Пилот на войне - Александр Зорич

— Это чей плясун?

— Мой. Это Казимеж… кажется. — Отозвался командир третьего взвода.

— Быстро в БТР, пусть медицина вколет успокоительное!

— Что с ним? — Спросил Просперо, вырастая позади капитана.

— Вопрос — дерьмо. — Коротко рубанул тот.

В самом деле, глупый вопрос. Парень рехнулся со страху. Такое бывает с попавшими под массированный огневой удар РСЗО. В военной психологии с двадцатого века ходит неофициальный термин «синдром катюши», для таких вот несчастных, чья голова не выдержала бесконечные секунды в море огня и воющей стали.

— Ротные! — Завопил в динамиках голос Пино. — Не дрочим! Не дрочим! Срочно выдвигаемся, сейчас опять долбанут!

Завопил так, что Ахиллу вдруг сделался тесен шлем. Но вовремя и по делу.

Подлетели «коробки».

Рота взлетела на борты, подбирая раненых. Кто как и кто куда, не разбираясь. Мехводы рванули вперед, и началась гонка со смертью. Пока батарея перезарядит пусковые контейнеры, пока получит добро на повторный залп — есть фора, но неприлично маленькая. Смертоносно неприличная.

Ротные колонны разошлись веером. Командир старался занять возможно большее пространство, разрядить квадрат, который вот-вот снова накроют ракеты.

Второй залп клонских комендоров лег со значительным недолетом. Кто-то там начислил слишком большую скорость движения. Повезло.

А потом боевое охранение напоролось на клонский авангард и начался бой.

Поначалу шли успешно.

Противник оказался несерьезный — обычная армейская пехота. То есть не соперник штурмовикам ни по выучке, ни по снаряжению. Втянулись в преследование, опрокинув врага первым же натиском. И тогда над пустыней показались флуггеры.

Точнее, их ракеты.

По классике жанра следующим номером программы должен был стать удар с вертолетов. Классика не подвела, на то она и классика.

В десяти метрах над землей, на скорости четыреста шли черные, почти невидимые в ночном небе винтокрылые штурмовики. Шквал ПТУРов, курсовой огонь из скорострельных пушек, кассетные бомбы при пролете над квадратом, хвостовые пулеметы, разворот и вновь пушки.

На этот раз прицельно, с разбором, на средней скорости, а то и вовсе в режиме висения.

По ним ударили из всех стволов, начиная с уцелевших установок мобильного ПКО до автоматов и всережимных винтовок. Да что толку? Один винтокрылый штурмовик взорвался, пораженный лазером. Два вертолета, дымя, потянули к горизонту, остальные врубили реактивные турбины и скрылись.

В это время фланговые доложились, что обстреляны с десантных вертолетов, которые высаживают бойцов численностью до полка.

Пришлось спешно отступать.

Во время ретирады бригада попала на свежее минное поле, которое услужливо выставили штурмовики на развороте. Прямо по ходу маршрута из контейнеров дистанционного минирования.

Отходящую бригаду вновь накрыла волна взрывов.

После этого отступление не превратилось в бегство лишь чудом. Все-таки, штурмовые части…

Хотя потери были серьезные. Четверть бронесредств, включая самоходные орудия, так и не сделавшие ни одного залпа. И что совсем нехорошо — почти все установки ПКО, которые, само собой, числились у неприятеля в первоочередных целях.

Генерал фон Тили озаботился арьергардным прикрытием и бригада начала откатываться к Хордаду. Впереди ее ждали сто километров песка.

В арьергарде же остался батальон Салмана Эстебана, которого в свою очередь дожидались огонь и смерть.

— Выдвинуть пулеметы на бархан! — Приказал Ахилл-Мария, поглядывая то на тактическую голограмму, которую высвечивал командирский планшет, то на черное поле перед собой.

Поле сверкало сотнями вспышек, которые все приближались.

К песчаному холму побежали четверо, залегли.

Так, господствующая высота под контролем…

— Там танки, командир. — Доложил взводный. — Дистанция девять километров, идут к нам. С бархана засекли.

— Координаты мне, быстро! Поставить паразитов на сопровождение! Снайпера на бархан, с наблюдателем, пусть корректируют огонь.

Снайпер это правильно. У него прицельный комплекс такой, что гениталии комара за километр разглядит.

На левом фланге роты часто зарокотали орудия бронетранспортеров.

— Что у вас? — Пятый канал, связь с бронегруппой.

— Охватывают фланг. Отсекаю огнем. Пока залегли.

— Добро.

Ахилл-Мария стоял на колене, пригнув голову. Пока он был в безопасности, прикрытый песчаной горой и стволами роты. Надолго ли…

Треск очередей, уханье надствольных гранатометов, шипение плазмы в мятом одеяле пустыни подкатывались все ближе.

