Хардкор - Владимир Венгловский

Мы успели пересечь площадь и добраться до начала улицы, когда Илва вскрикнула:

— Оглянитесь!

Темнота у пирамиды вновь шевелились телами сипактли.

— Вторая волна, — сказал Мекатль. Из его единственной ладони спустился камень с зубцами. — Бегите.

Вот побежал по улице, я и Илва остановились в нерешительности.

— Да бегите же! — закричал воин-ягуар, раскручивая оружие над головой. — Я их задержу.

Мы поспешили следом за Вотом. Позади слышался шум боя: хрипение сипактли и звуки, которые издавал поющий в воздухе камень. Его светлячок еще долгое время мигал в ночи, пока не исчез в темноте.

Мы возвращались к проходу в город-всех-дорог.

К вечеру поля сменились деревьями, сначала редкими, облепленными стаями ворон, а после сомкнувшими ряды и ставшими сумрачной чащобой. Дорога запетляла по Железному лесу. Ветви со снежными шапками нависали над головами. Когда мы подъехали к вратам Вормса, снегопад прекратился, заходящее солнце уже касалось башен, и длинные тени раскрашивали город в черно-белые полосы.

— Знаю я одного старика, — сказала Илва, сидящая позади Олега. — Содержит лавку безделушек, которые упорно называет древностями и артефактами. Так он рассказывал о человеке, что может провести в Лунный город. Плел небылицы о замерших чудовищах, о скитальце, бродящем по призрачным улицам, но теперь я склонна ему верить. Предлагаю найти этого Бенни и хорошенько расспросить.

— Очень всё зыбко, — заметил Олег.

— У тебя есть другой план?

— Как мы проникнем в Вормс? — спросил я. — Через дыру в стене?

Илва зарычала и вцепилась в спину Олега скрюченными пальцами.

— Поздно, — сказала она, спрыгивая с гасторниса. — Нас уже заметили. Лес шептался задолго до нашего прихода.

Они вышли из ворот — десять человек, вооруженные мечами и арбалетами. Впереди находился Граф. Его руки в металлических перчатках лежали на длинном мече, чьи сделанные из плачущего дерева ножны выделялись багровым цветом. Говорят, что такая древесина источает красный сок перед тем, как рядом должна пролиться кровь. Возле атамана стоял голый по пояс лысый детина с синими узорами-татуировками по всему телу и тварью на плече, напоминавшей крылатую жабу. Из ее рта то и дело высовывался длинный язык и касался посоха в руках хозяина.

— Волшебник, — прошептал Олег. — Всё становится интереснее.

Я заметил Вота, сидящего на стене возле гигантского ясеня. Черный Хакер болтал ногой и наблюдал за происходящим с видом завсегдатая театральных подмостков.

— Приветствую дорогих гостей! — шагнул вперед Граф. — Илва! Малышка! Как ты могла меня бросить? Я успел соскучиться по своей Волчице.

Разрисованный волшебник сосредоточился, готовясь отразить нашу атаку. Илва превращалась в хищного зверя.

— Иди к троллям, — прорычала она, прежде чем утратила возможность человеческой речи.

Миг — и возле нас стоял черный волк, сжавшийся, готовый вцепиться в горло любому врагу. На руке Олега, которую он завел за спину, разгоралось пламя. Над посохом волшебника из банды возникло голубое свечение. По набалдашнику стекали капли света и скатывались на землю, проделывая в снегу дымящиеся дыры.

— Хозяин! Хозяин! — заорала жаба и замахала крылышками.

— Беру Графа на себя, — ухмыльнулся Олег. — Сожги из лейфтра кого сможешь. Целься в типов с арбалетами.

— Стойте! — закричал я, выезжая вперед. — Слышишь, Граф! Я вызываю тебя на бой, трусливый пес!

Жаба на плече волшебника замерла и уставилась на меня круглыми выпученными глазами.

— Хозяин? — удивленно спросила она.

— Что ты делаешь?! — прошипел Олег. — Дурак! Идиот!

Сидящий на стене Вот одобрительно поднял вверх большой палец. Я сам был поражен тому, что делаю. Ранее не замечал за собой столь безрассудных поступков. Видимо, прошлое сына маркграфа наложило свой отпечаток.

Граф вытащил из ножен меч — полуторный, с широким лезвием.

— Поединок, говоришь, — прищурился он целым глазом. — Я убью тебя, щенок!

— В таком случае после этого мои друзья сдадутся без боя, — произнес я.

— Что?! — возмутился Олег.

— Но если проиграешь ты, — продолжил я, — мы пройдем в Вормс беспрепятственно, твои люди не станут мешать.

Граф наигранно развел руки и повернулся к банде.

— Что скажете, убить этого слабака на ваших глазах? — спросил он.

Толпа одобрительно зашумела.

