Ричард Длинные Руки – фрейграф - Гай Орловский

Я рассмотрел множество стрижей, проносящихся над ее поверхностью, странные птицы, словно их творила не природа, а умелые дизайнеры с закидонами, слишком демонстративно изысканны формы крыльев, вилкообразный хвост и это странное умение летать над поверхностью воды и зачерпывать крохотным клювиком воду…

Сверху донесся восторженный вопль принцессы:

— Озеро!.. Настоящее!

Мириам спросила:

— Ты что, озер никогда не видела?

— Никогда, — вскрикнула принцесса. — У нас только крохотные бассейны, везде мрамор, никакой травы… Шумил, миленький, давай спустимся и посидим на берегу?

Мириам сказала раздраженно:

— Я тоже устала сидеть на этом костлявом чудище, но нам нельзя задерживаться.

Я повернул голову, обе уставились на меня из-за широких шипов гребня, глаза блестят, лица раскраснелись, то ли от встречного ветра, то ли от возбуждения. Мириам крепко держится за шип, принцесса же уцепилась всеми четырьмя за ближайшие выступы и наросты.

— Сделаем привал, — согласился я. — Вы устали.

— Мы можем лететь дальше! — возразила Мириам и добавила ядовито: — Но если ты уже выбился из сил…

— Еще нет, — ответил я, — хотя ты уже потяжелела. Похоже, откормилась, пора тебя есть. Но я сам хочу осмотреть озеро.

Мириам проигнорировала насчет упитанности, хотя и пощупала себя за складку на боку, спросила удивленно:

— Тебе зачем? Поселиться в нем вздумал?

— Да, — ответил я твердо. — Буду воду мутить.

— Зачем?

— Чистая слишком, — объяснил я. — Непристойно чистая. Оскорбительно. Разве в такой крупную рыбу поймаешь?

Пока земля приближалась, я охватывал взглядом и дороги, что идут вблизи озера, хоть и не подходят близко. Когда через эти земли пойдет крестоносное войско, нужно маршрут наметить так, чтобы по дороге были либо вот такие озера, где можно не только пополнить запасы воды, но и напоить всех коней, либо большие колодцы, оазисы, водопады, хотя бы мелкие речушки с пригодной для питья водой…

Озеро расположилось у подножья отвесных скал, даже одной скалы, длинной и вытянутой, разделенной разве что зубцами, означающими вершины. С большой высоты падает ручей, разбивается о широкий каменный уступ и дальше красивой серебристой лентой, не касаясь стены, устремляется к поверхности озера.

В той части оно бурлит, разбегается волнами, что странно быстро гаснут, и дальше озеро кажется наполненным темным маслом.

Я сделал полный круг над скалами и озером, рассматривая с высоты, неожиданно для женщин устремился к каменному выступу и, повернув крылья, мягко сел подальше от края.

Ручей не слишком большой, водопад умеренный, да и высота небольшая, хотя брызги разлетаются далеко и сразу намочили мне левый бок.

Мириам спросила, не двигаясь с места:

— А к озеру?

— Сперва посмотрим, — отрезал я. — Слезайте. Можете помыться под проточной водой. Или вам надо обязательно в озере, где оставили пот, грязь и слюни те, кто купался до вас?

Мириам пробормотала что-то нехорошее. На что я услышал укоризненный возглас принцессы: «Мириам, как ты можешь… он хороший…», на что Мириам ответила, судя по тону, еще хлеще. Я бы подслушал с удовольствием, но поток воды шумит, плещет и даже чавкает, так что дождался, когда слезут обе, и шагнул к краю.

Принцесса, правда, замешкалась, я извернулся и сам снял ее лапой, стараясь не повредить. Она счастливо пищала и прижималась к моим перепонкам горячим недетским телом.

Мириам быстро сбросила платье, мелькнув непривычно белой кожей, встала под падающую струю, взвизгнула, но выдержала, не выскочила с паническим воплем.

Я зачарованно смотрел, как вода красиво разбивается о ее голову и плечи, сверкающие брызги летят во все стороны, словно каскады дорогого жемчуга. Принцесса поймала несколько капель на подставленную ладонь, вздрогнула и поспешно стряхнула на землю.

— Как ты можешь? Такая холодная!

Мириам крикнула весело:

— Это сперва! Потом привыкаешь…

— Да ни за что в жизни, — ответила принцесса твердо и, отступив подальше, села под стеной на камень.

Мириам, в ореоле из серебряных брызг, смотрится чудесно, кожа напряглась под холодными струями, но счастливо хохочет и, вскинув голову, с наслаждением подставляет лицо струям.

Я смотрел искоса, вроде бы должен отвернуться, но я же большой крылатый змей, а не мужчина, так что мне можно. Хотя в то же время и мужчина, так что нельзя, потому и иду на компромисс и смотрю одним глазом.

Вскинув руки, она рассекала падающую сверху воду, словно ныряет вверх к самим небесам, струи бегут по телу, кожа от холода пошла пупырышками, груди округлились, а ярко-красные кончики вытянулись и затвердели, как камешки.

Перехватив мой заинтересованный взгляд, она спросила живо:

— А ты никогда не купаешься?

— А что, — спросил я, — от меня дурно пахнет?

— Да вроде бы нет, — ответила она неуверенно, — как-то не обратила внимания. Просто купаться… хорошо. Даже просто так.

— А я, — ответил я, — только когда моюсь.

Она опустила голову, взгляд пробежал по залитой водой площадке из камня.

— Здесь места хватит и для тебя. Я посторонюсь.

— Спасибо, — буркнул я. — А вдруг спихнешь вниз?

— Ты просто распустишь крылья, — произнесла она со вздохом. — Это не поможет…

— Сожалею, — сказал я саркастически, — но ничем помогать не стану. Убиваться головой о стену ради твоей радости как-то не собираюсь. Представляю, как ликовать-то будешь!

Она покачала головой:

— Не представляешь.

Я буркнул:

— Ладно, я пошел. А то еще попросишь потереть тебе спину.

— И не мечтай, — ответила она.

— Ну, — сказал я намекающе, — мечтать можно обо всем, мечтать не запретишь. Но тебе лучше не знать, что я сейчас намечтал…

Ее брови поползли вверх, а глаза испуганно расширились. Мгновение смотрела с непониманием, щеки залил нежный румянец. Я саркастически хмыкнул, она встрепенулась, посмотрела в страхе и неуверенности, сделала попытку закрыться ладонями, одновременно нагибаясь и сводя колени вместе.

— Ага, — сказал я обвиняюще, — вот какая ты испорченная! Я ничего такого и не думал, что ты вон надумала, будто я подумал!

И, гордо отвернувшись, я на всех четырех с достоинством подошел к краю, вытянул шею, всматриваясь в озеро, потом просто свалился вниз. За спиной прозвенел испуганный вопль Мириам, но я нырять с такой высоты не стал: растопырил крылья, пронесся, пугая стрижей, над поверхностью и, выставив лапы с растопыренными когтями, плюхнулся на берег у самой воды.