Времена не выбирают - Макс Мах

– Хорошо, – сказал тот, но спрашивать, как это произошло, не стал. – У него был Ключ?

«Ключ? Ах вот ты о чем?»

– Нет, – не моргнув глазом, солгал Виктор. Свои карты он предпочитал держать ближе к орденам.

– Плохо, – сказал ревнитель. – Придет другой.

– А без Ключа можно? Или у вас тоже есть Ключ? – А вот знать чужие карты устав партии не запрещал.

– Нет. – Голос ревнителя звучал так, как если бы с Виктором общался испорченный граммофон. – У Черной Горы есть Тропа. Возможно, у ратай тоже есть Тропа. Не знаю.

– Выход один? В Иерусалиме? – уточнил Виктор.

– Да, – ответил ревнитель. – Иерусалим. Гора. Да.

– Вы уходите?

– Нет. Выход. Не вход. Для меня. Вы поможете?

– Да, – не раздумывая, ответил Виктор. – Но не сейчас. Владелец Ключа отсутствует.

Виктор вдруг понял, что уже какое-то время говорит в той же лапидарной манере, в которой говорил ревнитель.

Ну что ж, с кем поведешься, как говорится.

– Я буду ждать.

– Приглашаю вас в гости, – сказал Виктор, хотя ему совсем не улыбалось тесно общаться с этим бродячим кошмаром. – У нас удобнее ждать.

– Хорошо, – согласился собеседник. – Где?

– Держите карту, – сказал Виктор и в несколько движений сбросил ревнителю файл с картой.

– Принял, – сообщил через мгновение посланец Горы. – Завтра. Вечером. Будем говорить.

– Будем, – согласился Виктор. – Но не завтра. Завтра меня там не будет. Вернусь послезавтра утром. Тогда и поговорим.

Связь прервалась, но Виктор, все еще находясь под впечатлением только что произошедшего «обмена мнениями», не был способен думать о чем-нибудь еще, тем более что обстоятельства этого и не требовали. Он был уже на подлете к базе и с тем, чтобы продолжать суетиться, мог подождать. Однако если в предыдущие полчаса всех доставал он, то теперь все неожиданно захотели его самого, и ревнитель, как оказалось, был лишь первым из тех, кто жаждал пообщаться с главкомом Яагшем.

Островок в греческих территориальных водах, на котором располагался «Вымпел-3», едва показался на курсовом экране, а Виктор уже принял очередной «срочный вызов», проходивший по приоритетному списку персон, «особо приближенных» к еще не родившейся императрице. Зуммер коммуникатора разорвал плетение «логических узоров», и Виктор нашел себя в реальном времени, стремительно приближающимся к «Вымпелу» с полупустой флягой шидама в одной руке и трубкой в другой.

Для активации связи пришлось зажать трубку в зубах и сыграть левой «что-то веселенькое» на сенсорной панели вычислителя. Изображение на экране тактического блока на мгновение подернулось туманом, и из него возник Иван Никанорович Чулков. Старик сидел где-то в освещенном закатным солнцем саду – «И где бы это могло быть?» – прямо среди отягощенных огромными красными плодами яблонь. Вот так просто – деревья яблоневого сада, обыкновенный деревянный стол с оборудованием «оттуда» и старорежимными бумагами, резное кресло, и в нем одетый в малиновую шелковую пижаму бывший Лорд-Директор Ордена Легиона Чулков.

Старик посмотрел на Виктора, кивнул каким-то своим мыслям и, не здороваясь, сказал тихим спокойным голосом:

– Не порите горячки, Виктор Викентьевич. Я человек старый но из ума, как вы знаете, пока не выжил. Кризисы тем и опасны что даже самые трезвые люди начинают суетиться. Это, собственно, все, что я хотел вам сказать. Извините, если помешал.

– Что предлагаете взамен? – спросил Виктор. – Ваше здоровье! – И сделал очередной глоток из фляги.

– Спасибо. – Старик был невозмутим. – Ничего. Я просто не располагаю всей необходимой информацией. Решать вам, Виктор Викентьевич, но я посоветовал бы не спешить. Оглядитесь, подышите носом, тогда и действуйте.

– Звучит соблазнительно, – усмехнулся Виктор. – А если время уходит?

– А если уже ушло? – Старик чуть опустил тяжелые веки под густыми седыми бровями и смотрел теперь на Виктора как-то так, ненормально, из-под век.

– Я не знаю, – устало признался Виктор.

– Тем более. – Голос старика был очень тих, но сталь в нем явно не проржавела. – Как же вы можете знать, что поступаете верно, если не знаете даже, существуют ли действительные причины для ваших действий?

Виктор обдумал сказанное. Возможно, Чулков был прав. Возможно, но не обязательно.

– Хорошо, я подумаю, – сказал он вслух. – Спасибо.

– Если понадоблюсь, я всегда к вашим услугам. Конец связи.

