Стрелок из-за кромки. - Владислав Колмаков

пехотинцы сейчас видели только сотню апачей, гарцующих на своих резвых мустангах вдалеке. Но ведь индейцы не смогли бы убить так быстро и так много кавалеристов конфедерации? Слишком уж их мало здесь было для этого. Поэтому полковник Стил, командовавший сейчас полутора тысячей своих пехотинцев, приказал им остановиться и никуда пока не двигаться. В общем, он оказался довольно умным и осторожным командиром. И не хотел приближаться к нашей засаде, которая только что убила всех его кавалеристов. Там же за очень короткое время погибло сразу четыре сотни всадников из Техаса. А здесь так не воюют. Тут обычно несколько сотен или тысяч человек сходятся ровными и красивыми шеренгами на открытом поле под музыку на дистанцию выстрела из гладкоствольного мушкета. После чего начинают стрелять (обычно не очень точно и результативно). А потом бросаются, в штыковую атаку. И обычно одной только стрельбой тут убивают мало народу. Больше солдат гибнет в рукопашной схватке. А здесь полковник конфедератов явно видел в свою подзорную трубу, что там на горной тропе сейчас лежат только убитые техасцы. А вот их противников среди тех трупов нет. А это значит, что их там поубивали, стреляя издалека. Не вступая в рукопашную схватку. Но чтобы убить так быстро сразу четыре сотни человек. То тут нужна армия не меньше трех тысяч стрелков. Которых здесь вражеский командующий не наблюдал. И это его пугало еще больше. Это же было непонятно. А непонятное всегда пугает больше чем привычные страхи.

Увидев что наши враги остановились, те сто апачей что сейчас крутились на своих лошадях на виду у противника. Рванули вперед и начали обстреливать конфедератов. Те в свою очередь стали отвечать индейцам. Вот зря наши апачи туда сунулись. Зря подставились под огонь вражеской пехоты. И хотя эти противники стреляли не очень метко и быстро. Но их же там в данный момент было до хрена. А когда ты скачешь по открытой местности. И по тебе стреляет такая огромная толпа. То кто-то в тебя обязательно, но попадет. Таков уж суровый закон больших чисел. И сейчас наши индейские союзники его испытали на своей шкуре. Потеряв сразу семерых воинов от огня противника. После чего апачи обратились в бегство. Хорошо, что при этом они все же в нашу сторону отступали. Подманивая врагов к нам поближе.

И это возымело эффект. Все же дисциплина у наших противников была не очень хорошей. Ведь перед нами были сейчас совсем не кадровые военные, а обычные и плохо обученные ополченцы. Да, они умели стрелять и имели хоть какой-то, но боевой опыт. Так как техасцы часто воевали с теми же индейцами. Но вот дисциплины солдат регулярной армии им так и не привили. Или просто не успели это сделать.

Поэтому пехотинцы Конфедерации, увидев, что индейцы в панике бегут. Сами рванули за ними в атаку. Конечно, побежали вдогонку не все. Кто-то из конфедератов остался на месте и послушал команду полковника Стила. Который голову от азарта не потерял. И предпочел оставаться на месте. Но примерно человек семьсот или восемьсот все же поддались охотничьему азарту и бросились вслед за убегающими апачами. Которые только что на их глазах понесли ощутимые потери. Такое ведь не подделаешь. Тех индейцев реально подстрелили. И уцелевшие апачи сейчас совсем не притворно удирали прочь, спасая свои жизни.

Вражеские пехотинцы сломали в ходе этой погони свои ровные шеренги и сбились в кучу, преследуя убегающих индейцев. Не знаю, как они планировали догнать пешком всадником на резвых мустангах. Но обычно у некоторых людей в такие моменты логическое мышление отключается. А остается только азарт и кровожадные инстинкты. И стремление догнать и убить убегающего врага. Вот и эти люди, не слушая своего командира, тоже поддались всеобщей истерии. И сейчас неслись в след убегающих от них конных апачей. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Но это не помешало мне приказать открыть огонь по приближавшимся к нашей засаде конфедератов. Да уж! Сколько раз наблюдаю подобную картину? И всегда одно и тоже. Всегда люди, попавшие в засаду, теряются, паникуют и начинают метаться в панике. Всегда! Реакция у всех кому вот так засадили поглубже. Всегда одинаковая.

Даже то, что один из наших пулеметов внезапно заглох из-за перекоса патрона в магазине. Не смогло остановить эту кровавую бойню. Около четырех минут длилось это избиение младенцев. Мои кавалеристы стреляли, соревнуясь с пулеметами в скорости. И убивали, убивали, убивали! Пулеметчики тоже выкашивали просеки в плотной массе растерявшихся, вражеских пехотинцев. Второй пулемет, кстати, опять заработал уже через две минуты. Поэтому также успел поучаствовать в разгроме этой группы пехотинцев Конфедерации. Из семи сотен врагов на этот раз полегло примерно человек пятьсот убитыми и раненными. Два пулемета на мой взгляд убили больше чем все остальные наши стрелки с винтовками и карабинами. Вот оно наглядное превосходство технологии автоматического оружия. Я то такое раньше уже видел когда-то в прошлой жизни. А для местных эта бойня стала настоящим шоком. Так много жертв за такое короткое время. Поэтому неудивительно, что полковник Стил и его оставшиеся люди сдались, увидев этот стремительный разгром их пехотинцев. Так здесь еще никто не воевал. И только я показал им войну нового образца. Жестокую и очень кровавую. Это вам не опереточное вышагивание под музыку ровными шеренгами. Это вам не Наполеоновские войны. Это Новая Война, детка!

Глава 28

Глава 28.

Подготовка.

Такое быстрое желание сдаться в плен со стороны полковника Стила и его людей меня поначалу очень сильно удивило. Ведь нам там сдались сразу восемьсот двадцать девять человек. Что было крайне много даже для восточного фронта этой гражданской войны. Обычно то тут сдавались более мелкими группами по сто-двести человек. А здесь сразу восемь сотен с копейками. И как ни крути, но это была выдающаяся победа. Правда, потом я пообщался с пленными техасцами и их командиром полковником Стилом. И выяснил, что, оказывается, они сюда пришли, спасаясь от наступающих на них частей Союза из Нью-Мексики. И, конечно, же все эти люди были сильно измотаны теми сражениями. А их боевой дух, вообще, был ниже плинтуса. И почти все они при этом мечтали убраться