Русская Америка: слава и позор - Александр Бушков

Поселение назвали «Муравьевским» в честь генерал-губернатора Восточной Сибири, немало сделавшего для присоединения к России Приамурья. Но уже в следующем году людей и пушки пришлось вывезти — грянула Крымская война…

Русская Америка от нее была ограждена знаменитым «пактом о нейтралитете», который заранее подписала с Компанией Гудзонова залива. Договор гласил: даже в случае открытых военных действий меж Россией и Великобританией компании обязуются не предпринимать каких-либо военных действий друг против друга.

Глава «гудзонцев» сэр Джон Симпсон пошел на это не из благородства. Никакой «классовой солидарностью» бизнесменов тут и не пахло. Англичане заботились в первую очередь о себе: военный потенциал РАК неизмеримо превосходил «гудзонский». У Русской Америки были и орудия в немалом количестве, и вооруженные пароходы — а «гудзонцы» могли этому противопоставить лишь небольшое количество людей с ружьями, и оттого прекрасно понимали: в случае войны «аляскинцы» раскатают «гудзонцев» как бог черепаху. Да и тлинкиты, прекрасно было известно, склонялись в возможной войне воевать именно на стороне русских — из-за того же отсутствия у британцев пушек и пароходов грабить британцев оказалось бы гораздо легче, чем русских…

«Гудзонцы», побуждаемые сугубо шкурными интересами, оказали на свое правительство нешуточный нажим, требуя «пакт о нейтралитете» утвердить. Правительство на это в конце концов пошло, правда, с оговорками. Лондон признавал, что договор касается только территориальных владений русских, но все русские суда в открытом море «могут подлежать захвату кораблями ее величества». А, кроме того, предупредили, что «берега и порты русских владений могут быть подвергнуты морской блокаде».

Соответственно, и русское правительство внесло в договор «право на захват судов упомянутой компании (то есть Гудзонской. -А. Б.) и конфискацию их грузов, а также на установление блокады ее берегов и портов». И правильно: какие тут, к черту, двойные стандарты, как с нами, так и мы…

Как ни удивительно, но англичане договор этот соблюдали в течение всей войны, ни разу не предприняв какой-либо агрессии против Русской Америки. А впрочем, умиляться тут нечему: «гудзонцы» выступали в роли заложников, неминуемо ответивших бы своим добром…

А вот в открытом море кораблям РАК приходилось порой проявлять чудеса изворотливости…

Кругосветный корабль Компании «Цесаревич» с пушниной и китайским чаем шел в Петербург — из Новоархангельска мимо мыса Доброй Надежды. Уже на острове Святой Елены капитан, датский шкипер на русской службе Иорьян, узнал, что меж Россией и англо-французско-турецко-сардинской коалицией началась война. К счастью, в порту острова не оказалось ни одного британского военного корабля.

Прекрасно понимая, что его невооруженное судно станет легкой добычей для первого же встречного корабля коалиции, Иорьян поначалу решил плыть в нейтральную Испанию и отстаиваться в ее портах — но это означало бы торчать на якоре неизвестно сколько, тратя на содержание судна и прокорм экипажа немалые казенные денежки. И хитрый датчанин придумал другой способ, правда чертовски рискованный…

В первом же кабаке он уселся пить с немецкими моряками с гамбургского судна — и сообщил им, что намерен, удалец этакий, прорываться через Ла-Манш. Немцы моментально разнесли известие о «сумасшедшем русском» по всем остальным забегаловкам, так что оно быстро достигло ушей британских агентов. Англичане срочно отправили в Ла-Манш четыре военных корабля — поджидать Иорьяна. А Иорьян тем временем обогнул Британские острова с севера, прошел Северным морем и направился к Гамбургу. За ним погнался оказавшийся поблизости английский фрегат, но Иорьян, подняв на корме флаг Российско-Американской компании, буквально под носом преследователя вошел в гавань нейтрального Гамбурга, чем сорвал аплодисменты у толпы наблюдавшей это увлекательное зрелище зевак. По ходатайству Компании император наградил Иорьяна Св. Анной 3-й степени, а его штурмана Офтер-дингера золотой медалью «За усердие» на Аннинской же ленте.

«Николай I» и «Камчатка» укрывались в Сан-Франциско — «Камчатка» чудом проскользнула мимо специально ее поджидавших английских крейсеров.

