Мой любимый Метаморф (СИ) - Кривенко Анна

Атакованный Талиэном иширец поднялся на ноги и, посмотрев на всех нас с глубокой ненавистью, отошел в сторону.

Что ж, можно было сделать один обнадеживающий для нас вывод: убивать нас никто не собирался. ПОКА…

***

Маруффа Эйгэ

Атмосфера, царившая в военном городке Ниола, была мне очень знакомой. Техника и оружие здесь были явно иширскими, а вот устройство казарм напоминало обычный цвиннский режим.

Нам несказанно повезло, что две двухэтажные кровати, выделенные нам четверым, оказались рядом. Возможно, Шин Орейн дал распоряжение нас не разделять. Пока…

Проверяет нас. Хочет понять, чего мы стоим и что у нас на уме. Уверена, что проверок будет еще очень много, и чем дальше, тем изощреннее… Все-таки, не только бывший наставник хорошо знал всех своих учеников. Я тоже его неплохо изучила за годы, проведенные вместе. Он был посвященным. Я думала, что Цвинну. Оказалось, собственной мечте. Мечте настоящего безумца…

Душевая комната, в которую нас загнали всех вместе, тоже оказалась вполне в духе моего народа: без кабинок и без малейшей возможности скрыться с чужих глаз. На Цвинне был культ свободы от стеснения. В военных лагерях и школах и мужчины, и женщины мылись вместе. Это было нормой.

Для меня когда-то тоже. Но не сейчас. Я изменилась. У меня появился стыд. По крайней мере, я вдруг почувствовала охватившую меня неловкость, когда поняла, что мы неизбежно должны помыться за выделенные нам пятнадцать минут. Стандартное омовение дезинфицирующим раствором с мыльной пеной.

Душевая была большой, но позорно бежать куда-то подальше ото всех мне не хотелось. Во мне проснулся солдат. Тот самый, который летел на Ишир исполнить долг перед родиной…

Я первая рывком стянула с себя футболку и опоясывающие грудь бинты. Макс замер, шокировано уставившись на меня, а потом стремительно покраснел и отвернулся. Талиэн широко распахнул глаза и тоже окаменел. Энайя буркнула что-то себе под нос и быстро отвернула его в сторону. Но потом замерла и сама, понимая, что ей тоже нужно раздеться. Начала стремительно краснеть…

Она все-таки училась не в школе шпионов, а в учебном заведении эмпатов. Там с порядками было не так строго, так что ее природная стыдливость никуда не делась.

Но сейчас мы были не на курорте и нам, очевидно, было не до душевных тонкостей.

— У нас осталось всего десять минут, — сообщила я всем решительно, стягивая с себя остатки одежды и быстро подходя к одному из настенных душей. — Если мы не успеем, могут быть взыскания. Просто смотрите перед собой…

И включила душ.

Все остальные мгновенно начали сбрасывать с себя одежду и тоже подходить к источникам воды. Я мельком взглянула на Макса. Его мускулистое тело вызвало у меня прилив глубокого внутреннего восхищения, и тут я поймала его взгляд. Взгляд, пробежавший по мне с ног до головы. И опять его глубокое смущение. Красные кончики ушей. А потом наши глаза встретились…

Я ему нравилась. Очень. Я видела, как горят его глаза. Если бы не Энайя и Талиэн, я бы точно подошла и просто упала бы в его объятия. Я бы провела руками по его влажным плечам и позволила бы ему прикоснуться к себе…

В животе что-то болезненно скрутилось, так что мне пришлось отвернуться и закрыть глаза. Нет! Не сейчас! Не время…

Больше я по сторонам не смотрела. Просто ополоснулась и поспешила вытереться полотенцем, которое еще перед душем нам выдали каждому вместе с новой формой одежды.

Пока остальные домывались, я натянула на себя вполне обычное женское белье, плотные штаны грязно-серого цвета, рубашку и куртку такого же оттенка, носки, а также грубые сапоги с очень толстой подошвой, которая должна была выдержать тяжелые условия каменистой поверхности Ниола.

Когда я подняла голову, все трое уже натягивали на себя белье. Энайя очень нервничала и никак не могла справиться с топом, который должен был прикрывать ее грудь, и мне пришлось поспешить ей на помощь.

