Абсолютная власть - Дэвид Балдаччи

Зазвонил телефон. Она сомневалась, снимать ли трубку.

– Кто-нибудь знает, что ты здесь? Джек покачал головой. Она взяла трубку.

– Слушаю вас.

Человек на другом конце провода говорил решительно, с деловой интонацией.

– Мисс Уитни, вас беспокоит Роберт Гейвин из “Вашингтон Пост”. Скажите, могу я задать несколько вопросов о вашем отце? Я бы предпочел встретиться с вами лично, если можно.

– Что вы хотите?

– Бросьте, мисс Уитни, имя вашего отца на первых полосах газет. Вы – государственный прокурор. По-моему, такого еще не было.

Кейт бросила трубку. Джек посмотрел на нее.

– Что такое?

– Репортер.

– Бог мой, они не знают покоя.

Она вновь села, утомленная настолько, что Джек испугался за нее. Он подошел к ней, взял за руку.

Вдруг она резко повернулась к нему. На ее лице был страх.

– Джек, ты не справишься с этим делом.

– С чего бы это? Я действительный член Союза адвокатов Вирджинии. У меня за плечами полдюжины дел о предумышленном убийстве. Я отлично профессионально подготовлен.

– Я не это имела в виду. Я знаю, что ты подготовлен. Но в “Паттон, Шоу и Лорд” не занимаются защитой по уголовным делам.

– Ну и что? Надо же когда-то начинать.

– Джек, шутки в сторону. Салливан – их крупный клиент. И ты работаешь на него. Я читала об этом в “Лигал Таймс”.

– Здесь нет противоречия. В моих отношениях адвокат-клиент с Салливаном нет ничего такого, что может быть использовано в этом деле. Кроме того, Салливан формально не имеет отношения к суду. Это дело типа “государство против Лютера Уитни”.

– Джек, они не позволят тебе заниматься этим делом.

– Ладно, тогда я уволюсь. Займусь частной практикой.

– Ты не можешь этого сделать. Сейчас дела у тебя идут как нельзя лучше. Ты не можешь все разрушить. Ради этого.

– А разве этого мало? Я знаю, что твой старик не мог избить эту женщину, а затем хладнокровно высадить ей мозги. Возможно, он пришел туда, чтобы обчистить дом, но он никого не убивал, я уверен. Знаешь, что я еще думаю? Я абсолютно уверен: он знает, кто убил ее, и именно это до смерти его напугало. В том доме он что-то видел, Кейт. Он видел кого-то.

Кейт медленно перевела дыхание, когда до нее дошел смысл сказанного.

Джек вздохнул и посмотрел на ее ноги.

Он поднялся, надел пальто и игриво потянул за ее поясной ремень.

– Скажи-ка, когда в последний раз ты по-настоящему ела?

– Не помню.

– Были времена, когда ты в этих джинсах казалась более соблазнительной для мужского взгляда.

На этот раз она улыбнулась.

– Спасибо, что не забыл.

– Еще не поздно все исправить.

Она оглядела комнату, лишенную всякой привлекательности.

– Что ты задумал?

– Грудинку, салат из капусты и что-нибудь покрепче, чем кока-кола. Едем?

Она ответила без колебаний.

– Уже одеваюсь.

Спустившись вниз, Джек открыл дверь “лексуса”. Он увидел, что Кейт внимательно изучает каждую деталь роскошной машины.

– Я последовал твоему совету. Я подумал, что надо потратить часть денег, заработанных тяжелым трудом.

Только они сели в машину, как у двери со стороны Кейт возник какой-то человек.

На нем были шляпа с опущенными полями и застегнутое до самого подбородка пальто, из-под которых выглядывали седая бородка и реденькие усы. В одной руке он держал диктофон, в другой – значок с надписью “ПРЕССА”.

– Мисс Уитни, я Боб Гейвин. Видимо, нас разъединили во время разговора.

Он присмотрелся к Джеку. Его брови приподнялись от удивления.

– А вы – Джек Грэм. Адвокат Лютера Уитни. Я видел вас в участке.

– Поздравляю вас, мистер Гейвин. У вас, несомненно, стопроцентное зрение и обворожительная улыбка. Всего доброго.

Гейвин приник к машине.

– Подождите минутку, прошу вас, только одну минутку. Люди имеют право знать подробности о деле.

Джек собрался что-то ответить, но Кейт опередила его.

– Они все узнают, мистер Гейвин. Для этого существуют суды. Я уверена: вам предоставят место в первом ряду. До свидания.

– “Лексус” тронулся с места.

Гейвин подумал было побежать к своей машине, но потом решил не делать этого. В его сорок шесть лет дряхлеющее тело могло откликнуться сердечным приступом на подобное усилие. Игра еще только начиналась. Рано или поздно он доберется до них. Он поднял воротник и медленно пошел к машине.

