Битва за любовь - Лилия Подгайская

Дальше дорога опять пошла петлять меж поросших редкими деревьями и густым кустарником холмов, но вскоре перед ними вновь открылась чуть волнистая равнина, на которой чётко выделялись обработанные человеческими руками поля. Урожай уже был собран, и опустевшие поля желтели на солнце, перемежаясь с участками луговой травы и редкими группами кустарников.

Ещё немного, и дорога углубилась в лес. По обе её стороны стеной стояли белоствольные берёзы, дубы и ясени. Внизу густо разрослись заросли орешника и вечнозелёного падуба.

Вынырнув на открытое пространство, путники увидели перед собой небольшое селение, окружённое возделанными полями. Заходящее солнце осветило мирную картину простой сельской жизни. Среди нескольких домишек всё ещё возились чумазые ребятишки, хозяйки, надо думать, заканчивали приготовление ужина, а пастухи гнали с лугов домашнюю скотину. Здесь отряду удалось обрести пристанище на ночь и совершенно неожиданно для себя найти источник ценнейшей информации. Старый пастух, приветливый и разговорчивый мужчина с удивительно чистыми, по-детски голубыми глазами, оказался бывшим солдатом, повидавшим свет.

Увидев господ, которым интересно то, что он говорит, старик разошёлся во всю и поведал им, через какие замечательные места они проходят. Ведь эти земли – бывшее королевство Мерсия, на территории которого происходили бесконечные сражения между саксами и наседавшими с севера викингами. Потому здесь так много крепостей. Главный, конечно, Уорикский замок. Его начала строить ещё дочь Альфреда Великого королева Этельфледа Мерсийская, а достраивали уже норманны после нашествия Вильгельма Завоевателя. Они же начали строить и замок Кенилворт. Могучие крепости! Непобедимые. А ещё говорят, что именно здесь, на просторах Уорикшира произошло в первом столетии памятное сражение королевы бриттов Боудикки с захватившими остров римлянами. Мятежная королева не смогла победить врагов, но в этой земле остались лежать кости её и обеих её дочерей. Они все трое приняли яд, чтобы не попасть в плен к высокомерным римлянам. Память о них осталась, и люди чтут её.

Воины из Эндлгоу слушали велеречивого старого солдата, раскрыв рты. А когда Рори Мюррей спросил пастуха о месте, которое они ищут, оказалось, что бывший солдат знает и об этом. Он даже видел старого лорда де Бриера, человека мрачного и злобного. Это было на ярмарке в Кеттеринге, что на реке Исе, притоке Нина. Тоже древний город. Право на торговлю ему дал ещё в незапамятные времена король Эдвиг, а полтора столетия назад торговые привилегии городу даровал Генрих III Плантагенет. Так вот, поместье этого самого лорда де Бриера находится как раз недалеко от Кеттеринга, немного на север от города. Это и не крепость вовсе, а просто большой дом, но укреплён он хорошо. Говорят, со старых времён там сохранилась только древняя разваливающаяся башня.

Вооружившись полученными сведениями, воины из Эндлгоу рано утром, ещё до рассвета тронулись в путь. Рори горячо поблагодарил разговорчивого старика за всё рассказанное и на прощание подарил ему красивый кинжал с удобной деревянной рукояткой.

– Будешь защищаться от волков, старик, – тепло сказал он, – и да продлит всемогущий Господь твои дни на этой земле.

И снова перед ними дорога. Теперь они шли на северо-восток, чтобы выйти к реке Нин. Там им нужно будет искать древний городок Кеттеринг, и уж от него идти на север. Места здесь были лесистые, однако среди широколиственных пород деревьев попадались уже и хвойные. Сейчас их дорога шла через густой строй высоких сосен, и лишь на обочине разрослись кустарники. Сам городок возник перед глазами путников в свете вечернего солнца, когда дорога, обогнув невысокий холм, вынырнула из густых зарослей. Но Кеттеринг не интересовал воинов, они обошли его стороной и стрелой устремились на север.

И вот перед ними, наконец, место, которое они искали. Среди широкого открытого пространства, хорошо просматриваемого с крыши дома и стоящих по обе его стороны сторожевых башен, возвышалось сооружение, чем-то отдалённо напоминающее замок. Но это был всего лишь дом, большой, трёхэтажный, какой-то странной формы. Передняя часть его, выходящая к крепким воротам, имела выпуклую полукруглую форму с большими эркерными окнами во втором и третьем этажах. На первом этаже и в боковых крыльях дома окна скорее напоминали бойницы. Над крышей выступающей части реял стяг, на котором Родерик без труда узнал герб де Бриера. Дом был окружён невысоким частоколом, но перед ним, однако, был вырыт по всей длине глубокий ров, надо думать, густо утыканный заострёнными кольями. Да, де Бриер надёжно защитился в своём поместье, и добраться до него будет непросто.

Всё это усталые путники рассмотрели в сгущающихся сумерках из-под покрова раскидистых деревьев, где они остановились. Родерик не позволил молодым и горячим спутникам обнаружить своё присутствие.

– Пусть совсем стемнеет, мои молодые господа, – тихо проговорил он, – воины зажгут во дворе факелы, и тогда мы сможем подойти поближе и осмотреть поместье со всех сторон. Вон там, видите, на другой стороне возвышается башня, о которой нам говорил старый воин. Мне очень интересно взглянуть на неё поближе.

Они так и поступили. В сгустившейся темноте освещённый факелами дом был виден, как на ладони, и подойти к нему можно было значительно ближе. Путники обошли поместье вокруг. Частокол и ров окружали дом со всех сторон. Но там, где стояла старая башня, не было ни того, ни другого. Сама башня как бы служила частью оборонительного сооружения. Её задняя стена с единственным окном на самом верху, под круглой, как колпак, высокой крышей, была защищена глубокой естественной лощиной с каменистыми, поросшими редким кустарником склонами. Место было почти неприступным.

Осмотрев всё это, воины покинули окрестности поместья и вернулись в Кеттеринг, чтобы дать отдых усталым коням, подкрепить собственные силы и продумать план дальнейших действий.

А в это время в высокой башне, в маленьком окне под крышей затеплился огонёк – это заключённая там Филиппа зажгла небольшую свечу, чтобы приготовиться ко сну. Вот уже вечность, как ей казалось, она сидит в заточении в этой старой разваливающейся башне, из которой есть только один выход – в окно. Но этот выход она оставляла на самый крайний случай. Пока же девушка была полна намерений спасти свою жизнь. Как? Этого она не знала, но думала об этом постоянно. И просила Святую Бригитту послать её помощь. Ох, как же ей хотелось и, правда, быть ласточкой, как ласково называл её ещё с детства верный друг и защитник Майкл. Улететь бы отсюда в окошко на рассвете, и пусть злобный де Бриер кусает себе руки. Но …