Огненный дождь - Денис Субботин

-Хотя бы четверть часа, воевода! – внезапно поддержал товарища Бугай, про которого говаривали, что выше его Рудослав Буй-тур не ставит никого из своих сотников. – Воины с ног валятся. Под уклон пойдём, голов не оберёмся!

-Хорошо! – несколько мгновений меряя его тяжёлым взглядом, сурово согласился Рудослав. – Даю треть часа! Отдыхайте…

Радостный вопль сотен глоток был ему ответом. И почти тут же этот вопль заглушил гром куда более страшный – шумные родяне, с горами не знакомые, своим воплем вызвали обвал. Камнепад.

-Проклятье! – прошептал Рудослав, расширившимися глазами глядя на страшный вал снега и камней, на бешеной скорости мчащийся прямо на его дружину. – Разбегайся, браты! Россыпью, скорее!

Командовать и не пришлось. Лишь самые гордые и глупые дождались приказа. Да сотники. Остальные порскнули в разные стороны. Кто-то чаял найти спасение за деревом – дерево сносило с корнями. Кто-то прятался за камнем, кто-то прыгал в мелкую расщелину…

Лавина прошла, но ещё полчаса дружина добывала саму себя из-под снега и камней. Потеряли в общем немного – семерых. Четверых вообще не нашли, одного придавило валуном, двоих так измолотило камнями, что даже ведун Суровец только руками развёл. Тут сам Сварог был бы бессилен… Ещё дюжина была ранена – в разной степени, но почти никто – тяжело.

-Проклятье! – прошептал Рудослав, с ненавистью глядя на далёкие белые шапки горных вершин. – Проклятые горы!

-Воевода… - тихо кашлянув, намекающе сказал Бугай. – Теперь третью часа не обойдёшься!..

Рудослав так глянул на него, что даже этот сотник, дерзкий и упрямый, подавился следующими своими словами. Впрочем, как оказалось, зря.

-Хорошо, будет вам отдых! Час. Вон до тех камней дойдём, и – привал!

До камней, на которые указал воевода, было не так чтобы и далеко – три перестрела самое большее. Сотни прибавили шаг, насколько это было возможно. Эти двенадцать сотен шагов прошли почитай что мигом!

А место Рудослав указал отличное. Узкая, неглубокая расщелина между круто вздымающимися в небеса скалами, почти без снега, с жухлой горной травой… И родничок, весело и шумно бегущий в глубине, в тени небольшого грота. Воины, доходя, валились на землю со стонами, лишь немногие крепкие доходили до родника, чтобы набрать воды во фляги, да омыть там свои лица и руки. Хорошо ещё – не ноги. Каменная чаша, выдолбленная то ли водой, то ли чьими-то умелыми руками, и так замутилась от грязи…

-Ах, хороша! – истово выдохнул Ярослав, отхлебнув с ладоней долгий глоток. – Слышь, Брех, наполняй скорее! Упаси Род, сейчас родник иссякнет!

-Не иссякнет! – на удивление спокойно возразил Брех. – Я, в отличии от вас, по горам ходил. Эта вода с ледника течёт. С самой вершины горы. Там этого льда – так много, что на сто тысяч воинов хватит! Наверное…

-Болтун ты, не зря Брехом назвали! – взорвался терпеливо ожидавший своей очереди Бугай. – Ну-ка, дай я!

Он истово, как перед идолом бога, склонился перед родником и набрал полный ковш воды. Жадно к нему припал…

Что-то свистнуло, никто толком не понял – что и куда полетело. Потом Бугай выронил ковш, захрипел и схватился за горло. Только тогда Ярослав с ужасом увидел – кадык сотника разбит, а сам он – почти мёртв. Впрочем, очень скоро стало не до того. Свинцовые «жёлуди» пращ засвистели в воздухе так часто, что даже оглядеться толком не удавалось. Кто ещё не разоблачился, того спасали кольчуги, да вздетые щиты. Остальным пришлось хуже. Под стрелами и «жёлудями» разбирать щиты да копья – занятие не из весёлых. Уже два десятка, никак не меньше, повалились не землю. Хорошо если только раненные…

-К оружию! – дико орал Рудослав. – К оружию, браты! Контратаку, скорее!