— Батарея!

— Здесь батарея.

— Танки, до десяти единиц. Мы их ведем. Ловите целеуказание.

— Принимаю…

Через несколько секунд в тылу часто загрохотало. Самоходки в работе! Наконец-то появились цели, дали пострелять!

Залп. Другой. Третий. Четвертый. Пятнадцать секунд.

Артиллерия заткнулась. Если они не сменили позицию, то их командира надо отдать под трибунал, потому что уцелевшие танки сейчас ответят. И они ответили.

Над барханом метнулись огненные хвосты. Баллистические вычислители клонов экстраполировали координаты по траекториям снарядов.

В тылу снова рыкнул грохот, но куда более сильный, темнота просияла пламенными цветами. Черт его знает, попали, нет?

— Доклад по танкам.

— Командир, вижу: четыре машины встали, остальные отворачивают с курса.

«Пора отходить. Совсем пора. Очень пора!» — Подумал капитан.

— Что, некисло нам всыпали? — Рука хлопнула по плечу, а рядом на песок приземлился увесистый зад Салмана дель Пино, почему-то в комбинезоне, без скафандра, только лицо скрывала кислородная маска. — Это тебе, господин «Эрмандад», не жулье всякое шугать по Тремезианскому поясу!

Ахилл-Мария вздрогнул от неожиданности.

— Салман! Нельзя так подкрадываться!

— Хы-хы-хы!

— Что вообще происходит?

Салман хмыкнул и ответил, перерезав горло пальцем.

— Вот что! Одну самоходку выбили. Комполка убит…

— Как убит? Они же отступают! Мы же тут одни, батальоном!

— Хренальоном! — Передразнил его Салман. — Банально! Только что танки отстрелялись ракетами, так? Первый залп дали с перелетом. У них дальность тридцать кэмэ. Угодило точнехонько в штабную машину. Все в фарш… Замри!

Удар сшиб Ахилла наземь. Рядом улегся Пино, прижимая товарища рукой.

— Не шевелись!

Послышалось тревожное «шр-р-р-р-р-р-р».

«Беспилотник! Чертов беспилотник!»

Все еще лежа, Ахилл-Мария рявкнул в рацию:

— С бархана! Все с бархана!

Вовремя.

Бойцы чуть не кувырком рванули к подножию, когда верхушка горы вздыбилась, как норовистый жеребец. Тонны песка взлетели в небо, чтобы просыпаться прахом окрест.

— Молодцом. — Похвалил Салман, вытаскивая голову из черно-желтой кучи. — Соображаешь!

— Уходить надо!

— Куда? Без приказа? Я запрашивал штаб бригады. Требовал артудар и авиаподдержку.

— И что?

— Послали меня, вот что! Говорят, ты персонального линкора не желаешь? Какие силы противостоят? Что за части? Численность? Направление?

— Ну и?! — Ахилл-Мария извлек автомат из песка и посмотрел на поднимающегося комбата.

— Языка буду брать! Без «и»! — Усмешка за преградой забрала.

— Сам?! Ты же командир!

— А кто? Может быть ты? Я все на зама оставил, так что не дрейфь! Организуй лучше контратаку, пока я пробираюсь. В общем, я пошел.

— Куда ж ты пошел без скафандра?!

— В броне нельзя. Все средства слежения настроены на сигнатуру скафандров — сразу засекут. Да и сейсмодатчики… Я же без выкладки сто двадцать кило! А если с выкладкой… Бывай, короче.

И огромная фигура Салмана вдруг обратилась стремительной тенью, канувшей в ночи. Ахилл-Мария успел только угадать направление — на левый фланг.

Он взбежал на бархан и залег в воронку рядом с пулеметчиком. Смертоносный агрегат бился в конвульсиях, засыпая поле оперенным вольфрамом. Перед огневой позицией было черно от поддонов.

Ночь навалилась на капитана сотнями вспышек, неясных теней в складках песка и хлопками пуль.

По бокам рассыпались выстрелы его солдат.

Он выпустил из наспинного контейнера последнюю «Стрекозу», выбрал свободный ход на спуске и уставился в панораму, ожидая, когда картинка прояснится.

Первым, что Ахилл-Мария увидел, были далекие метки атакующих вертолетов. Пока еще далекие.

Приклад лягнул в плечо, когда зенитная надкалиберная граната покинула ствол. С панорамы стерлась одна красная рамка. Но их было много, очень много.

Ночь. Пулемет, заходящийся бешеным дятлом. Ложе на сгибе локтя… Вертолеты…

— Комета, как прием? — Это Бердник, спешите видеть. То есть слышать.