Grunge Pool Drive 85 - Марьяна Куприянова

к нам приближался Соулрайд. Я с ужасом поняла: он все видел, и он потерял над собой контроль, и сейчас произойдет нечто непоправимое. Мне стало так страшно, что я кинулась к нему, прекрасно понимая: если все действительно плохо, Гектор отбросит меня, как тростинку, отшвырнет любого, кто посмеет преградить ему путь, а затем сломает что-нибудь Биллу.

Рыжий мужчина со страшно расширенными глазами и дрожащим от гнева подбородком ничего не сказал мне, когда я попыталась его остановить, вразумить, напомнить о нейтралитете внутри музея в тот вечер. Казалось, я просто перестала существовать для него, как и в тот раз, когда он ударил Патрика в кафе.

– Гектор, прошу, не надо, только не здесь…

Приняв вызывающе провокационную позу, Билл продолжал скалиться. Он только и ждал удара. Этот удар стал бы его первой победой на пути разрушения престижа своего главного соперника. Эта простая стратегия была ясна мне, как небо, но объяснять ее Гектору было некогда.

Соулрайд приблизился к Хартингтону почти вплотную. Он был почти на голову выше, сочился яростью, но Билла это не испугало – он стоял на своем месте, нагло улыбаясь. Никакого рукоприкладства не последовало, поэтому Саймон и Генри, подоспевшие к нам, замерли, наблюдая, что будет дальше, как наблюдала и я, затаив дыхание.

– Привет, Билл. Мы вроде бы с тобой договорились, что мою Сару ты обходишь стороной. Разве нет? Еще давно обговорили это. Мне показалось, тогда ты был не против отвалить от нее. Что же случилось?

От того, насколько хладнокровно повел себя Гектор, насколько спокойно звучал его голос, Билл опешил. Мы с ребятами тоже не ожидали, что наш любимый гонщик сумеет удержать себя в руках. Давалось это ему с трудом, я-то видела. Но все же. Он ни на миг не забывал о Дарте, о том, где находится. Хауэлл слишком многое для него значил, чтобы взять и перечеркнуть это.

– Что случилось, Билл? Проглотил свой поганый язык?

– Она не должна быть здесь. Она не имеет права. Ты это знал, но притащил сюда. Зачем?

– Гранж Пул Драйв ее принял. Остальное – не твоего ума дело.

– Принял? Говори за себя, Гектор. Я предостерегал тебя. Она преследует свои цели. Я познакомился с ней раньше, чем ты. И поверь мне, я понял, чего она стоит. Пока у тебя есть слава – она будет с тобой. Но стоит тебе проиграть… она убежит к тому, кто сильнее. Почему она решила завоевать именно тебя, для чего и использовала меня вполне удачно? Зачем она подружилась со всеми на Гранж Пул Драйв, притворилась, будто любит гонки, чтобы быть к тебе ближе? Потому что ты знаменит! Потому что ты был лучшим в Уотербери. Потому что ей, – он указал пальцем в мою сторону, – нужно только лучшее. Она приехала сюда и сразу решила занять выгодную ячейку. Она быстро сообразила, вокруг чего тут все вертится. Сначала дружила с теми, с кем удобно, шла по головам, чтобы добраться до тебя. А сейчас она пошла со мной танцевать и подставила мне свои прелести, – Билл показал свои ладони Гектору, – потому что ясно понимает: твоя слава сходит на нет и переходит ко мне. Она понимает, что кубок достанется мне. И я в ее глазах вполне естественно приобретаю более привлекательные черты.

Соулрайд повернулся и взглянул на меня так, будто поверил каждому слову.

– Ты ничего не знаешь о ней.

– Я знаю, что она тебя использует, дружище. Так же, как и меня в свое время.

– А еще меня называешь лицемерной, – не выдержав, я подала голос. – Гектор, ты можешь верить, чему угодно, в этом я тебе не указ. Но, прошу, не устраивай разбирательств прямо здесь. Он провоцирует тебя на конфликт. Намеренно. Чтобы подорвать твою репутацию перед чемпионатом. Пока тебя не было, он в той же манере рассказывал мне гадости о тебе, как сейчас рассказывает обо мне!

– Не верь этой шлюхе. Она соблазняла своего отчима, чтобы увести у матери! А потом выставила его в выгодном для себя свете.

– Я бы посоветовал тебе заткнуться и больше думать о гонках, а не об интригах или моей будущей жене. Вся причина в зависти, мне это совершенно ясно.

– Чему завидовать? Тому, что тебя водят за нос? Что кубок Дарта Хауэлла получу я, а не ты?

Соулрайд положил руку на плечо говорящего, мрачно сказал: «Давай выйдем», и увел его за собой. Я ринулась было за ними, подозревая драку, но Саймон остановил меня и покачал головой.

– Не надо. Пусть они сами разберутся.

Потерянное спокойствие вернулось в помещение музея, но полностью покинуло меня саму. Противостояние Билла и Гектора дошло до своего апогея. Лицом к лицу. Что они скажут друг другу, пока меня не будет рядом? Теперь они не просто конкуренты на гоночной трассе, но и враги в реальной жизни. Из-за меня их взаимная неприязнь переросла в свирепое противостояние двух личностей. Я посеяла смуту на Гранж Пул Драйв. Я ненавидела себя за это. Я ненавидела себя и за то, что многое из сказанного Биллом в глубине души признавала правдой.

Совсем скоро эта вражда выльется во что-то ужасное. Ясно, что сам по себе Билл не стал бы вести себя вот так. Его натравливают родители. Им не нравлюсь я. Им не нравится, что я получила лучшего гонщика Уотербери. Они хотят, чтобы этих отношений не было.

– Вот видишь, – заметил Саймон. – Мы были правы. Очевидный факт. Хартингтонам нужен выигрыш. И им неудобно, чтобы у тебя с Гектором все было хорошо.

– Но почему? Как это повлияет на профессиональные качества их сына? Как это поможет ему победить?

– Я слышал, – подал голос Генри, – они ставят на Билла большие деньги в этот раз. Серьезный риск. А все из-за кубка. Тот, кто выигрывает его, выходит на новый уровень. Победителя, скорее всего, пригласят на Гран-при в Санта-Монике, а это престиж и билет в большой спорт.

– Да у них просто деньги кончаются, вот они и идут ва-банк. От обычной работы достаток небольшой. Не к лицу таким аристократам, – добавил Тревор, – так что… если Билл проиграет, они обанкротятся.

Пока Гектора не было, я напряженно размышляла. Неужели Билл, Патрик и Гвен действительно могут стать марионетками в руках Брюса Хартингтона? Если да, то это грустно. Но какая им выгода? Допустим, чета Гинзли не хочет терять своего привилегированного положения, а конкретно Патрик вообще готов что угодно сделать, лишь бы мне насолить. Гвен идиотка и безоглядно верит ему. А Билл… сколько раз я уже буду в нем ошибаться? Сколько у него граней? Ведь он казался мне не столь плохим одно время. Он и поступал порою именно так, как поступают люди, у