Когда ты перестанешь ждать (СИ) - Ахметшин Дмитрий

   В перекрещивающихся лучах фонарей я заметил, как волоски у него на руках встают дыбом и понял, что он отвык от человеческого общества. Столько людей разом, не выспавшихся, пожирающих ноздрями воздух, думающих о ружье... Должно быть, все эти годы он разговаривал сам с собой или с Джейкобом третьим, иначе в диалоге со мной не смог бы связать даже трёх слов, но вот столько людей разом - явный перебор.

   - Это охотник, - сказал я по-русски. Скрестил на груди руки, будто стараясь донести до Анны и всей честной компании, что нет нужды во всей этой враждебности. Почему-то мне казалось, что старик не сможет сейчас противостоять санитаркам, а они, видя его состояние, могли бы решиться преодолеть разделяющие их десять метров. - Большой охотник. Он долгие годы выслеживал в непролазных лесах одну-единственную жертву.

   Все взгляды переметнулись на тело, кто-то из близоруких даже подошёл поближе, обогнув по широкой дуге Джейкоба Орланда первого. Пётр прочистил горло и подал голос:

   - Что это за монстр? Похож на гигантскую крысу.

   - Это его я видел прошлой ночью, - в сильном волнении заявил Филип. - Странно, что этот старик смог его подстрелить - оно выглядело как приведение.

   Он помялся и заявил:

   - Хотя он сам выглядит как приведение.

   - Анна Николаевна, - негромко позвал я. - Может быть, у нас найдётся лишняя постель и немного тёплой воды, чтобы помыться этому мужчине? И что-нибудь поесть. Денег у него, наверное, нет, но, может быть, на правах гостя...

   - Кто это, Антон? - спросила хозяйка. По туше как раз бродили лучи двух фонарей; про охотника забыли, люди потянулись мимо него к горе мяса. От неё, под дружные вздохи, пошёл пар, будто куда-то в безвоздушные пространства отлетала душа.

   - Разновидность медведя, - устало сказал я. Хотелось спать, и не было желания ничего объяснять. Тем более что полностью объяснить происходящее я бы не смог.

   - Я про этого мужчину.

   - Я знал его когда-то... в детстве. Отец моего друга, - я помедлил и прибавил чистосердечно: - не думал, что когда-нибудь его увижу.

   Анна Николаевна уже приняла решение. Она позвала к себе одну из санитарок, а мне сказала:

   - У нас найдётся для твоего приятеля кровать и вода. И кое-что поесть. Можете объяснить этому старику, что вреда мы не причиним. Что он отныне в самых заботливых руках, на которые мог бы набрести в тайге. А вам, молодой человек, кажется, не мешает отправиться в комнату и хорошенько выспаться. На вас лица нет, а только отпечаток моего подоконника.

   Джейкоба Орланда первого пришлось вести в дом под руки. Слабость овладела им, будто взяв реванш за годы, в течение которых мужчина натягивал поводья, не позволяя себе расслабляться. Я забрал ружьё, но господин Орланд, кажется, даже этого не заметил; когда его уводили, он до последнего поворачивал голову, не отрывая пустого жалобного взгляда от поверженного зверя. Пётр, согнувшись, нёс его рюкзак, смирившись с потерей опрятного вида своей бежевой ночной рубашки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Препоручив моего во всех смыслах старого знакомого санитаркам, я вернулся в комнату и без задних ног рухнул в постель. О том, чтобы провести ночь на подоконнике, не могло быть и речи, а вечернее упрямство благополучно забыто. Перед тем, как провалиться в колодец сна, я успел почувствовать лёгкую панику. Худой мешок моей жизни стал вдруг наполняться эфемерными, волнующими событиями, которым место в жизни литературного героя, а никак не бездельника и лодыря, который за тридцать лет не смог найти в жизни самое главное - себя. Они звучали как эхо... эхо чего-то, чего не могло существовать, но, тем не менее, существовали.

   Когда прямые солнечные лучи вернули меня в мир живых, часы показывали одиннадцать. Шторы колыхались вокруг открытого окна, по черепичной крыше скакали птицы. В районе манежа Филипп и ещё какой-то мужчина громко обсуждали динамику развития клинической картины одного из пациентов. Похоже, там грозил накалиться дружеский спор. Я выглянул в окно: спорщиков было не видно, зато на манеже прогуливались со своими пациентами две лошади, клюя носами, но аккуратно переступая каждую встреченную кочку. Рядом дежурила, скрестив на груди руки, нянечка.

   Переодевшись в джинсы и майку (уснул я не раздеваясь, и рубашка с брюками выглядели как наполовину переваренные останки еды), я спустился вниз.

   - Вы пропустили завтрак, - сказала Мари. Это была некрасивая девушка чуть младше меня. Кожа кое-где светилась нездоровыми пятнами, жидкие волосы непритязательно зачёсаны назад (если бегство прочь от людей и пошло ей на пользу, то я слабо мог представить её в условиях большого города, где у некрасивых людей куда меньше шансов устроиться в жизни, чем у красивых). Здесь, в лесной чаще, немногочисленные обитатели всегда вежливы и тактичны друг с другом, и я решил, что для таких как Мари, это один из самых удачных выходов. Держалась она всегда и со всеми до крайности официально, что придавало тонкому рту, бледному носу с красным прыщом на правой ноздре и невыразительному подбородку почти аристократический шарм. - Но я попросила вам оставить бутербродов с маслом и яйца в крутую. Кофе можете попросить сделать прямо на кухне.

   Я поблагодарил Мари и, прежде чем проследовать в указанном направлении, выскочил наружу глотнуть воздуха и прогуляться до конюшни.

   Тело Джейкоба Орланда третьего уже убрали - осталось только тёмное, подсыхающее на солнце пятно, даже не от крови, а от воды, которой отмывали кровь. Хотел бы я знать, кто в этом принимал участие и куда в итоге делась медвежья туша. Мне бы не хотелось встретить её в своей тарелке. Участок сна, где фигурировал господин Орланд, я теперь мог вспомнить до мельчайших подробностей, так, будто всё это происходило на самом деле. Я помнил, как разглядывал с дерева морду существа, не зная тогда ещё, что это медведь, и приписывал ему сверхъестественное, неземное происхождение.

   Он был персонажем моего сна. Он стал реальностью, но, по большей части, ничего не изменилось. Он и в прошлую нашу встречу был потрясающе реалистичным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   Когда я, получая в окошке выдачи от улыбчивой кухарки свой подогретый завтрак, подумал о снах, то вдруг понял, что минувшей ночью снова видел один из своих давних, дразнящих. Не про Джейкобов первого и третьего - те по-прежнему оставались до ужаса реальными, - главным героем на этот раз была девушка по имени Сашка.