Тюмень без секретов, или Как пройти на улицу Павлика Морозова - Александр Антонович Петрушин

Свердловский обком партии «обратился с просьбой» о переименовании Ежовского района города Свердловска в Молотовский, и Политбюро утвердило эту просьбу. Постепенно, без огласки имя Ежова исчезло из названий учреждений, колхозов, улиц... В Тюмени такую улицу хотели назвать в честь нового наркома внутренних дел Берии, но 11 мая 1939 года произошла авиакатастрофа, в которой погибли комбриг Анатолий Серов и майор Полина Осипенко.

Прерванный полет

В тот же день, когда случилась эта трагедия, Политбюро ЦК ВКП(б) постановило «захоронить тт. Серова и Осипенко на Красной площади у Кремлевской стены», похороны «принять за счет государства». В недавно рассекреченном «политдонесении военкома центральных сборов истребителей авиации при Рязанских авиационных курсах усовершенствования», направленном начальнику Политуправления РККА армейскому комиссару 1-го ранга Мехлису, датированному 13 мая, наиболее вероятной причиной катастрофы названа «пилотажная ошибка на малой высоте», допущенная Серовым и Осипенко, в результате которой «самолет, потеряв скорость» свалился в штопор и врезался в землю».

В последовавшем приказе наркома обороны СССР Ворошилова использованы жесткие, нелицеприятные оценки состояния, дисциплины, порядка и организации летной подготовки, за которыми скрывались и человеческое сочувствие, и раздражение.

«У нас в авиации, – отмечалось в приказе, – притупилось чувство жалости за потерянного человека. Не так давно от группы летчиков, Героев Советского Союза, выступал на Красной площади т. Шевченко, держал специальную правительственную речь над гробом его товарищей и больших друзей – Героев Советского Союза Серова и Осипенко – и не чувствовалось в ней человеческой боли по поводу потери наших больших советских людей».

Серов в 1937–1938 годах воевал в Испании, командовал там эскадрильей, участвовал в 40 воздушных боях, лично сбил 8 самолетов противника. Стал Героем Советского Союза и комбригом в 28 лет, награжден орденом Ленина и двумя орденами Красного Знамени. С 1938 года – начальник Главной летной инспекции ВВС РККА.

Осипенко в 25 лет окончила Качинскую авиационную школу, служила в истребительной авиации летчиком и командиром звена. Установила пять международных женских рекордов. В 1938 году совершила беспосадочный перелет по маршруту Севастополь–Архангельск. В составе экипажа вместе с Валентиной Гризодубовой и Мариной Расковой долетела на самолете «Родина» из Москвы до Комсомольска-на-Амуре, за что все летчицы были удостоены звания Героя Советского Союза.

4 июня 1939 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «Об увековечении памяти Серова и Осипенко».

«...Переименовать Надеждинский район Свердловской области в Серовский, г. Надежнинск – в г. Серов и воздвигнуть памятник Серову в нем...». В начале 30-х годов этот североуральский город носил имя первого секретаря ВКП(б) Урала Кабакова. Но в 1937-м его расстреляли как очередного «врага народа», а городу Кабаковску вернули дореволюционное название – Надеждинск. Через два года он стал Серовым. В честь героического земляка назвали местный металлургический комбинат. Не забыли и Москву – Лубянский проезд превратили в Серовский. Пособие по 5 тысяч рублей (при средней заработной плате рабочего 250 рублей) выдали родителям Серова и его жене – известной киноактрисе Валентине Серовой, ставшей потом подругой жизни писателя Константина Симонова.

Город Бердянск Запорожской области переименовали в Осипенко, такое же название получило село Новопасовка Бердянского района, где родилась Полина Денисовна. Здесь же ей воздвигли памятник. Пять тысяч рублей получила ее мать и три тысячи сестра, которая воспитывала будущую летчицу. Сверх того, им назначили пожизненную пенсию: 300 и 200 рублей в месяц соответственно. Имя Осипенко было присвоено Бердянскому учительскому институту, после чего все студентки потребовали организовать авиационный клуб имени героини. Моссовет переименовал Садовническую улицу в Москве в улицу Осипенко.

По примеру столицы другие города также внесли соответствующие изменения в свою топонимику. Так, в Тюмени улицу бывшего «батыра Ежова» назвали улицей Осипенко.

Позднее в нашем городе появилась улица Марины Расковой, участвовавшей в качестве штурмана в перелете Москва–Дальний Восток на самолете «Родина» вместе с Осипенко и Гризодубовой. В советской исторической литературе не афишировалась служба Расковой в НКВД. Когда началась Великая Отечественная война, старший лейтенант госбезопасности (соответствовало армейскому воинскому званию майора) Раскова была назначена командиром 588-го ночного бомбардировочного авиационного женского полка. Марина Михайловна погибла 4 января 1943 года в авиакатастрофе, попав в сложные метеоусловия при перелете к фронту, похоронена в Кремлевской стене на Красной площади в Москве. Ее именем названо Тамбовское высшее военно-авиационное училище летчиков, гвардейский авиаполк и грузопассажирский пароход, торпедированный немецкой подводной лодкой 12 августа 1944 года в Карском море.

Из героического экипажа самолета «Родина» в живых оставалась Валентина Степановна Гризодубова. Ее гимнастерку украшали «Золотая Звезда» Героя Советского Союза, ордена Ленина, Трудового Красного Знамени и Красной Звезды, но все эти награды она получила до войны. Совершившая за два военных года 132 ночных полета в тыл врага на бомбардировку вражеских объектов и для поддержки связи с партизанскими отрядами прославленная летчица предвоенных лет, харизматическая личность и медийная фигура сталинской эпохи хотела, чтобы авиаполк, которым она командовала, получил почетное звание гвардейского, а она сама звание генерала. Используя свое личное знакомство с товарищем Сталиным, полковник Гризодубова, нарушая все правила воинской субординации и служебной этики, действуя через голову командира дивизии и командира корпуса, обратилась к Верховному главнокомандующему Сталину с жалобой на командующего авиацией дальнего действия Главного маршала авиации Александра Евгеньевича Голованова. Он обвинялся в предвзятом отношении к пользующейся всесоюзной известностью даме: якобы и по службе затирает, и наградами обходит. Известный резон в ее словах был: в 1944 году грудь любого командира авиаполка можно было сравнить с иконостасом – так часто и щедро их награждали. А у Гризодубовой ни одного ордена военной поры! Отмахнуться от жалобы обладающей яркой красотой и хорошо известной всей стране летчицы Сталин не мог.

Заранее торжествующая Валентина Степановна прибыла в Москву. «Она уже видела себя первой в СССР женщиной в мундире генерала...». Голованов был вызван для личных объяснений к Сталину, в кабинете которого уже сидели почти все члены Политбюро. Маршал понял, что Верховный, исходя из высших политических соображений, фактически уже принял решение и о присвоении Гризодубовой генеральского звания, и о преобразовании ее авиаполка в гвардейский. Но ни то, ни другое было невозможно без официального представления, подписанного командующим авиацией дальнего действия.

Голованов отказался это сделать, полагая, что Гризодубова не заслуживает такой чести: она дважды самовольно покидала полк и уезжала в