Рассвет Тьмы - Владимир Ящерицын

— Атере! Приди в себя! Унеси ее отсюда.

— Ккуда?

Я вздохнул. Только слабоумного командира ариров мне и не хватало… Повернувшись к замершим в ожидании жрицам Золотой Стражи, я спросил:

— Где Арихитос?

— Она в тылу, Владыка. Координирует действия разведки.

— Передайте Арихитос, что ей придется вернуться. И присматривать за этими двумя. Отправьте их к Эльвиаран.

Жрица почтительно склонила голову и удалилась, сопровождая Атере со своей ношей. Иситес стала рядом со мной, тоже глядя им вслед. Ее голос был даже весел:

— В удивительные времена я живу… Да! Чуть не забыла за всем этим! Те драконы, которых мы сбили — живы. Я решила не добивать их пока и подождать твоего решения. Они хотят поговорить.

— У них же мозги промыты! Зачем мне слуги иллити??

— Нуу не все так однозначно. Предвечная уже воздействовала на них и восстановила их мировоззрение. Пойдем, глянешь — их сторожат твои жрицы с Сеа и Леа.

— Ну ладно. — я последовал за сестрой.

Мы немного прошли по праху и оказались в соседней пещере. Возле одной из огромных скал у входа стояла группка синеглазых Атар и негромко переговаривалась с аловолосыми сестрами. До нас доносился лишь тихий шепот. Завидев нас, жрицы склонили головы и расступились, пропуская меня с сестрой. Подойдя к большой черной скале сестра, остановившись, сделала шаг в сторону, пропуская меня, и громко крикнула:

— Кешрун! Акрершт! Я привела своего брата! Пусть он решит ваши судьбы!

Да это же никакие не скалы, а вывазюканная в пыли и раненая пара драконов! Даже лежа, будучи поверженным, ближайший дракон внушал если не трепет, то уважение. Лежащее на боку туловище возвышалось надо мной на еще целый рост взрослой жрицы. Цвет крупной черной чешуи с трудом угадывался под толстым слоем пыли. Дракон медленно вздохнул и чуть пошевелился. А эта часть его туловища, наверное его голова. Когда я подошел к ней она опять чуть шевельнулась и на ней открылся один глаз с вертикальным зрачком. Пару раз моргнув, не поднимая головы и не шевелясь, дракон посмотрел на меня. Вторая глазница была пуста и немного кровоточила практически черной кровью. Пару секунд дракон изучал меня, а потом с трудом, повернув голову на бок, заговорил неожиданно глубоким и приятным, но очень усталым голосом:

— Прошу…о милости…для моей…драконицы…и…моего…сына… — он вдохнул и снова произнес: — Если возможно — прошу, сохрани им жизнь… — он закрыл глаз и затих.

Я повернулся к сестре:

— Мы можем помочь им?

Исиес вздохнула:

— Это черные драконы. Довольно редкий вид. Понимаешь, они практически невосприимчивы к прямому воздействию магией. Это их преимущество и слабость одновременно. Да, нанести урон напрямую им очень сложно, но косвенно — аж запросто… Оно бы ладно, но лечение — это самое, что ни на есть прямое воздействие и тут остается надеяться только на естественное восстановление организма. Оно, кстати у них очень высокое и потеря глаза, переломанные лапы и крылья заживут за пару месяцев, но у нас нет столько времени. Ты сам знаешь, скоро нам нужно будет отступать…

— А с драконицей что?

— Без сознания, но раны ее не так серьезны. Я думаю, она сможет ковылять в арьергарде. Но тут дело в другом…Она беременна и должна скоро отложить яйцо и это — уже проблема… Пожалуй этим объясняется то, что Эрруу выпустил их лишь тогда, когда стало ясно, что малой кровью тут не обойдется…

Я обратился к дракону:

— Мы сделаем все возможное, но пойми и ты нас — мы не сможем здесь сидеть долго. Тебе нужна вода или еда? Я, думаю, мы сможем дать тебе немного обычной пищи. Также у нас есть целое поле, заваленное трупами.

— Благодарю, тебя. Если можно, дай всего.

— Ответ истинного дракона! — я рассмеялся и ощутил его эмоции — если бы дракон мог покраснеть, то он стал бы пунцового цвета. Отвернувшись, я подтвердил свой приказ кивком головы.

Сзади раздался голос дракона:

— Ты не сказал, что потребуешь в качестве платы…

Не оборачиваясь, я произнес:

— Службы. Твоей и твоих потомков.

— Мы не будем рабами! Да я лучше увижу тысячу раз смерть своего сына, чем это! — рык Кешруна отозвался многоголосым эхом в пещере.

— Я не говорил о рабстве. Я говорил о службе. Как насчет статуса Атар? В Доме?

— Нет!

— А мне? Служба лишь мне? До конца моей жизни?

Я почувствовал спиной, что дракон чуть сменил позу и задумался. Не шевелясь и не поворачиваясь к нему, я ожидал ответа. Неожиданно шевельнулась драконица и Кешрун выдохнул:

— Согласен.

