Патриот - Терри Пратчетт

— Мы не над морем летим, сержант.

— Вы прекрасно знаете, что я хотел сказать, сэр!

— А не могли бы мы слегка снизить скорость? — осведомилась Бети. — Ветер вторгается в мою личную жизнь, если вы понимаете, о чем я.

Лорд Витинари вздохнул.

— Мы и так летим не слишком быстро. Думаю, это довольно старый ковер.

— Да уж, обтрепался, — согласилась Бети.

— Заткнись! — рявкнул Колон.

— Смотрите-ка, он такой ветхий, его можно пальцем проткнуть…

— Закрой рот, я сказал!

— Чувствуешь, как он колышется при каждом твоем движении?

— Ты замолчишь или нет?

— Эй, а вот те пальмы отсюда ну совсем крохотные.

— Шнобби, ты ведь боишься высоты, — вдруг вспомнил Колон. — Точно знаю, что боишься.

— Это сексуальный стереотип!

— Ха!

— Вот тебе и ха! Я вижу, как ты на меня смотришь. Словно я вот-вот подверну ногу, а потом замучаю всех своими нытьем и жалобами. Но я докажу тебе, что женщина ничем не хуже мужчины!

— В твоем случае, Шнобби, практически никакого отличия. Ты на солнце перегрелся, вот что я тебе скажу. Ты не женщина, Шнобби!

Бети фыркнула.

— Типичная дискриминация по половому признаку. А чего еще можно было ожидать от такого типа, как ты?

— Но ты правда не женщина!

— Дело в принципе.

— Что ж, на худой конец у нас теперь есть транспорт. — Своим тоном Витинари ясно дал понять, что представление пора заканчивать. — К сожалению, из-за нехватки времени я так и не выяснил, где расположилась их армия.

— О! Как раз тут я вам помогу, сэр! — Колон попытался отдать честь, но опомнился и вновь судорожно вцепился в ковер. — Чтобы узнать это, я прибегнул к хитрости, сэр!

— Правда?

— Так точно, сэр! Армия находится в местечке под названием… э-э… Эн-аль-Самс-ла-Лайза, сэр.

Некоторое время ковер плыл в полной тишине.

— То есть «Там, Куда Не Светит Солнце»? — наконец перевел патриций.

Опять воцарилась тишина. Колон старался не смотреть своим спутникам в глаза.

— А есть такое место под названием Гебра? — мрачным голосом нарушил молчание Шнобби.

— Да, Бе… капрал.

— Они туда пошли. Я конечно слышал это всего лишь от женщины.

— Отлично, капрал. Направляемся к побережью.

Лорд Витинари расслабился. За всю свою насыщенную и сложную жизнь он ни разу не встречал людей, подобных Шнобби и Колону. Казалось, они без конца трепали языками, и в то же время было в них нечто почти… УМИРОТВОРЯЮЩЕЕ.

Пока ковер выписывал дуги в небе, патриций рассматривал тонущий в пыли горизонт. Под мышкой Витинари держал металлический цилиндр, который смастерил для него Леонард.

Суровые времена требуют суровых мер.

— Сэр? — раздался сквозь ковровый ворс оклик Колона.

— Да, сержант?

— Я… просто обязан узнать… Как вы все-таки умудрились… ну, помните… свести вниз ту ослицу?

— Силой убеждения, сержант.

— Что? Поговорили, и все?

— Да, сержант. Тут сыграла сила убеждения. И, честно говоря, острая палка.

— А! Так я и знал…

— Секрет сведения ослов с минаретов, — промолвил патриций, глядя на разворачивающуюся внизу панораму пустыни, — заключается в том, чтобы найти часть осла, всерьез желающую сойти вниз.

Ветер стих. Птица, надрывавшаяся весь день с вершины скалы, решила объявить перерыв на ночь. Слышно было лишь шуршание крохотных пустынных созданий.

Потом тишину снова нарушил голос Ахмеда:

— Признаться, я очень впечатлен, сэр Сэмюель.

Ваймс набрал полную грудь воздуха.

— Знаешь, тебе и в самом деле удалось обвести меня вокруг пальца, — сказал он. — Обильных плодов мне в чресла… Неплохо сказано. Я и вправду решил, что ты всего лишь…

Он умолк, а Ахмед не без яда в голосе продолжил:

— …Еще один верблюдопоклонник с полотенцем на голове? Ну нет. И у тебя все так прекрасно получалось, сэр Сэмюель, — до сегодняшнего дня. На принца твои успехи произвели огромное впечатление.

— Послушай, ты только и болтал об этих своих плодах — что я должен был подумать?

— Нет нужды оправдываться, сэр Сэмюель. Я отнесся к твоим словам, как к комплименту. Кстати, можешь повернуться. Я не причиню тебе вреда, если только ты не вздумаешь совершить… какую-нибудь глупость.

Ваймс повернулся. В свете вечерней зари он увидел лишь силуэт.

