Прерванная игра - Кэтрин Куксон

Через некоторое время экипаж вернулся, из него вылез доктор с кожаным саквояжем и поспешил в дом. Джейни продолжала стоять, где стояла, ей показалось, что прошло часа два, прежде чем доктор вышел из дома. Когда он направился к экипажу, Джейни вышла из охватившего ее транса и бросилась к нему.

— Доктор, подождите! Как он? Как они оба?

Доктор оглядел Джейни с головы до ног: ее странный головной убор, плащ, деревянные башмаки. Она была похожа на крестьянку из прошлого века, причем на крестьянку не из этой страны. Доктор еще некоторое время пристально разглядывал ее, прежде чем ответить:

— Молодой парень будет жить, а вот положение мистера Коннора очень серьезное. — Доктор резко мотнул головой и сел в экипаж. Кучер бросил на Джейни суровый взгляд, и экипаж тронулся. Но в этот момент из дома выбежала служанка.

— Уилл! Уилл! Подожди! — закричала она кучеру и подбежала к экипажу. — Хозяйка приказала отвезти доктора, а потом сразу ехать за… за родными хозяина. Ты знаешь, где они живут.

— Да-да, знаю. — Кучер кивнул, щелкнул кнутом, и лошади понесли экипаж вперед по дорожке.

Теперь служанка обратила внимание на женщину, стоявшую возле крыльца.

— Вам что-то нужно? — спросила она.

Джейни покачала головой.

— Вы… приехали вместе с ними?

В ответ Джейни кивнула.

Теперь служанка оглядела ее с головы до ног. И ее тоже удивил наряд незнакомой женщины. Она была похожа на бродягу, вот только лицо у нее было молодое. Да, очень странная внешность: смуглая кожа и белые волосы, выбивающиеся из-под какой-то непонятной шляпы.

— Так что вам нужно? — спросила служанка.

— Просто узнать, как они.

Хотя незнакомка говорила тихо и голос у нее дрожал, по голосу служанка поняла, что женщина не иностранка. Явно из этих мест.

— Плохи дела. Хозяин особенно плох… хозяйка без ума от горя. А брат хозяина… с ним все будет в порядке. Приходите завтра, если хотите узнать что-то еще. Вы… вы знаете их?

— Да.

— Что ж, приходите завтра.

Служанка поднялась по ступенькам, а Джейни повернулась и сделала вид, что уходит. Но как только щелкнул замок, она снова заняла свой пост и уставилась на два ярко освещенных окна на втором этаже.

Глава 6

Рори лежал, закутанный в белые, пропитанные маслом простыни. Лицо его было того же цвета, что и простыни. В пять часов утра он пришел в сознание и посмотрел на Шарлотту.

— Дорогой мой, любимый, — прошептала она.

Еще не ощущая боли, Рори попытался улыбнуться ей, и, как только он сделал это, мускулы лица как будто отпустили крючок, сдерживавший пружину, и все тело пронзила жгучая боль. Рори закрыл глаза и застонал, мотая головой из стороны в сторону. А когда снова открыл их, ему показалось, что он спит, потому что теперь он смотрел в лицо Лиззи. И он видел ее более четко, чем она его, потому что лицо Лиззи было залито слезами. Но плакала она беззвучно.

«Странно, — подумал Рори, — обычно она завывает, как привидение, когда плачет… А что она тут делает?» Рори снова повернул голову к Шарлотте, и выражение ее лица дало ему ответ на этот вопрос. Значит, дела его плохи. Да, совсем плохи. Какая ужасная боль! Просто невыносимая! Господи, что же с ним случилось? Огонь! Братья Питти! Они убийцы. Он всегда хотел поквитаться с ними, но они опередили его… и Джимми… Джимми… Джимми… Рори несколько раз мысленно произнес имя брата, прежде чем это слово достигло его губ.

— Джимми.

— С ним все в порядке, дорогой. С Джимми все в порядке. Он… в другой комнате, рядом. Поспи, дорогой, отдохни.

— Шар… лотта.

— Да, любимый?

Слова снова завертелись в его голове, они перескакивали через языки пламени, которые вырывались из пальцев, поднимались к плечам и опускались к груди. А грудь сдавило, было трудно дышать. Он хотел сказать ей, хотел снова сказать, что любит ее, чтобы она знала и верила… Хотел оставить ее успокоенной. Что это значит? Оставить ее успокоенной. А с ним, значит, уже все? Значит, они все-таки добрались до него? Нет-нет, он еще поборется. Ох, если бы только прекратилась эта жгучая боль. Если бы было можно прыгнуть в реку, снять всю одежду и прыгнуть в реку.

— Шар… лотта.

— Поспи, дорогой. Отдохни, усни.

Да, надо поспать. Надо набираться сил. Он выживет и отомстит братьям Питти. Заставит маленького Джо все рассказать… о Николе. Этот Никол и есть большая рыбина… Господи, как же больно… Он ведь просто хотел раздобыть тридцать пять фунтов, чтобы купить Джимми верфь. Если бы он играл в честной компании, то заработал бы эти деньги за два или три вечера. Он хотел хоть чем-то заплатить Джимми за его уродливые ноги… Ох, какая боль, жжет просто невыносимо…

— Выпей это.

Жидкость зашипела, соприкоснувшись с жаром, бушевавшим в его теле, а затем, словно по волшебству, она погасила этот жар…

— Девочка, сейчас он уснет. — Лиззи забрала у Шарлотты стакан и поставила его на столик. — Пойдем, тебе самой надо отдохнуть.

— Нет-нет, я не могу оставить его одного.

— Сейчас ты ему не нужна, ему никто не нужен. А когда он проснется, ты снова вернешься сюда. Пошли.

Шарлотта отвела взгляд от Рори и посмотрела на морщинистое лицо женщины, которую считала тетей Рори. Затем послушно поднялась со стула и прошла в соседнюю комнату. Лиззи последовала за ней со словами:

— На твоем месте я бы умылась и переоделась. А затем спустилась бы вниз и немного поела. Если ты не будешь отдыхать и есть, то тоже сляжешь, и тогда ему мало будет пользы от тебя.

Шарлотта повернулась и посмотрела на эту полную женщину. Надо признать, в ее бесцеремонных словах было много разумного. Шарлотта молча кивнула.

А Лиззи закрыла дверь и вернулась к кровати. Она опустилась на стул и устремила взгляд на сына, на своего сына, который за много лет не сказал ей ни единого доброго слова. Будучи мальчишкой, он любил ее, иногда дразнил, а когда вырос и узнал правду, стал оскорблять ее, презирать, даже возненавидел. А вот она на протяжении всей жизни любила его. И сейчас ее сердце разрывалось на части. Ее сын… ее плоть и кровь… он умирал.

В тот день, когда он родился, когда впервые потянулся к ее груди, она подумала: он сильный, он многого добьется в жизни. Так оно и получилось. Первые свои деньги он заработал уже в возрасте семи лет. Он учился в школе, а в четырнадцать лет уже трудился полный рабочий день. А затем прямо с завода перепрыгнул на более высокую должность сборщика квартплаты. Он одевался лучше любого сборщика квартплаты, игра в карты позволяла ему не только хорошо одеваться, но и иметь карманные деньги. А последней его удачей стала женитьба на Шарлотте и переезд в этот дом. Кто бы мог в это поверить? Удача игрока всегда сопутствовала ему.