Святые Враджа - О.Б.Л. Капур

дважды в год, когда вёл нагара-киртан[128]: один раз — на празднование годовщины ухода Шри Мадхавачарьи, а второй раз — своего гурудева. Он обычно всегда был погружён в бхаджан и спал только два или три часа ночью.

Его бхаджан состоял исключительно из патха (чтения) и пуджи (поклонения) «Шримад Бхагаватам». Баба начинал декламировать иглоки этого писания и переворачивал страницы, даже не глядя на них, поскольку он не только помнил книгу наизусть, но также знал, на какой странице каждая шлока начинается и на какой заканчивается. Он поклонялся «Шримад Бхагаватам» в точности так же, как поклоняются Шри Мурти Кришны, потому что считал «Шримад Бхагаватам» воплощением самого Шри Кришны. Его книга «Шримад Бхагаватам» была обвёрнута в шёлковую материю, помещена на украшенную симхасану[129], ей подносилась бхога, которая после предложения съедалась, как прасад. Также он обмахивал её летом веером, укутывал в одеяльце зимой и качал на качелях в сезон дождей. Каждый посетитель, приходивший к нему в любое время, всегда заставал его, или читающим «Шримад Бхагаватам», или говорящим о нём. Он едва ли говорил сам или позволял говорить другим о чём-нибудь ещё.

Как-то один молодой человек пришёл во Вриндаван из Аллахабада. Он прослышал о том, что если кто-нибудь съест остатки еды после сидха святого, то будет благословён даршаном Радха-Мадхавы. Кто-то сказал ему, что Авадха Дас Баба завоевал расположение Радха-Мадхавы. Юноша пришёл в ашрам Бабы, когда тот вкушал прасад и направился прямо к нему, хотя получил предупреждение от учеников Бабы — не подходить к их гуру близко во время принятия прасада. Он сел рядом с ним и со сложенными в намаскаре руками попросил немного остатков с его подноса. Но Баба забывался в медитации или даршане какой-нибудь лилы, даже во время еды и, естественно, ничего не услышал. Молодой человек подумал, что Баба игнорирует его просьбу, поэтому протянул свою руку и сам взял с подноса горсть прасада. Когда он уже собирался съесть добытые таким образом остатки еды святого, Баба поймал его за руку. Юноша разжал кулак и, быстро подхватив прасад другой рукой, положил его себе в рот. Как только прасад попал ему в рот, он упал без сознания на землю. Он оставался в бессознательном состоянии до позднего вечера, пока Баба не закончил своё ежедневное чтение «Шримад Бхагаватам» и не попросил несколько садху встать вокруг его бесчувственного тела и петь киртан. Как только раздался киртан, юноша открыл глаза. Некоторое время он в замешательстве оглядывался вокруг, затем внезапно ухватился за стопы Авадха Бабы и начал плакать, причитая: «Простите меня, махарадж. Я нанёс тяжкое оскорбление Вашим лотосным стопам. Но теперь я узнал о Вашей настоящей сущности. Я буду оставаться у Ваших стоп и служить Вам всю мою жизнь. Я больше не пойду ещё куда-нибудь. Вы должны принять меня. Окажите милость, гурудев, окажите мне милость!» Баба не только извинил его, но дал ему дикшу и возложил на себя всю ответственность за нового ученика. Один из садху спросил у юноши о том, что тот узнал о Бабе. Он ответил: «Как только я положил его остатки еды себе в рот, то перенёсся в трансцендентное пространство. Там был полдень, и я увидел бходжана-лилу[130] Враджендрананданы. Баба и Кришна сидели в середине, окружённые сакхами (друзьями Кришны) и в радостной атмосфере оба клали руками остатки своей еды друг другу в рот».

Один бенгалец принял дикшу и веш у Бабы и стал жить в его ашраме. Он был очень непостоянен, поэтому не мог оставаться в одном месте долго. Позднее он попросил у Бабы разрешение пойти в паломничество по Индии. Баба не согласился. Но даже после отказа, через какое-то время, он упаковал свои вещи в дорогу. Баба спросил его: «Куда ты собрался?»

«Никуда, — ответил он, — я просто погуляю вокруг и вернусь».

Баба предостерёг его: «Ты ничего не выгадаешь из непослушания гуру и слоняясь без дела, как обезьяна».

«Я так долго подчинялся гуру. Разве я должен слушаться его всю мою жизнь?» — ответил бенгалец и ушёл.

Несколько лет никакой информации о нём до Бабы не доходило. Он стал беспокоиться о своём ученике. Однажды, когда он повторял джапу и прогуливался во дворе своего ашрама, к нему подбежал молодой самец обезьяны и ухватился за его стопы. Баба понял, что эта обезьяна когда-то была его бенгальским учеником. Он умер и родился опять обезьяной, поскольку не послушался гуру. Но за счет практики бхакти он вспомнил о совершённом им в прошлой жизни оскорблении, раскаялся и пришёл извинится перед своим гуру. Баба смилостивился над ним и сказал: «Ты сделал хорошо, вернувшись обратно. Теперь никуда не уходи. Живи неподалёку от ашрама и приходи принимать прасад два раза в день». Баба завязал ему вокруг шеи туласи-кантхи и попросил учеников заботиться о нём. Обезьяна стала жить на крыше ашрама и на прилегающей территории. Она спускалась и садилась во дворе два раза в день, когда раздавали прасад. Вечером, когда Баба читал «Шримад Бхагаватам», она приходила, садилась у окна и очень внимательно слушала катху. Баба назвал этого самца Рамадасом. Одним днём он сказал своим ученикам: «Я два дня не видел Рамадаса. Вы тоже его не видели?» Сразу после этого один ученик поднялся на крышу ашрама и нашёл обезьяну мёртвой. Об этом сообщили Бабе, и он объявил: «Рамадас был вайшнавом. Его погребальная церемония должна быть совершена, согласно вайшнавской традиции». Таким образом, тело Рамадаса уложили на виман[131], и ученики Бабы, совершая киртан, унесли его на берег Ямуны, где опустили в святую реку. По случаю его ухода была организована бхандара[132], и вайшнавов накормили прасадом.

Однажды Баба получил даршан Кришны очень необычным и удивительным образом. Вечером после декламации «Шримад Бхагаватам» он увидел Кришну, совершающим парикраму вокруг книги «Шримад Бхагаватам», которую он обычно читал. Это было удивительно, потому что обычно поклоняющийся совершает парикраму объекту, которому поклоняется. Неужели Кришна относится к Шримад Бхагаватам, как к объекту поклонения?

Но ответ простой. «Бхагаватам» не только словесное воплощение Кришны, он также словесное воплощение премы или трансцендентной любви. Према — высшая цель не только для ограниченных душ, но также для Кришны. Без сомнения, сам Кришна является любовью, и всё же Он жаждет больше и больше любви. Ибо такова природа любви. Чем больше человек имеет любви, тем сильней он к ней стремится. Это природа Кришны как воплощения любви заставляет его говорить: ахам бхакта парадхинах — Я