Было уже около полуночи, когда “лексус” подкатил к дому Кейт.

– Ты действительно уверен, что хочешь сделать это, Джек?

– Черт, мне никогда не нравились фрески, Кейт.

– Что?

– Тебе нужно поспать. Да и мне тоже.

Она положила руку на дверь и замялась. Повернувшись, она посмотрела на него, нервно смахнула за ухо выбившуюся прядь. На этот раз в ее глазах не было боли. Это было что-то другое, о чем Джек совершенно не догадывался. Возможно, облегчение?

– Джек, то, о чем ты говорил тогда ночью...

Он тяжело вздохнул и обеими руками вцепился в руль. Он ждал, когда она наконец выскажется.

– Кейт, я не раз задумывался об этом...

Она поднесла руку к его губам. С ее губ слетело легкое облачко пара.

– Ты был прав, Джек... во многом.

Он проследил, как она медленно вошла в подъезд, и затем уехал.

Когда он вернулся домой, то обнаружил, что в автоответчике закончилась пленка. Мерцание индикатора, указывающее на наличие сообщения, теперь превратилось в непрерывное красное свечение. Он решил поступить наиболее разумно: притворился, что его нет дома. Джек отключил телефон, погасил свет и постарался заснуть.

Это было непросто.

В обществе Кейт он вел себя так уверенно. Но кого он хотел обмануть? Заняться этим делом самостоятельно, не поговорив ни с кем из ПШЛ, было почти равносильно профессиональному самоубийству. Но что толку в разговорах? Он знал, какой последует ответ. Оказавшись перед подобным выбором, любой из его коллег-компаньонов скорее отрубил бы себе руку, чем решился бы оказывать услуги клиенту по имени Лютер Уитни.

Но он был адвокатом, а Лютер нуждался в адвокате. Столь важные вопросы всегда непросты, и поэтому он изо всех сил старался разделить все на черное и белое. Хорошее. Плохое. Справедливое. Несправедливое. Нелегкая задача для юриста, постоянно стремившегося к поиску полутонов. Адвокат, какую бы должность он ни занимал, зависит лишь от клиента, на которого работает в данное время.

Что ж, он принял решение. Его старый друг сражался за свою жизнь и просил Джека о помощи. Джека не волновало, что его клиент, похоже, внезапно стал необычно несговорчивым. Подзащитные преступники нечасто соглашаются на активное сотрудничество. Ну что ж, Лютер попросил его о помощи и он получит эту помощь. В этом вопросе больше не было полутонов. Путь назад был отрезан.

Глава 21

Дэн Кирксен открыл “Вашингтон Пост” и хотел отпить апельсинового сока. Но стакан застыл в воздухе, так и не достигнув его рта. Гейвину удалось написать статью о деле Салливана, представлявшую главным образом информацию о том, что Джек Грэм, новоиспеченный компаньон ПШЛ, – адвокат подозреваемого. Кирксен немедленно позвонил Джеку домой. Никто не отвечал. Он оделся, вызвал свою машину и в половине девятого шагал по коридору своей фирмы. Он прошел мимо старого кабинета Джека, где до сих пор лежали многочисленные коробки и личные вещи. Новый кабинет Джека располагался недалеко от апартаментов Лорда. Просторное помещение с небольшим баром, старинной мебелью и открывающейся из окон панорамой города. Лучше, чем у меня, поморщившись, подумал Кирксен.

Вращающееся кресло было повернуто в сторону от двери. Кирксен даже не удосужился постучать. Он с решительным видом вошел в кабинет и швырнул газету на стол.

Джек медленно повернулся к нему. Взглянул на газету.

– Ну, по крайней мере, они правильно написали название фирмы. Отличная реклама. Это сулит большой успех.

Не отрывая взгляда от Джека, Кирксен сел. Он говорил медленно, тщательно выбирая выражения, как будто обращался к ребенку.

– Ты что, с ума сошел? Мы не защищаем уголовников. Мы вообще не занимаемся судебными делами. – Кирксен резко поднялся, его высокий лоб покраснел, тщедушное тело тряслось от злости. – К тому же это животное убило жену нашего крупнейшего клиента, – добавил он визгливым голосом.

– Ну, это не совсем точно. Мы не занимались уголовной защитой, а теперь занимаемся. Меня учили, что подозреваемый считается невиновным, пока не доказана его вина, Дэн. Может, ты забыл об этом. – Джек, улыбаясь, смотрел на Кирксена. Четыре миллиона против шестисот тысяч. Поэтому отвали, болван.

Кирксен медленно покачал головой и закатил глаза.

– Джек, может, тебе известны не все процедуры, которые выполняются у нас на фирме, прежде чем принять к рассмотрению любое новое дело. Я предоставлю тебе необходимые материалы. А пока что сделай все, чтобы избавить себя и фирму от участия в этом деле.