спать. Она не знала, но не могла заставить себя думать об этом.

Ей нужны были ответы, но она не знала, кому задать вопросы. Пока что.

Может, она блуждала месяцы, пока не ощутила жар в груди. Это ощущение отличалось от того, что она испытала до этого, и это ощущение росло. Оно закипало в ее груди, пока она не вспомнила кое-что из своей жизни.

Это был тихий гул постоянной силы, теплые объятия вокруг ее плеч, придающие уверенности. Ощущение было глубоким вдохом перед погружением в приключение.

Любовь.

Сердце билось в горле, оглушая, словно она пробежала десять миль. Она повернулась к реке Стикс. Медуза всегда видела ее на горизонте, словно не ушла далеко от берегов.

Харон направлял лодку по водам умелой рукой. Мужчина стоял на носу. Мужчина смотрел за реку, словно ждал идеального момента в его жизни. Словно его ждало нечто особенное. Он смотрел на горизонт, пока не увидел ее. А потом она вспомнила. Вспомнила все.

— Алексиос, — выдохнула она.

И воспоминания пришли с его именем. То, как она жила. Боль, страдания, каким монстром она стала. Все проникло в нее, но это было подавлено одним воспоминанием.

Мальчик сидел рядом с ней в телеге. Мальчик опустил на ее колени золотой браслет. Этот браслет был важен для нее, но она не смогла сказать ему это тогда. Почему он хотел жениться на такой, как она? У нее не было денег и статуса. Все говорили, что ее забыли боги.

Но теперь она знала, что он хотел жениться на ней. Он любил ее. И он видел сквозь ее маску, знал, что она любила его. Всей душой.

Медуза побежала по полям, пшеница шлепала ее по ногам, пока она спешила к реке. Ветер трепал ее волосы, которые когда-то были полными змей, и земля будто толкала ее вперед. Быстрее, еще быстрее, чтобы она обняла мужчину, которого любила.

Она добралась до берега одновременно с лодкой. Алексиос спрыгнул и побежал к ней.

Медуза врезалась в его объятия с силой урагана. Дыхание вылетело из ее легких, но ей было все равно. Это все было не важно, ведь он был тут.

Алексиос прижал ладони к ее макушке. А потом поцеловал ее со всей любовью. Он клеймил ее душу своими надеждами и мечтами на их будущее, которое он получил, выполнив задание.

Она целовала его в ответ со слезами на глазах, с тоской и безнадежностью жизни, которую у нее забрали. А теперь она получила это.

— Мой герой, — прошептала она, когда они отодвинулись для дыхания. — Ты тут.

— Прости, что так долго, — Алексиос целовал ее лоб, глаза, следовал за дорожками от слез к губам, поцеловал ее снова. — Я люблю тебя, Медуза.