— Ты восхищался этим городом, — продолжил Ахмед. — Его возвели люди Тактикуса, когда он пытался завоевать Клатч. По нынешним стандартам это, конечно, не город. Но и задача была иная. Задача была сказать: «Мы здесь, и здесь пребудем». А потом ветер переменился.

— Это ведь ты убил Снежного Склонса?

— Я бы назвал это иначе: казнил. Могу продемонстрировать признание, написанное им собственноручно.

— Он правда сам его написал? Добровольно?

— Более-менее.

— Неужели?

— Скажем так, я продемонстрировал ему некие альтернативы. И я был достаточно любезен, чтобы оставить тебе блокнот. Ты ни в коем случае не должен был утратить интерес. И не смотри на меня так, сэр Сэмюель. Ты действительно нужен мне.

— Откуда ты знаешь, как я смотрю?

— Догадываюсь. В конечном счете Гильдия Убийц все равно заключила на Склонса контракт. А я, по счастливой случайности, член Гильдии.

— ТЫ?

Ваймс не мог поверить собственным ушам. Но потом подумал: а почему бы и нет! Детей посылают за тысячи миль, чтобы те получили в Гильдии надлежащее образование…

— О да! То были лучшие годы моей жизни. Я принадлежал дому Гадюки. Мы Лучше Всех! Мы Лучше Всех! Лучше Нас Только Звезды! — Он вздохнул как принц и сплюнул как погонщик верблюдов. — Стоит закрыть глаза — и я ощущаю вкус пудинга, который давали по понедельникам. О боги, как ясно все помнится… А господин Достабль — он что, так и торгует своими кошмарными сосисками в тесте на улице Паточной Шахты?

— Так и торгует.

— Все тот же старик Достабль, а?

— Ага. И те же сосиски.

— Однажды попробовав, не забудешь вовек.

— Что правда, то правда.

— Не делай резких движений, сэр Сэмюель. В противном случае, боюсь, я вынужден буду перерезать тебе глотку. Ты не доверяешь мне, а я не доверяю тебе.

— Зачем ты меня сюда притащил?

— Притащил? Я устроил саботаж на собственном корабле, лишь бы ты случайно не оторвался от меня!

— Это понятно, но… ты… ты ведь предвидел мою реакцию.

Сердце Ваймса неприятно екнуло. О да, реакцию Сэма Ваймса может предсказать кто угодно.

— Предвидел. Не желаешь ли сигару, сэр Сэмюель?

— Я думал, тут у вас жуют гвоздику.

— В Анк-Морпорке — да. Золотое правило: где бы ты ни был, всегда будь чуть-чуть иностранцем, ведь чужеземцев везде считают глуповатыми. Кстати, сигары очень неплохие.

— Только что из пустыни?

— Ха! Ну да, всем ведь известно, сырьем для клатчских сигар служит верблюжье дерьмо. — Вспыхнула спичка, на мгновение озарив крючковатый нос Ахмеда, пока тот прикуривал для Ваймса сигару. — Как ни печально, должен признать: в данном случае предрассудок имеет под собой основания. Но эти — нет, они с самого Суматри. С острова, на котором, как поговаривают, живут женщины, лишенные душ. В чем лично я сомневаюсь.

Во мраке Ваймс разглядел руку, сжимающую пачку сигар. В это мгновение он чуть не поддался искушению рвануться вперед и…

— Ты вообще везучий человек, а, сэр Сэмюель? — вдруг поинтересовался Ахмед.

— Был. Но, похоже, я исчерпал запасы своего счастья.

— Ясно. Человек всегда должен знать, насколько ему везет. Сказать тебе, как я определил, что ты хороший человек, сэр Сэмюель?

Озаряемый светом восходящей луны, Ахмед достал мундштук, вставил в него сигару и утонченно, почти надменно прикурил.

— Ну и как?

— После покушения на принца я подозревал ВСЕХ. Ты же подозревал только своих. Тебе и в голову не приходило, что покушение могло быть делом рук клатчцев. Потому что, подумай ты так, ты тем самым поставил бы себя на одну доску с сержантом Колоном и прочими из серии «клатчские-гады-эти-куски-верблюжьего-дерьма».

— В чьей Страже ты служишь?

— Я получаю зарплату за то, что, скажем так, выполняю обязанности вали принца Кадрама.

— В таком случае вряд ли он сейчас доволен тобой. Это ведь в твои обязанности входило обеспечить охрану его брата?

«И в мои тоже, — подумал Ваймс. — Но какого черта…»

— Ты прав. И мы мыслили в одном и том же направлении, сэр Сэмюель. Ты думал, что виноваты твои люди, а я думал, что мои. Разница лишь в том, что правым оказался я. Гибель Куфуры была спланирована в Клатче.

— Неужели? Но именно на такую мысль и хотели навести Стражу…

— НЕТ, сэр Сэмюель. Не всю Стражу, а лично тебя.