«Конец связи, – согласился Виктор. – Конец…»

– На месте, – сообщил Даэйн и плавно посадил массивную машину на газон перед старой гостиницей, с некоторых пор значившейся в реестре кодов под обозначением «Вымпел-3».

– Спасибо, капрал, – поблагодарил Виктор и сбросил с себя сбрую принудительной фиксации.

– Витя! – Вике «коммутатор» был не нужен. Она располагала прямым доступом к телу. – Ты как?

– Как… – Он хотел сказать «как срак», но вовремя себя остановил. Вика ни при чем, ей самой сейчас…

– Ты где? – спросил он.

– На «Вашуме».

– Как там… – Он споткнулся об это имя, но все-таки взял себя в руки и произнес его вслух: – Ци Ё?

– Она Ё, Витя, – мягко сказала Вика, но Виктору очень не понравился подтекст, едва обозначенный интонацией.

«Что она имеет в виду?»

– Она Ё, – сказала Вика. – Сейчас Ци Ё поет «Последнюю песню», а завтра вырежет на плече «волну», и у тебя появится одной головной болью больше.

«Вот же черт!» – Об этом он как-то и не подумал, занятый своей суетой. Просто не успел. Не сообразил сразу, начав уже отвыкать от аханских нравов и обычаев. И совершенно напрасно. Совершенно. Это в его глазах Ци Ё маленькая славная девочка, дочь его друга, подруга его собственной маленькой Яны.

Однако в данном случае было совершенно неважно, что думает о ней Виктор. В собственных глазах, но, главное, с точки зрения аханского права и обычая, Ци Ё сегодня стала взрослой женщиной, тем более что ей уже исполнилось десять лет.

«Десять… – повторил Виктор, нашаривая в голове какой-то дополнительный факт, о котором он, по собственному ощущению, все-таки забыл. – Десять… Ох!»

– У нее что, и месячные уже?.. – с неподдельным ужасом спросил он.

– Месяц назад, – тихо ответила Вика. – Витя, тебе придется с этим смириться. Она полноправная Ё, и в отсутствие других претендентов она – Первая Ё, а пока не вернется Макс – «А он вернется?» – еще и глава клана. Как я.

– Как ты, – повторил за ней Виктор, уже понимая, в какую пропасть заглядывает.

– И учти, – добавила через мгновение Вика. – Она Чьёр[117] и она сзиждай.[118] Любой ратай, в пределах досягаемости, ее законная добыча и жертва.

– Вот же!

– И ты обязан их ей отдать, – закончила Вика.

– Они пленные, – попробовал возразить (Кому? Себе? Ей?) Виктор.

– А ты – князь Яагш, главнокомандующий аханской армией и друг ее отца, жемчужного господина Ё.

– Я приказал Йфф готовиться к выступлению, – сказал он вместо ответа. – Всеми силами.

– Куда?

– Для начала на Той'йт.

– Ты не прав, Витя, – возразила Вика. – И сам знаешь, что не прав. Просто у тебя горит сердце.

– Вероятно, это от бессилия, – признал он.

– А вот это уже преувеличение, – не согласилась Вика.

– Хорошо, – немного помолчав, сказал Виктор. – Я подумаю.

– Прилетишь?

– Да, часов около двенадцати.

– Жду. – Улыбка окрасила ее голос, и он снова зазвучал, как песня дивной, из неведомых краев прилетевшей птицы.

Когда Виктор подошел к главному корпусу гостиницы – четырехэтажному зданию в колониальном стиле – уже светало.

Как-то незаметно, буквально нечувствительно, ночь прошла.

Он оглянулся на светлую полосу, обозначившую встающее над морем солнце, и вошел в лобби отеля, которое тянуло максимум на название «вестибюль». Впрочем, здесь было чисто и даже уютно.

«Вот именно! Чистенько, но бедненько. Зато без претензий, – утешил он себя. – И фрак носить не надо».

Он прошел лобби насквозь, махнув рукой, чтобы не вставали, трем сидевшим в баре гарретским стрелкам из активного резерва обороны и через короткий коридор вышел на террасу, нависавшую над спускавшимся к бухте парком. Среди стволов деревьев и в их кронах еще прятался мрак, но небо стремительно светлело. Виктор достал трубку, покрутил ее в пальцах и спрятал в карман.

– Девушка, – сказал в никуда, активируя связь. – Дайте-ка мне барона Счьо.

– Лейтенант Глиэр, ваше высокопревосходительство, – откликнулся из заоблачных высей низкий баритон.

– Рад за вас, офицер, – сказал Виктор, переходя на гегхский. – Барона Счьо, пожалуйста.

– Прошу вас, господин главнокомандующий.

– Спасибо.

– Доброго времени суток, барон, – сказал Виктор, услышав сигнал подключения.

– У нас девять часов утра, – сообщил Счьо. – Почти. Доброе утро, князь.

– Барон… – Виктор все-таки достал трубку снова и стал ее неторопливо набивать душистым вирджинским табаком. – Не то чтобы в мои планы входило вас торопить, но обстоятельства заставляют нас быть несколько более поспешными, чем мне хотелось бы.