А вот кораблю РАК «Ситха» не повезло — его захватили французы у берегов Камчатки и продали у себя как законный военный приз…

Вообще, англичане с французами старательно оттягивались на дальневосточных владениях РАК, под договор о нейтралитете не попадавших. В июне 1855 г. британский военный пароход перехватил возле устья Амура бриг Компании «Охотск». На абордаж вышли пять британских шлюпок с вооруженными матросами. У командира «Охотска» Юзелиуса было всего 15 «штатских» матросов, так что о сопротивлении речи не шло. Но упрямый шкипер (финн по происхождению) все же оставлять врагу корабль не собирался: по его приказу команда с пассажирами уселась в шлюпки и поплыла к берегу, предварительно запалив бриг. На борту «Охотска» был груз пороха, а потому судно быстро взорвалось и затонуло, не принеся раскатавшим губы британцам ни пенни прибыли. Часть команды и пассажиров они все же взяли в плен, но другие во главе с Юзелиусом успели добраться до берега и скрыться в лесу. Николай I наградил Юзелиуса золотой медалью «За храбрость» на Георгиевской ленте.

В июне 1855 г. английский пароход «Барракуда» и два парусных фрегата нагрянули в порт Аян на побережье Охотского моря. Где не обнаружили ни людей, ни чего-либо достойного грабежа: служащие РАК заранее вывезли все имущество и эвакуировались сами. От злости британцы взорвали на местной верфи корпус и машину недостроенного железного парохода РАК, не имевшего никакого отношения к вооруженным силам. Они намеревались и пустой город разгромить по исконному обычаю британского рыцарства, но их удержали несколько капитанов американских китобойцев, стоявших в Аяне.

А в сентябре 1855 г. два фрегата, английский «Пиик» и французский «Сибилл», нагрянули к маленькой фактории на курильском острове Уруп и с ходу принялись палить из всех орудий, не принеся никакого вреда — солидные морские пушки не были приспособлены к качественному обстрелу столь жалких домишек, какие только и имелись на Урупе. Доблестные морячки высадили десант и трое суток охотились по всему островку за разбежавшимися приказчиками РАК и алеутами. Троих все же обнаружили и с превеликим триумфом взяли в плен, а селение старательно сожгли, предварительно ограбив все, что можно. Сперли не только бумаги Компании и пушнину со склада, но еще и вещи из квартиры управляющего — герои, блин… Дело в том, что совсем недавно англичанам с французами весьма качественно надавали по шее героические защитники Петропавловска-Камчатского. Имея немалое превосходство в людях и пушках, союзнички тем не менее вынуждены были отступить позорным образом. Вот и пакостили от обиды, где могли, отыгрываясь на крохотных поселках вроде урупского… И британец, и француз всегда обижаются, получив по морде от «славянских варваров». Унизительно им, видите ли…

Убытки РАК от вышеописанных художеств за время войны составили 132 820 руб. Но, поскольку не бывает худа без добра, их удалось компенсировать, и даже получить прибыль, распродав все залежавшиеся на складах в Новоархангельске товары — других-то не было, и неизвестно, когда будут.

А потом окончилась Крымская война, умер Николай I, и задули иные ветры… Вовсе уж ледяные.

Сейчас мы, оставив ненадолго Америку Русскую, поговорим о другой Америке, американской — то бишь Соединенных Штатах. Рассмотрим событие, о котором у нас до сих пор принято писать в самых восторженных тонах: когда в США вспыхнула гражданская война, там базировались две эскадры русского военно-морского флота (адмирал Лесовский и адмирал Попов) — чтобы в случае вступления Англии в войну драться на стороне северян.

Корабли эти сыграли серьезную роль в том, что победил именно Север. Достаточно видный американский историк Т. Бейли писал прямо: «Осознание того, что Соединенные Штаты имели одного верного друга в Европе, который сдерживал их врагов, поддерживало падающий моральный дух Севера и (хотя это никогда нельзя будет доказать), возможно, сыграло определяющую роль в выборе между капитуляцией и продолжением войны до победного конца».

Из этой цитаты вытекают два тезиса: во-первых, кроме России, у Севера не было более союзников в Европе, во-вторых, при отсутствии у русских эскадр Север мог и проиграть…

А теперь зададимся вопросом: отвечала ли отправка русских эскадр на помощь Северу нашим геостратегическим интересам?

Пожалуй что, не совсем. Рискну предположить: не отвечала вовсе. «Симпатия», «дружба», «расположение» и прочие умилительные термины применимы лишь к отношениям между отдельно взятыми людьми. В отношениях меж державами, нравится это прекраснодушным интеллигентам или нет, должен, обязан соблюдаться совершенно иной принцип: руководствоваться нужно не эмоциями, а жестким, циничным расчетом (не имеющим ничего общего с конфронтацией и уж тем более вооруженным конфликтом). Проще говоря, следует в первую очередь не стонать в умилении: «Они ж наши друзья!», а просчитывать каждое решение с точки зрения государственных интересов, которые не имеют ничего общего с интересами отдельно взятых людей. Бросьте в меня камень, но так оно и обстояло в Европе на всем протяжении ее истории. Известное изречение английского премьера Пальмерстона затрепали до дыр, но имеет смысл повторять его вновь и вновь — для тупых: