Без ума от тебя - Фири Макфолен

мужчин желали бы Рокси ради нее самой, а не в качестве пешки.

– Хм, – Лорна пожевала с задумчивым видом. – Не думаю, что Рокс искала «большой любви», она не из такого теста. Потому что, как выясняется, она и нас-то не любила. Вряд ли ее заботит глубина чувств Джона. Но да, думаю, в будущем может случиться так, что ей будет нас не хватать. Она никогда не понимала ценности того, что нельзя купить.

И браслет Тиффани выдал ее с головой – отказаться от такого «барашка в бумажке» было выше ее сил. Джон, вероятно, знал, что, появись она с цацкой, стоимость которой равнялась месячному жалованью, подруги сразу насторожатся.

Это был риск, на который он охотно пошел, – он использовал Рокси в качестве рекламного щита. Харриет чуть не стошнило от подобной манипуляции. Вот вам, пожалуйста, Скотт номер два.

Послышался стук в запотевшую стеклянную дверь, и Лорна крикнула: «Мы закрыты!», а следом: «Блин, это Гетин, извини, дорогой», и засмеялась.

Его повысили до «дорогого». У них все было действительно по-настоящему.

Харриет считала заблуждением, что легкомысленная интрижка приводит к романтическому чувству. Она боязливо держала курс на серийную моногамность, а Лорна без зазрения совести искала развлечений. Она прокладывала себе путь по «Тиндеру», как монгольский хан-завоеватель. И несмотря на это, Лорна нашла любовь, или любовь нашла ее, а Харриет – нет.

– Привет, надеюсь, не помешал?

Гетин был в костюме и с цветами – зелеными и розовыми гортензиями.

– Нет, но я уже ухожу, – сказала Харриет. – Не обижайся, Гетин, но я наклюкалась, и день выдался тяжелый. Подруга тебе объяснит. С днем рождения, Лорна!

Отъезжая в такси, Харриет увидела сквозь тускло освещенное окно пустого ресторана, как они обнимаются, – это было как на картине Джека Веттриано.

Дома Харриет споткнулась о порог и встала столбом в прихожей, зычно икнув. Она предположила, что хозяин уже спит.

Он вышел из гостиной – сияющий, как «Кадиллак», фантастически привлекательный, отчасти потому, что был освежающе трезв. Так маняще выглядит кровать, застеленная белоснежным бельем, в день, полный трудов, пота и машинного масла.

– Хорошо посидели?

Могло показаться, что он ее ждал, но она отмахнулась от этой мысли – и в этом взмахе было ее отношение ко дню в целом.

– Нет. Оказалось, что Джон спит с моей лучшей подругой Роксанной. Из мести. Точнее, с бывшей лучшей подругой.

– Да ты что? – поразился он.

– Ага. Капец, – выговорила она, а получилось «капет».

– Тебе нужно лечь, – сказал Кэл, глядя на то, как она покачивается, и быстро оценивая ситуацию.

Он сходил на кухню, вернулся с кружкой воды и повел ее вверх по лестнице.

Хмельные пары мешали ей насладиться этим моментом, но Пьяный Мозг телеграфировал Будущему Мозгу, что это очень приятное переживание.

– Где твой телефон? – спросил Кэл, когда они добрались до спальни.

Харриет протянула аппарат, плюхаясь на постель.

– Я поставлю его на зарядку, а ты до завтра, пока не протрезвеешь, ни с кем не общайся. Выпей воды, прими аспирин и отдыхай.

Харриет попыталась стянуть ботинки – ноги не слушались. Кэл присел на корточки, ослабил шнуровку и помог их снять. Она смотрела на его макушку и вдыхала аромат лосьона, пахнувшего морской солью. Он был таким классным, этот мужчина не ее класса, но, может, удастся взять его напрокат? Как нанимают дизайнера.

– Ты и с остальным мне поможешь? – широко улыбнулась она.

Где-то там, за глухо задраенной дверью Пьяного Мозга, слышался отчаянный голос: не говори это-о-о! Харриет рассмеялась – в ответ ему и себе самой.

– А это пьянчужки делают сами. Спокойной ночи.

– Кэлвин?

– Да.

– У тебя красивое лицо.

Он уже открыл дверь, и она снова плюхнулась на кровать. Кэл усмехнулся.

– Спасибо.

– Тебе подошла бы роль Покойного Идеального Мужа в первых кадрах фильма.

Речевой центр у Харриет окончательно слетел с тормозов и гнал вперед, не разбирая дороги.

– Что?

– Ну, в фильме бывает сцена из домашнего видео, когда Трагически Погибшая Жена, смеясь, танцует на берегу. Или Покойный Классный Муж играет с собакой в Рождество. Их задача – показать, каким во всех смыслах идеальным был супруг или супруга. И почему главный герой или героиня грустят, когда начинается история.

– То есть они по определению привлекательны, но, строго говоря, не имеют к ней отношения?

Кэл стоял, держась за ручку двери.

– Ага, – радостно отозвалась Харриет. – Это роль без слов. Но она запускает сюжет.

Кэл рассмеялся и покачал головой.

– Так изящно меня еще никогда не обламывали.

Харриет издала булькающий смешок – хотела сказать, что это не облом, но для этого смешок получился, пожалуй, слишком громким.

Глава 42

Харриет проснулась на рассвете. Хотя в голове гудело, как в улье, она со всей ясностью представляла, что будет делать дальше.

Она знала, что Джон а) обычно вставал с петухами («Это одна из привычек высокоэффективных людей, Хатманду!») и б) получил предупреждение от Рокси и ждет, когда она выйдет на связь.

«В конце концов, именно в этом был смысл всей замутки», – думала Харриет, оттирая зубной щеткой налет с языка.

Как Роксанна могла без зазрения совести содействовать попыткам припереть ее к стенке, оставалось загадкой. Харриет бы не допустила, чтобы ее использовали в манипулятивных целях. Она была уверена, что это говорило не ее эго: конечно, для Джона, как и для многих мужчин, Рокси была блестящим трофеем. Но прошло всего несколько недель с тех пор, как он безумствовал из-за Харриет. И вдруг в мгновение ока влюбился в ее лучшую подругу? Я вас умоляю!

Полоща рот, она вспомнила фразу, которую обронил Кэл в разговоре с Кит: люди не так устроены.

Единственная польза от агонии бодрствования в этот час заключалась в том, что она могла ускользнуть из дома, не встречаясь с Кэлом. Переживания в связи с собственным вчерашним идиотизмом накатывали мучительными флешбэками. Роль киношного Покойного Мужа, а-а-а-а!

Но ведь Кэл, разумеется, в курсе, что хорош собой, и мог предположить, что Харриет это заметила. Если рассуждать логически, то ничего нового она не сообщила. И тем не менее, какой позор, что она сказала это ему, да еще в такой формулировке – У тебя красивое лицо! О боже, НЕТ.

О боже, боже – стоп, еще она шутливо намекнула, чтобы он ее раздел? Но и как бы полувсерьез, де, давай? О боже. ПОКАРАЙ МЕНЯ НА ЭТОМ МЕСТЕ. Судя по отражению, смертная кара была на полпути, но застряла в дорожной пробке. Из зеркала, увеличенные линзами очков, на нее смотрели покрасневшие глаза.

Она