Чужая жизнь. Мистические практики для обретения самого себя - Токо-па Тернер

вы поймете, какое огромное расстояние преодолели. Здесь, в своем плаще из лунного света душевной боли, с пронизывающим обаянием в своих глазах, с живой историей на своей коже, вы поймете, что всегда принадлежали.

Глава XIV. Рождение удовольствия

Раскрыть свои способности сразу никому не удается. Это медленное, пошаговое движение в сторону расширения возможностей своего следующего эго. Если время оставаться в тени приходит к логическому завершению, то вы должны начать заселять свое новое измерение. Мы много говорили о том, как переносить страдания в своем теле и сердце, но, так как мы можем подвергнуться вызову со стороны нашей темной природы, иногда обучение сокрытию от боли в удовольствии может оказаться очень полезным. Под словом «удовольствие» я не подразумеваю чувственные утехи плоти, хотя ту отраду, которую мы получаем от вкусной еды и горячей ванны, нельзя недооценивать. Под значением слова «удовольствие» я понимаю ощущение домашнего уюта, чувства себя «в своей тарелке», или ощущение благополучия, которое вы находите в себе независимо от места от времени.

Наш потенциал для воплощения удовольствия зависит от способности получать, подобно мышце, которая атрофируется, если постоянно не сокращается. Приобретенное чувство своей малозначительности может действовать как барьер, мешающий нашему благополучию, удерживая нас от полного восприятия красоты, окружающей нас. Будь то наша способность принимать позитивные отклики и поддержку или ожидать, когда все вещи сложатся в нашу пользу, мы, возможно, будем подозрительно относиться к великодушию, даже в том случае, если оно стоит на пороге нашего дома. Но это не должно быть постоянным условием. По мере получения практических навыков мы можем научиться радушно встречать красоту и получать удовольствие всем сердцем.

В мифическом цикле пути Героя Возвращение ― заключительная стадия. После того как вы прошли через ад инициации, и хотя, возможно, все еще никак не оправитесь от брошенных им вызовов, знайте: худшее уже позади. Вы заслужили место под солнцем. Вы знаете себе цену. Вам есть о чем рассказать. И пришло время вернуться к миру с вашей целительной красотой. Хотя много было сказано о том, через что вы должны пройти, однако с Возвращением зачастую обходятся как с чем-то, проходящим вскользь, как будто войти в мир с чудодейственным напитком вашего путешествия ― весьма обыденное дело. Иногда вы даже не можете поверить в то, что кардинальным образом переломили ситуацию. Вы все еще в ожидании худшего. Вы стремитесь свернуться обратно в клубок в своем подземном убежище и отказываетесь выйти на поверхность, так как не в состоянии поверить, что можете крепко стоять на ногах.

Мир очень отличается от того, каким был, когда вы его оставили, да и вы изменились по сравнению с тем, какими были, когда он оставил вас. Следы тех способов, которым вы скомпенсировали свою боль, все еще живы в памяти тела. Подобно переезду в более просторный дом, вы, возможно, все еще живете мерками узких коридоров и тесных углов, в которых привыкли обитать.

Возможно, вам нужно попрактиковаться в расширении личного пространства до новых размеров. В конце концов, все, что сдерживает вас, подобно тугим пеленкам, может быть комфортным в своей ограниченности.

Если бы вы были тем, кто выжил за счет объедков любви, вы, наверное, уже заработали бы себе на всю жизнь нервный тик, который заметен только тогда, когда вас осыпают похвалами. В эти моменты вашему сердцу брошен вызов, и для его принятия ему понадобится такая огромная способность, которая до сего времени ему была неизвестна. И хотя есть такое безмерное облегчение, которое переполняет ваше непричастное ни к чему сердце, оно также может быть болезненным в своей отраде.

Хотя я и жила большую часть жизни в больших городах, но в глубине души оставалась деревенской девушкой. И осознавать это я стала только после смерти наставницы Энни, той женщины, с которой доверительно делилась снами. Смерть Энни сорвала меня с насиженного места, подобно приливной волне. Самые глубинные основы моего мировоззрения начали распадаться на части; старые вещи улетали из центра, их меняли новые. Город стал нетерпимым ко мне, и потоп, обрушившийся на меня через портал моей печали, был не чем иным, как острой необходимостью жить более искренней жизнью.

Сначала я просто уезжала за город на выходные. Но чем больше времени проводила в глуши, тем меньше мне хотелось возвращаться. Диссонанс трафика и конфликта становился все громче. Все, что я слышала на тот момент, ― всеобщий стон выживания. Я стала питать отвращение к тротуарам. Росло мое смятение, вызванное острыми краями, линиями и углами всевозможных удобств. Я пробуждалась.

Невзирая на то, как долго мы пренебрегали душой, она спешит обратно в то мгновение, проведенное под звездами. Ночь, проведенная в лесу, еда, приготовленная на костре, ныряние обнаженной в озере ― это все, что ей нужно. Насколько гротескным кажется город с его странными ценностями, аляповато украшающими рекламные щиты, стоящие вместо деревьев. Насколько же жалостливыми мы тогда выглядим, мертвой хваткой вцепившись в берега ради пущей безопасности, когда рядом протекает море изобилия.

Моя натура просветлялась, поэзия начинала литься потоком, а я все продолжала идти намеченным курсом. Вооружившись палаткой и рюкзаком, я каждую ночь выбирала новое место для дома: внизу, у морских дюн, посреди мягкой опавшей хвои и корней, с дверью, направленной на восток, чтобы любоваться рассветом; наверху, в местах вырубки леса, расчищенных от древесных опилок и щепы, чтобы лучше видеть звезды через занавешенное противомоскитной сеткой световое окно в палатке; на заросшей травой поляне с полевыми цветами, где я старалась не помять во сне фиалки.

Смерть Энни была тем обрывом, стоя над которым, я пленилась природой. Как ни странно, наша разлука привела меня к глубокому соединению со всеми и со всем. Мной овладело осознание того, что если я последую за своим страстным стремлением, то обрету жизнь, которой мне предназначено жить. Через два месяца я пробиралась по долинам и взгорьям к Скалистым горам в Британской Колумбии. Не представляя, где остановлюсь на ночь, да и как вообще справлюсь со всем этим, я следовала страстному желанию моего сердца быть там, где живут горные орлы. Через неделю я оказалась в невообразимо прекрасном месте, называемом Кутеней.

Хотя это и заняло у