Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых» - Вадим Леонидович Телицын

служат делу строительства коммунизма. Наша прибыль, при плановых ценах на продукты труда и при использовании чистого дохода на пользу всего общества, есть результат и в то же время измеритель (в денежной форме) действительной эффективности затрат труда.

Последнюю установку Е. Г. Либермана можно рассматривать и как попытку «отбиться» от критиков, укрывшись за чисто идеологическим обоснованием: конечно, прибыль остается прибылью, каким бы прилагательным ее ни маркировали — капиталистическая или социалистическая.

А. Н. Косыгин, опасаясь:

— Предприятия начнут выпускать только рентабельную продукцию, а от нерентабельной будут отказываться.

Е. Г. Либерман старается рассеять его опасения, аргументируя свои идеи:

— Во-первых, при нарушениях ассортимента предприятие будет лишаться всякого поощрения. А во-вторых, не должно быть такого, когда одни виды продукции высокорентабельны, а другие, в силу недостатков ценообразования, убыточны.

Таким образом, задача ценообразования — обеспечить рентабельность для всего ассортимента изделий.

Но на вопрос, как этого достичь, ответа Косыгин не услышал и не нашел.

Но у А. Н. Косыгина остаются и другие опасения:

— Предприятия начнут искусственно завышать цены на свои изделия, также давался ответ с указанием на то, что это труднее всего проконтролировать из центра. Потребители безразлично реагируют на калькуляции поставщиков, потребителей устраивает поставка по любой цене, лишь бы она была кем-то утверждена.

Е. Г. Либерман, «закрепляя» свои идеи:

— Любое повышение цен снижает рентабельность изделий. А устанавливаемые поставщиками цены будут проверяться с максимальной требовательностью. Считалось, что будет действенный, а не формальный контроль за процессом ценообразования.

В предложенной «харьковской модели» реформирования очень четко проводилась мысль о том, что рентабельность производства снизится, если предприятие возьмет курс на освоение большого ассортимента изделий и техники. Предлагаемая харьковским экономистом «шкала добавок и снижений размера поощрений» находилась в зависимости от представленного в плане того или иного предприятия удельного веса новой продукции: при выпуске уже освоенных изделий общий размер поощрений будет очень заметно снижаться, при освоении новой — «существенно повышаться».

Председатель Совета министров СССР А. Н. Косыгин прикрепляет орден Ленина к знамени Латвийской ССР в связи с 25-летием установления советской власти в Латвии. 18 июля 1965. [РГАКФД. Ед. хр. 349836]

Е. Г. Либерман продолжал отстаивать свои идеи очень убедительно:

— Процесс ценообразования должен быть максимально гибким: на новые, востребованные в производстве или в потреблении изделия следует выстраивать цены так, чтобы изготовитель был в состоянии покрыть все свои затраты. В этом случае потребитель не понесет лишних расходов, а, наоборот, получит для себя выгоду, так же как и все национальное хозяйство.

Поощрение за рентабельность должно стать важнейшим рычагом в процессе внедрения новой техники, повышения качества производимых изделий, тогда как существующая система поощрений предприятий «за снижение себестоимости продукции или за повышение выработки против плана или против прошлого года» только препятствовала повышению качества продукции и освоению новых изделий.

А. Н. Косыгину оставалось только вопрошать:

— Что еще предлагаете?

Е. Г. Либерман не задержался с ответом:

— Рассмотреть вопрос о «показателях» производства.

Многие из них требовалось пересмотреть, но сами по себе они ничего не давали, поскольку дело не в показателях, а в системе взаимоотношений предприятий, в способах планирования, оценки и поощрения работы.

Любые показатели будут искажаться, когда их «спускают» «сверху». Необходимо предоставить предприятиям возможность самим рассчитывать для себя оптимальные сочетания показателей, чтобы добиться конечного эффекта: действительно нужной потребителям качественной продукции, с наибольшей рентабельностью производства. Без «свободы хозяйственного маневра» нельзя резко повысить эффективность производства, нельзя добиться повышения прав предприятия. Текущее планирование необходимо освободить от функции «мерила для определения степени поощрения», но необходимо усилить значение плана как «регулятора производства в целях обеспечения роста объема производства и его эффективности».

Автор «харьковской модели» предупреждал, что предлагаемый метод — это не панацея, он сам по себе не устранит все недостатки. Главное — это заинтересованность, и не ради «показателей», в реальной эффективности производства. Предприятия должны выпускать только такую продукцию, которая сможет быть реализована и оплачена.

В Советском Союзе было общепринятым положение о том, что оценка деятельности предприятий и поощрение должны исходить от факта выполнения плана, который «создает равные для всех условия». Но в действительности планы предприятий устанавливались, исходя из существующего уровня развития предприятий. Этим создавались неравные условия: льготные — для проблемных производств, напряженные — для тех, кто был достаточно успешен.

«Равные стартовые условия» могут быть созданы только при существовании единого норматива рентабельности для всех предприятий, находящихся в одинаковых естественных и технических условиях. Предприятия, получая длительный норматив рентабельности, сами должны показать, на что они способны.

Суммируя свои идеи, Е. Г. Либерман настаивал на том, что необходимо учитывать:

— В СССР нет «конкуренции», но есть «соревнование за лучшие методы руководства», предлагаю установить, что производственные планы — после принятия «объемно-номенклатурной программы» — полностью составляются самими предприятиями.

Косыгин мог добавить к сказанному:

— Необходимо гарантировать «государственную добросовестность и заинтересованность» предприятий в максимальной эффективности производства, установить единый фонд для всех видов материального поощрения в зависимости от рентабельности; необходимо централизованно утвердить «шкалы» поощрения, находящиеся в зависимости от рентабельности, для различных отраслей и групп предприятий.

Е. Г. Либерман с ним соглашался, но настаивал еще на том, что:

— Необходимо усилить централизованное планирование путем доведения обязательных заданий только до аппарата ведомств, ликвидировав при этом практику разверстки заданий сверху и между предприятиями по «достигнутому уровню».

Алексей Николаевич, казалось, уже увлекся идеями и планами своего собеседника:

— Важно обязать оценивать самостоятельно разработанные предприятиями текущие планы без внесения изменений в показатели рентабельности как базы для поощрения предприятий; разработать порядок использования фондов поощрения из прибылей, расширения права предприятий в расходовании данных фондов; выработать принцип и установить порядок гибкого образования цен с таким расчетом, чтобы изделия были рентабельны и для производителей, и для отдельных потребителей, то есть для национального хозяйства в целом…[380]

* * *

Мы не ставим перед собой задачу критиковать, сопоставлять или выискивать «слабые» или «сильные» стороны экономиста с позиции сегодняшнего дня…

«Харьковская модель» вызвала широкую дискуссию и была перепечатана во многих республиканских и областных изданиях, а также переведена на ряд западноевропейских языков и появилась в средствах массовой информации Чехословакии, Польши, Югославии, Западной Германии, Франции, Италии и Великобритании.

Уверен, что со своей статьей Е. Г. Либерман пришел в «Правду» не «с улицы», а получил, как и газета, «добро» на публикацию в соответствующих структурах (что подтверждается воспоминаниями тогдашнего главного редактора «Известий» А. И. Аджубея[381]).

Идеи, высказанные харьковским профессором, поддержали считавшиеся «либеральными конформистами» советские экономисты — академики Академии наук СССР В. С. Немчинов и С. Г. Струмилин, член-корреспондент Академии наук СССР А. М. Румянцев[382]. Появился даже термин «либерманизм», под которым понимали новые веяния в экономической науке… Но были и противники — например, бывший министр финансов