Я закрыла ее собою, позволяя спокойнее одеться, а она подняла на меня измученные глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мне стыдно, — прошептала она, наконец-то справившись с бельем и начиная натягивать штаны. — Это так унизительно — раздеваться при всех…

— Привыкай, — ответила со вздохом. — В следующий раз здесь будут не только свои, — я кивнула на Макса и Талиэна, — но и все остальные…

Она побледнела и пришла в еще больший ужас.

Резко открылась дверь, и в душевые вошел один из охранников. Энайя поспешила одеть рубашку и начала лихорадочно застёгивать на ней замки.

— Ваше время вышло, — хмуро и неприветливо сообщил он. — Вас ожидает наш командир. Пошевеливайтесь…

Я помогла Энайе быстро обуться, и мы вчетвером вышли в коридор.

Шли долго, и коридор постоянно куда-то сворачивал. У меня даже сложилось впечатление, что мы опускаемся куда-то под землю. О, тогда это означало, что военный городок на самом деле гораздо более грандиозен, чем нам показалось вначале. А, значит, более опасен…

Наконец, мы остановились напротив большой металлической двери, на которой были начертаны совершенно непонятые для меня символы. Странно. Я отлично владела как родными письменами, так и письменностью Ишира. Что же это значит?

После аккуратного стука в эту дверь и доклада о прибытии новичков наш провожатый распахнул ее и жестом приказал войти.

За дверью оказалась просторная и совершенно белая комната, почти без мебели, но с огромным, на всю стену голографическим рисунком какого-то диковинного растения. Я даже слегка зажмурилась — настолько белый цвет стен резал глаза. Когда же мое зрение подстроилось под окружение, я увидела, что прямо перед нами стоит мужчина в серебристом кителе, похожем по крою на то, которое носил генерал Шин Орейн. Но вот в лице у них не было ничего общего.

И если генерал казался темным и крайне мрачным со своей черной шевелюрой и тяжелым взглядом, то этот мужчина — молодой и удивительно красивый — просто сиял. Золотые волосы ниспадали ему до самого пояса, белая кожа как будто светилась, а большие серые глаза словно поблескивали прожилками серебра.

Зоннён! Самый настоящий зоннён! Я узнала в нем представителя одной великой расы долгожителей…

Никогда еще не видела никого из них так близко и была очень впечатлена. Говорят, каждый из них мог жить по несколько тысяч лет…

Мужчина неожиданно приветливо улыбнулся, но что-то в его лице все равно настораживало меня. Слишком мягкий. Слишком светлый… У Шина Орейна мягкотелые не задерживаются, а этот не просто военный, а даже капитан. Или, наоборот, он всего лишь капитан, и это странно…

— Присаживайтесь… — проговорил зоннён, указывая на стулья позади нас.

Мы сели.

Он бегло осмотрел каждого и наконец произнес:

— Думаю, что мы сможем с вами договориться…

Телепортация…

Маруффа Эйгэ

— Не скрою, что мы призвали вас с определенными намерениями… — голос зоннёна прозвучал мягко, дружелюбно.

— Призвали? — Макс не выдержал и иронично хмыкнул. — А у меня сложилось впечатление, что это было откровенное похищение…

Блондин бросил на него напряженный взгляд, но потом просто продолжил:

— Нам нужны сильные существа. И лучше, если они будут верными…

— Нам — это кому? — не смогла промолчать я.

Зоннён улыбнулся.

— Мы — это те, кто борется за справедливость в этой части вселенной… Мы разные, но нас объединяет единая цель. Тысячелетиями расы обособлялись друг от друга, враждовали, соперничали, убивали и захватывали… Они делают это до сих пор! И впервые представители самых разных миров объединились в один крепкий и цельный организм! Объединились, чтобы… — он проникновенно обвел нас взглядом своих запредельно ярких серебристо-серых глаз, — чтобы свергнуть тех, кто стоит во главе этой прогнившей системы власти! Мы создадим новый мир, где все расы будут жить в мире и согласии, где от прежних амбиций и жажды наживы не останется ни следа…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это был обычный пафос. Даже я с моим не самым сильным эмпатическим даром ощущала, что зоннён просто вешает нам лапшу на уши. Он был неискренен. В душе он имел совершенно другие мотивы…