Самозванка (Сокровища) - Лиза Джексон

– Но если окажется, что я Ланден, – сказала Одри, подняв бровь, – что вы сделаете тогда?

– Не знаю. Не могу даже представить это. Ланден считалась умершей много лет. По крайней мере, я так думал. И вся семья.

– Но если окажется, что я ваша пропавшая сестричка Ланден, вам придется общаться со мной день за днем и вместе со мной заниматься семейными делами, не так ли?

– Ну я вообще-то не работаю на компанию.

– Вы состоите в совете директоров. Естественно, все нити в руках Джейсона, но и вы, и ваша сестра тоже имеете вес.

Нелсон не отвечал, и Одри решила испытать его.

– Я могла бы стать для вас полезной. Я читала, что вы собираетесь заняться политикой. Если вы поможете мне узнать правду, это облагородит ваш имидж.

Одри улыбнулась Нелсону, как будто они были союзниками.

– Пресса и телевидение будут прославлять ваше доброе сердце и любовь к истине. Это не помешает при голосовании. Поверьте, журналисты выжмут из этой истории все. Только представьте себе заголовки в газетах: «Нелсон Дэнверс находит похищенную двадцать лет назад сестру!» Или: «Кандидат в губернаторы ценит правду превыше всего!» Нелсон смотрел на нее настороженно.

– Кроме того, – продолжала искушать Одри, – если действительно окажется, что я Ланден, от меня будет зависеть финансирование вашей политической карьеры. Вы, наверное, хотели бы получить возможность свободно распоряжаться своей долей наследства.

Одри внимательно следила за реакцией Нелсона, пытаясь понять, почему в его присутствии ее настроение так решительно менялось, верх брала то женская стервозность, то доброта.

– Знаете, Одри, – сказал Нелсон, глядя на нее так, словно не верил в ее реальность. – Я пришел сюда, чтобы договориться с вами, а не для того, чтобы выслушивать угрозы.

– Рада, что вы затронули эту тему, я тоже не люблю, когда мне угрожают.

Девушка открыла сумочку и достала анонимные записки. Взглянув на них, Нелсон открыл рот от удивления, но быстро опомнился и протянул руку, но Одри не позволила ему дотронуться до бумаг.

– Посмотрите, что мне подбросили в номер, только не трогайте их руками. Может быть, в полиции захотят проверить отпечатки пальцев.

Одри держала перед ним развернутые записки, чтобы он мог прочесть их. Нелсон побледнел.

– Но от кого они?

– Я не знаю. Видите, они же не подписаны.

– Но как вы их получили? По почте? Их кто-то принес? – Нелсон волновался, уголок его рта дергался.

– Одна лежала утром под дверью. А другая лежала на бюро, когда я сегодня вечером вернулась в номер. Не так много людей знают, что я живу здесь, Нелсон, но вы, очевидно, знали и, полагаю, остальные члены семьи тоже. Думаю, тот тип, который следит за мной, докладывает вам обо всем, и вы все знаете, когда меня не бывает в номере.

Одри убрала волосы назад и посмотрела Нелсону прямо в глаза.

– Передайте всем членам семьи: это не сработает. Вы можете послать мне тысячу записок с угрозами, но я не отступлю. Меня всегда считали упрямой, и не зря. – Она придвинулась к нему совсем близко. – Мое главное правило: чем больше на меня давят, тем сильнее я становлюсь. А это, – Одри потрясла в воздухе записками, – пустая трата времени.

– Я понятия не имею, откуда взялись эти записки, – сказал Нелсон растерянно.

– Нет? Странно, я могла бы высказать вполне достоверную гипотезу. Уверена, что вы тоже.

Одри положила записки на стол перед Нелсоном.

– Передайте братьям и сестре мои слова: пусть они бросят это дело. Я и так была готова идти к газетчикам, а это, – она указала на записки, – самый верный путь толкнуть меня к дверям редакции «Орегонца». Я знаю несколько репортеров, которые сделают из этого материала конфетку, и десяток авторов, которые готовы пожертвовать правой рукой, только чтобы иметь возможность немного всколыхнуть город. Они будут счастливы развлечь подписчиков новыми подробностями из жизни семьи Дэнверс.

Одри допила ром и спросила:

– Что вы об этом думаете?

– Я думаю, – сказал Нелсон, и его голос был неожиданно спокоен, – что вы такая же мошенница, как другие.

– А я думаю, что кто-то из семьи сильно испугался. – Она постучала длинным ногтем по запискам. – По-настоящему испугался.

– Вы даже не знаете, что их автор – член семьи.

– Кто же еще?

Одри сложила записки и убрала их в сумочку. Ей не нравилось изображать стерву, но у нее не было выбора. Кто-то в семье решил, что пора начинать грязную игру. Может быть, Нелсон? Она этого не думала, но ведь Одри так мало знала о нем. На самом деле ей было жаль Нелсона, который старательно носил строгие костюмы днем и кожаную куртку вечером и посещал свою скучную работу просто потому, что это было частью игры, затеянной много лет назад его отцом. Она подозревала, что, хотя Уитт Дэнверс давно лежал в могиле, Нелсон все еще пытался ему доказать, что чего-то стоит.

– Вы хотели бы узнать что-нибудь еще? – спросила Одри.

– Почему бы вам просто не оставить нас в покое?

– Я не могу.

Поскольку разговор пошел по кругу, Одри встала.

– Знаете, это могло бы не быть войной.

– Не могло бы. – Нелсон смотрел на нее пустыми мертвыми глазами. Ей захотелось убежать, но Одри не двинулась с места. – Если вы знаете хоть что-нибудь о нашей семье, вы должны понять, что иначе не могло быть.

– По крайней мере, мы поняли друг друга. Она махнула рукой в сторону бара.

– Не волнуйтесь об оплате. Вы мой гость.

Нелсон наблюдал, как она скрылась в стеклянных дверях бара. Проклятие, он все испортил. Он надеялся расположить ее к себе и выудить какую-нибудь полезную информацию, но она так повернула разговор, что он чуть вообще не разучился связно излагать свои мысли. Обычно Нелсон оставался спокойным и равнодушным в присутствии женщин, но встречались и такие, которые смущали и даже пугали его, как Одри Нэш, кем бы, черт бы ее побрал, она ни была.

У Нелсона возникло неприятное предчувствие, что она действительно Ланден. Не только и не столько из-за ее внешности, а из-за ее манеры говорить, уверенной и властной. Он ожидал увидеть авантюристку, которая мечтает урвать немного денег и как можно быстрее убраться с поля боя, а его встретила умная, самоуверенная женщина, и Нелсон растерялся.

Поправляя воротник куртки, он взглянул на свое отражение в зеркале, встроенном в стену над баром, и увидел мрачное лицо. Чужие глаза, полные неприкрытого желания и страсти, втягивали его в себя, лишали воли. Нелсон почувствовал ту же темную непреодолимую тягу, с которой боролся долгие годы. Он отвел взгляд и быстро направился к выходу. Он должен думать о карьере и не может бездумно отдаваться желанию, которое стало проклятием всей его жизни с той поры, как он начал интересоваться сексом. Одна ночь может погубить все его будущее. Особенно теперь.