Девятый талисман - Лоуренс Уотт-Эванс

Лучники с оружием на изготовку искали зазор, чтобы поразить его и при этом не задеть своих. Меч улыбнулся им, развернулся и в низкой стойке и ринулся на ближайшего копейщика.

Клинок в его руке ощущался, как живое существо. Эррену казалось, что он слышит, как лерры стали поют, почти визжат от восторга. Он проскочил мимо ближайшего копейщика, нарисовал кровавую полоску у того на запястье, крутанул меч и отправил обрубок копья в полет. Второй солдат получил неглубокий порез на лбу, кровь из которого должна была залить ему глаза, если он не попытается зажать рану, а его самодельная дубинка оказалась перерубленной посередине. Третий пореза не получил, зато внезапно обнаружил Меча позади себя, и огреб довольно крепкий удар по затылку тупым концом копья. Солдат покачнулся, но, поскольку так и не выпустил импровизированный дротик, получил удар по запястью. Обломок копья полетел в сторону лучников.

А Меч уже обрушился на троицу, пытавшуюся подобрать свои копья с земли. И каждый из них обнаружил, что в руке у него ничего нет, костяшки пальцев разбиты и болят, каждый ощутил удар мечом на уровне пояса, перерубивший ремень.

Гостеприимцы и торговцы растерянно взирали на этот ужас. Кто-то кричал, кто-то бежал.

Однако никто из солдат пока что бежать не пытался. Те из них, что отошли, теперь перегруппировались у дворцовой стены. Сражение проходило в зловещей тишине. Кроме переругивающихся друг с другом командиров, никто не произнес ни слова. Несмотря на шум и крики зрителей, единственными звуками боя были глухие удары, треск ломающихся копий, хеканье изумленных солдат и свист клинка, режущего одежду и кожу.

Меч решил, что так дело не пойдет. С яростным ревом, способным, как он надеялся, пробиться сквозь затычки в ушах солдат, он ринулся на ближайшего лучника с клинком и копьем наперевес.

Как он и рассчитывал, лучник выстрелил в него с расстояния не более двадцати футов. Стрелу в ярд длиной, способную пробить дубовую доску, клинок Меча рассек надвое. Половинки разлетелись в разные стороны: кусок с наконечником в одну, с опереньем — в другую.

Тетива лопнула, когда Меч перерубил ее, солдат отшатнулся и едва не упал, таращась на свой большой палец, по которому лопнувшая тетива ударила с такой силой, что пробила ноготь до крови.

Впрочем, Меч не мог терять время на этого парня. Четверо лучников выстрелили, несмотря на риск попасть в своих же.

Одна стрела ушла в сторону, и Меч ее проигнорировал. Он поднял копье, чтобы перехватить две другие. Стрелы вонзились в древко с такой силой, что оно треснуло, а рука заныла, но Меч копья не выпустил.

Ну а четвертую стрелу он перерубил пополам в точности как первую.

Вот это наконец-то солдат и доконало. Трое из оставшихся лучников бросили луки и побежали. Остальные подались назад — правда, не опуская нацеленных луков.

Меч промчался вдоль ряда, перерубая на ходу тетивы. Вылетели еще две стрелы. От одной он уклонился, другую, просто ради эффекта, разрубил вдоль, отправив обе половинки кувыркаться в воздухе.

К тому времени когда он испортил все луки, которые еще не бросили, четверо копейщиков успели перегруппироваться и откуда-то появился Воин. Меч пролетел и сквозь них, всех разоружив и позаботившись нанести единственный удар каждому в такое место, чтобы обильно кровоточило и остался заметный шрам, но при этом человек не сделался калекой и не погиб.

К этому моменту более половины изначальной дюжины либо сбежали, либо побросали оружие и подняли руки, сдаваясь. А некоторые, выдернув из ушей затычки из ваты и воска, громко вопрошали, что вообще тут происходит.

Командир гвардейцев прекратил спор. Он в ошарашенном молчании пялился на своих людей. Вожак стояла рядом с ним.

Один гвардеец явно намеревался драться. Здоровенный темноволосый мужик с мечом. Он встал перед Воином в грамотной стойке фехтовальщика.

Терпение Меча лопнуло. Он пригнулся, отбросил копье, и заплясал вокруг размахивающего мечом гвардейца, откровенно игнорируя попытки солдата сражаться, играючи отведя три довольно стремительных удара. А потом отскочил в сторону.

Штаны гвардейца оказались распороты с обеих сторон от щиколотки до бедра, пояс разрублен на три части. А в мочке каждого уха — по треугольной дырочке.

— Ты действительно хочешь со мной биться? — поинтересовался Меч.

— Упустить шанс сразить величайшего в мире фехтовальщика? Да ни за что! — рявкнул гвардеец.

— Ну тогда позволь мне кое-что тебе объяснить, — вежливо произнес Меч. — В этом случае тебе остается надеяться на то, что ты не настолько хорош, как ты полагаешь. Потому что если ты и впрямь сподобишься бросить мне вызов и вынудишь меня защищаться, я тебя убью. Победить меня ты не сможешь, и ты это отлично знаешь, а у меня нет времени на игры, принимая во внимание, сколько вас тут. Если же ты просто здоровенный остолоп, разбирающийся в фехтовании, как свинья в апельсинах, то я просто тебя разоружу. Так что будем оба надеяться, что это тот самый случай.

Гвардеец заколебался — а Меч только этого и ждал. Он быстро пригнулся и ударил противника по руке чуть ниже запястья, по мясистой части ладони. Кончик меча зацепил эфес гвардейца, Меч развернул клинок и рванул.

Кулак гвардейца разжался, и его меч упал на землю. Солдат поспешно отступил, подняв руки. По запястью текла кровь из свежей раны.

Разобравшись с последним гвардейцем, Меч направился к их командиру.

— Ну, — сказал он, — ты уверен, что действительно хочешь враждовать с Избранными?

— У меня приказ… — пробормотал командир, подняв руки и не сводя глаз с лица Меча.

— А ты отдаешь себе отчет, — проговорила стоявшая у него за спиной Вожак, — что не знаешь, где сейчас находится Лучник.

Офицер метнул на нее быстрый взгляд и поднял руки еще выше.

— Я просто выполняю…

— …то, что тебе приказал Лорд-Чародей, — закончила за него Вожак. — Отлично. А мы делаем то, что должны, и мы — двое из тех восьми жителей Барокана, которым Лорд-Чародей не указ. А теперь забирай своих людей и убирайтесь отсюда, пока кто-нибудь серьезно не пострадал.

Командир переводил взгляд с Меча на Вожака и обратно, затем жестом отдал приказ оставшимся солдатам и, понурившись, направился к центральным воротам, вынуждая солдат следовать за собой.

Толпа разразилась приветственными криками, хотя Меч понятия не имел, чему они радуются. Он двинулся через площадь, не обращая на зевак никакого внимания.

— Большой привет скрытности, — хмыкнула Вожак, когда Меч подошел.

— Надеюсь, ты не очень мной недовольна, — сказал Меч. — Эти ушные затычки меня встревожили.