Контратаку… А куда? Только и видно было, что бьют сверху. Откуда – неведомо. Кто, сколько – неведомо. Какие пути ведут наверх – тоже неведомо! Лучники – отличные лучники-лисы, не могли толком применить своё умение. Враг невидим и неведом!

Тут все увидели огненно-рыжую птицу. Сапсан или челег, маленький и быстрый ястребок, он нёсся от земли, так быстро набирая высоту, что глаз не успевал за ним проследить. А потом – обрушился на карниз над гротом. Там жарко полыхнуло племя, дико закричали люди…

-Скорее! – грянул на всю расщелину высокий голос Суровца. – Они на карнизе! А рядом тропа!

-Гарда, за мной! – заорал Ярослав, выскакивая из-за выступа. В щит тут же грохнулось несколько желудей, но буйволиная кожа выдержала. Сотник, грохоча сапогами и беспощадно попирая траву, пронёсся по расщелине. Следом – десятка три, рискнувшие выскочить под свинцовый ливень. Нет, уже меньше…

Тропа! Тропка! Тропочка… Узкая – меньше шага в ширину, извилистая и крутая. Скользкая… Ярослав, впрочем, ни на миг не остановился, прыжком запрыгнул на несколько шагов вверх и понёсся по ней, впрямь как горный козёл. В двух шагах позади, тяжело дыша и сквозь зубы матерясь, нёсся колобком Яросвет. Его, кажется, уже ранило…

Тропа, стоит ещё раз повторить, была узка. Узка, извилиста и скользка. Двое ушли с неё невозвратно – сорвались вниз, на острые скалы. Восемнадцать добежало до верха…

5.

Карниз над гротом был узок, зато защищён от спереди и частично с боков тяжёлыми каменными валунами. За ними и укрылся враг. Числом пока неизвестный, но несомненно – опытный и умелый. Неумеха-первогодок не сумел бы разместить воинов так, что до них не долетали стрелы, а повредить вообще лишь раз удалось – огненной птицей-челегом, выпущеной чарами ведуна Суровца…

Впрочем, в тот миг, когда дружинники ворвались на карниз, казалось – всё позади. Сейчас они – все как один умелые воины, ещё и обозлённые потерями, возьмут своё…

-Эй, а где ж враг?! – озаботился кто-то из дружинников, опуская щит. За что тут же поплатился – короткое, снабжённое острым наконечником копьё со свистом рассекло воздух, потом звонко прорубило кольцо доспеха. Воин с подсердечным ругательством рухнул под ноги рванувшимся в бой товарищам…

Карниз был узок. Когда навстречу гардарам выскочили базиликанские воины, там сразу же стало тесно. А силы оказались примерно равны – на полторы дюжины дружинников – двадцать акритов84. Нет, их сразу стало девятнадцать – одного Ярослав могучим ударом сбросил вниз. Потом – восемнадцать – потрудился Яросвет…

Акриты, как таковые – лёгкая пехота, против полноценных воинов, дружинников или своих триариев устоять в прямом бою неспособная. С другой стороны, здесь нет и никогда не было подневольных. Акриты – элитные воины Южной Империи набирались исключительно из добровольцев. Потому боеспособностью их банды85 обладали потрясающей. И сейчас, сражаясь против дружинников, не отступил ни один. Все дождались сигнала, который подал в свисток невысокий, весь украшенный шрамами декан, командир значка. Потом, соблюдая порядок – одна квадра прикрывала другую – отступили в скалы. Оттуда вновь засвистели стрелы и дружинникам пришлось укрыться за щитами. По щитам, словно град по крыше, колотили свинцовые «жёлуди» пращников и стрелы лучников. В базиликанской армии именно акриты почитались лучшими лучниками, а их короткие, но мощные номадские луки и впрямь были добрым оружием…