Через два океана - Михаил Александрович Михеев

Фарватера никто не знал в принципе, но как раз с этим проблем не возникло. Откуда-то из лабиринта островов, не боясь волн, лихо вылетела небольшая джонка, и по штормтрапу на флагман поднялся местный лоцман. Китаец, естественно, однако же отличающийся от тех, кого Верховцеву приходилось видеть до сих пор, словно они были из разных народов. Притом, что относилось это не к внешности. Здесь-то как раз все достаточно узнаваемо – узкие глаза, невысокий рост, характерный оттенок кожи. А вот уверенные движения, широкие плечи, немногословность, манера держаться с достоинством, но без наглости, спокойный голос… И по-английски он говорил отменно, без акцента.

Наверное, род занятий накладывает свою печать и на внешность, и на поведение, и даже на манеру вести разговор. Моментально озвучил сумму за проводку эскадры, большую, но, с учетом задачи, не запредельную, отослал своих помощников на остальные корабли, и вполне уверенно справился. Даже то, что это были европейские корабли, не создало каких-то проблем. Опыт у лоцмана оказался колоссальным.

Стоило признать, Шанхай впечатлял. Не то чтобы огромный город, и не центр имперского величия, как Петербург, но в то же время по сравнению с тем, который русские перед этим снесли, более чем внушительный. Один из первых городов, открытых Китаем для иностранцев, Шанхай имел большие европейские кварталы. Правда, после того, как китайцам разрешили в них селиться, кварталы эти стремительно начали приобретать восточный колорит и становиться тесноватыми. Но китайцы все равно лезли в них, будто там было медом намазано. А все потому, что при любых катаклизмах китайская администрация туда лезть боялась. Да и китайские бунтовщики, любящие поскандалить часто и шумно, проявляли осмотрительность. Очень уж не хотели получить по наглой желтой морде.

Швартовать корабли к пристани не стали, бросив якоря в полусотне саженей от нее. И сходить на берег своим людям Александр запретил. Китайцев он не боялся совершенно, равно как и козней представителей белой расы. Хотя бы потому, что других военных кораблей здесь не было, а орудий его кораблей, набитых головорезами, для того, чтобы сровнять этот город с землей, было предостаточно. Однако и связываться не хотелось. Россия ведет тяжелую войну, и вмешивать на стороне противников еще и Китай… Нет, это вряд ли, конечно. Хотя бы потому, что китайцы не любят англичан. А еще потому, что были недавно крепко биты и хорошо понимают: воевать с европейской армией они не слишком-то могут. Но – чем черт не шутит? Обычаев местных он не знал. Вдруг из-за какого-то неверно сказанного слова все же полыхнет, и китайские полки двинутся к русским поселениям на Амуре? Китайцы – паршивые вояки, но их много. А русских – мало. Так что не стоило получать на ровном месте еще одну проблему.

Однако, конечно, без внимания его корабли не остались. На берегу собралась немалая толпа зевак, впрочем, довольно быстро рассосавшаяся. А потом, часа через полтора, когда Верховцев думал, что с ними просто не будут связываться, в сторону русских кораблей двинулся сампан. Шел он на веслах довольно ходко, благо волнение в гавани практически не ощущалось, да и расстояние было невелико. Так что буквально через несколько минут на борт «Миранды», безошибочно определив флагмана, поднялся местный чиновник.

Верховцев отлично понимал, что особо важного мандарина[103] здесь не найти. Однако гость похоже, весьма хотел на него походить. Во всяком случае, был он дороден настолько, что по штормтрапу (невелика сошка, большего не заслуживает) поднялся с видимым трудом. Если лоцман был одет в хоть и традиционную китайскую, но весьма удобную одежду, этот зачем-то напялил черный шелковый халат. Да еще и, видимо, пока он добирался до шлюпа и поднимался на борт, изрядно его испачкал. Ну и дополняли образ тоненькие, похожие на перья молодого лука, усики на лунообразном лице. В общем, говорят, первое впечатление можно произвести только один раз, и не всегда оно бывает хорошим…

Впрочем, особых проблем сей представитель туземных властей не доставил. На довольно приличном английском языке озвучил плату за стоянку, весьма грабительскую, к слову. Явно огорчился, что не запросил больше, когда Верховцев не торгуясь заплатил. Но и требовать ничего более не стал, покинув корабль сразу после завершения формальностей. В общем, Александр ожидал худшего и, к сожалению, как позже выяснилось, не ошибся.

Буквально на следующее утро чиновник прибыл вновь. Правда, не тот, что в прошлый раз – нынешний явно имел более высокий ранг, халат даже на неискушенный взгляд Александра выглядел богаче. А еще, на головном уборе, который ассоциировался почему-то исключительно со словом «бредовый», имелась внушительных размеров золотая нашлепка.

Сампан пришвартовался к борту шлюпа, и некоторое время никто на «Миранду» не поднимался. Очень похоже, китаец ждал, когда ему подадут что-то удобнее штормтрапа. Ну а Верховцев, соответственно, не собирался лишний раз шевелиться. Валяло сампан на волне не то чтобы чрезмерно, однако куда сильнее, чем куда более массивный корпус боевого корабля. А потому, убедившись, что ничего, кроме морской болезни, он тут не добьется, чиновник все же решил, что стоит воспользоваться конструкцией из веревок и дощечек, что ему предоставлена. К слову, на борт он поднялся довольно ловко – видимо, имел когда-то немалую практику, и не все еще забыл.

Надо сказать, помимо одежды у этого экземпляра большой лягушки чиновничьего болота имелись и другие отличия. Был он заметно выше коллеги и старше. Даже учитывая, что китайцы для Александра были практически на одно лицо, это он определил сразу. Худощавый, жилистый, с четкими, выверенными движениями. Лицо, правда, тоже круглое… И усики такие же!

А еще этот чиновник куда лучше владел английским. Практически без акцента говорил. Это смотрелось на удивление комично – четкая английская речь, сама структура которой отменно подходит для деловых разговоров, и китайская витиеватость и многосложность. Александр выдержал получившуюся ахинею пару минут, а потом сплюнул мысленно и спросил:

– Послушайте… Не запомнил вашего имени, да и не хочу, если честно. Что вам надо-то?

Китаец не обиделся. Даже изображать уязвленное таким пренебрежением достоинство не стал. Просто разом перешел на нормальный язык. И, к слову, тут же начал испытывать некоторые проблемы – видимо, родная речь не способствовала четкости формулировок. Так что получалось несколько замедленно – однако же теперь и слушать его было проще.

– Видите ли, господин адмирал, у нашего города есть некоторые особенности и традиции.

Надо же, подумал Александр, и здесь адмиралом величают. Самое время возгордиться. Однако вслух, конечно, говорить этого не стал. Вместо этого сделал максимально бесстрастную и