— Застрели его, — прошептал Олег. — Убей, когда выдастся случай. Волшебник может ослабить защиту во время поединка.

— Нет, — сказал я. — Ты уже дрался в лесу. Теперь моя очередь.

Я достал лейфтр и протянул его Олегу.

— Если меня убьют — бегите в лес.

— Хо-зя-ин! — попрыгала на плече волшебника крылатая жаба.

Рукоять меча была холодной и шершавой на ощупь. Клинок покинул ножны, лезвие заблестело вечерней зарей. Интересно, какой у Графа уровень фехтования?

— Будем драться прямо здесь? — спросил атаман.

— Чего оттягивать? — пожал я плечами.

Снова пошел снег. Пушистые хлопья падали на волосы и одежду, оседали пышными узорами на ветвях, покрывали землю взамен унесенного ветром покрова. Холодный ветер резвился на дороге, вздымал с земли белые вихри и бросал их на городские стены.

Граф шагнул вперед, поднимая меч над головой. Я пошел ему навстречу. Удары сердца грохотом раздавались в ушах.

Неожиданно волной накатило чувство, которое обычно я вызывал через силу. Перехватило дыхание, заставило остановиться. Разгоревшийся в груди жар прилил к лицу, голова закружилась, и мир утратил объем. Плоская кукла Графа приближалась рывками, словно с каждым его шагом менялась спрайтовая картинка. Нарисованный меч у него в руках вызывал не страх, а улыбку. Толпа позади атамана превратилась в пестрый рисунок с размытыми краями. Проглядывающий сквозь открытые ворота город выглядел объемным, но стал игрушечным, ненастоящим — так обычно рисуют дети, делающие первые шаги в 3D-графике.

А потом волна наваждения схлынула, оставив после себя холодную спокойную уверенность. Я не помнил, кем был до сих пор. События моей жизни смешались в разноцветном калейдоскопе, потеряли значение. Важным осталось лишь «здесь» и «сейчас». Мои руки сжимали меч, а впереди был враг, которого я должен убить, иначе он убьет меня и моих друзей.

Подаренный Илвой клинок задрожал, я почувствовал, как сконцентрировалась в его лезвии кипящая во мне сила. Мы встретились — я и Граф. Он успел ударить первым. Наши мечи столкнулись, выбивая искры. Клинок Графа скользнул вниз, круглая гарда моего меча задержала движение. Я отвел оружие врага и ударил, метя в плечо. Граф увернулся, шагнув назад, острие лишь разрезало воздух перед его лицом.

Опытный противник, наши силы равны. Не смотря на холод, по его лицу из-под черной повязки стекала капля пота. Наверное, я выглядел не лучше. Лес и город вокруг шумели, как кровь в ушах.

«Убей его, Граф. Выпусти кишки!»

«Зарежь, как свинью!»

«Игорь, прикончи гада!»

Не переставая, рычала Волчица.

Я нанес удар сверху вниз. Граф отразил его, схватив свой меч левой рукой у острия, затем пнул меня ногой в живот. Падая на спину, я увидел сверкнувший клинок, и правое предплечье резануло болью. Минус три единицы жизни. Снег взметнулся белой россыпью. Я успел увернуться от опускающегося меча, откатился в сторону, и клинок Графа воткнулся в землю. Прежде чем главарь банды отшатнулся, я полоснул острием по его груди и вскочил на ноги. Кольчуга хорошо защищает от рубящих ударов, но подаренный Илвой меч разрезал металлические кольца, и сквозь них начала просачиваться кровь.

Мы стояли друг против друга. Граф тяжело дышал.

Здесь не место красивым приемам, в драке двух хищников побеждает самый яростный. Граф нанес колющий выпад, метя в грудь. Полуторный меч тяжелый — его удар не столь быстрый, как хотелось моему врагу. Я успел сбить клинок врага к земле и, продолжив движение, ударил навершием рукояти, разбивая в кровь лицо Графа. Он отступил, выругался, сплевывая кровь и выбитые зубы, бросился в атаку. Но я ударил раньше. Меч скользнул под его клинком, пробил кольчугу и вошел в сердце врага.

Из груди Графа ударил фонтан крови, окрашивая снег, и атаман рухнул на землю.

Я соврал — в бою побеждает не самый яростный, а тот, кто сумел сохранить контроль. Перехватив меч левой рукой — правую, по которой стекала кровь, сводила боль, я повернулся к людям графа. Разукрашенный волшебник опустил посох, медленно склонил голову и ухмыльнулся.

— Ты теперь что, главарь банды? — спросил Олег.

— Хочу печеньку, — сообщила жаба голосом попугая, заучившего фразу.

Я достал из кармана высушенную пчелиную матку и бросил на тело Графа.

— Я — наследный маркграф этого города и прилегающих земель. Идите со мной, и мы дадим отпор троллям.