— Что ж, да будет так. — прошептал я, глядя на развалины Ишакши. Между далекими руинами каменных строений замелькали фигурки вражеских солдат. Рабы иллитидов скоро опять пойдут в атаку.

Дракон зашевелился и я, обернувшись, неожиданно увидел поднявшего голову на длинной шее Кешруна. Половина его головы была в ужасающем состоянии, но даже будучи серьезно раненым, дракон поражал своим величием и мощью. На его голове красовалась корона из загнутых рогов. Чешуйки на груди были размером с ладонь и набегали друг на друга как у рыб. Дракон придвинулся ко мне вплотную. Его голос зарокотал, словно гром далекой грозы:

— Приложи ладонь к моему сердцу и поклянись, что спасешь Акрершт и моего сына!

Чешуя была твердой на ощупь и неожиданно теплой. Я ощутил, как в глубине огромного тела ритмично бьется сердце.

— Клянусь, что сделаю все, что будет в моих силах для их спасения!

Мне показалось, или что-то изменилось неуловимо во мне?

— Ты поклялся — я услышал. — пророкотал дракон, склонив голову. — Вытяни свою ладонь — ритуал должен быть завершен.

Сложив ладонь в лодочку, я протянул руку Кешруну. С видимым усилием дракон поднял лапу над моей рукой. С длинного полуметрового когтя сорвалась капля вязкой почти черной крови и упала мне на ладонь. Капля была настолько велика, что заполнила ее до краев.

— Пей!

Набравшись храбрости, я влил ее в рот, удивленно отметив, что кровь не смочила мою руку и вообще вела себя как ртуть. Она тяжело ухнула в желудок и как будто там воспламенилась. На меня накатилась слабость и, что б не упасть, я оперся на свой рансер. Впрочем, слабость быстро проходила. Я перевел взгляд на драконицу. Похоже, она уже очнулась и лишь притворялась бессознательной.

— Твоя драконица очнулась. Объясни ей суть нашего договора и моей клятвы.

Отвернувшись, я направился к выходу из пещеры. Мимо меня пара жриц Атретаса поволокла какой-то труп в сторону драконов. Иситес и отряд Атар последовали за мной.

Подойдя к выдавленной в пепле звезде, я заметил, как между далеких каменных зданий стали собираться вражеские солдаты. Среди них замелькали фигурки в расшитой золотом одежде — иллитиды наконец-то решили пойти с атакующими. Очевидно, они хотят прикрыть свою армию от магии. Может они думают, что я погиб? Или ранен? Глупцы… Богиня ясно дала понять, что не отпустит свою игрушку и разящий клинок в одном лице просто так… Поставив стену из Тьмы, дабы противник не рассмотрел меня и мои приготовления, я стал создавать своими тер багровые «огнешары». А что еще я могу? Родная протосила. Протосила есть — ума не надо. Это про меня. Интересно, в атаке примут участие иллити? Ну, им же хуже. Создав десяток «огнешаров» я стал заворачивать их во вторую оболочку. Иситес, тем временем, заняла положение в центре звезды «Ветра Опустошения». В отдалении я заметил, суетящихся между Атар, ариров Криаты. А вот это уже интересно. Опять Смерть, контролирующая звезда «Поднятия Павших». В Высших Анналах Смерти упоминалось, что за всю описанную историю Хейреша оно применялось чуть больше тридцати раз. И не только из-за эргозатратности. Пожалуй, если спросят меня, какое самое страшное по последствиям заклинание Силы Смерти, я без сомнений назову «Поднятие Павших»… То, что я о нем прочитал в своей библиотеке — пугало. Звезда строится для максимального ограничения зоны воздействия. Управляющий заклинанием должен четко представлять область удара, а это не так просто — внутренний круг управления нужно заполнить своей кровью. А внутренний круг довольно большой. Кровь, заполнив круг, начинает умирать, сворачиваясь. Так вот, находясь в этой жиже, покачиваясь от потери крови (применять какие-либо другие заклинания внутри круга нельзя, как и употреблять зелья) нужно, вступив в прямой контакт с Силой, что само по себе уже безумие, четко ограничить область воздействия. Я бы не смог. Наверное. Сразу после этого, павшие встают. Заклятью все равно: будет это эльф, гном или дракон. Поднимутся все — не сработает ни какое сопротивление, иммунитет или невосприимчивость. Любое количество погибших в области поражения, хоть миллион, хоть пять, вплоть до животных и мышей. Каждый павший полностью теряет разум и память. Двигаются они плохо, но поражающе живучи. Оружием, заклинаниями пользоваться забывают. Заклинание косвенно управляет ими. С помощью его можно указывать область удара-нападения и даже примерную цель, не позволяя разбредаться мертвецам по полю боя. Самое плохое в «Поднятии Павших» то, что место его применения становится отмеченным Силой и в течении сотен лет все умирающие здесь будут снова вставать, ведомые лишь одним желанием — убивать. Со временем этот остаточный эффект, конечно, исчезнет, но на это нужно почти тысяча лет… Ну да мы не в Альверист`асе и даже не на нашей территории, так что выбор жриц я одобряю. Заодно и посмотрю на это заклинание в действии — я даже сомневаюсь, что кто-то из присутствующих мог этим похвастать.