Призрак миссис Рочестер - Линдси Маркотт

поцеловал ее в щеку. – И, Джейн, всегда рад. – Рик наклонился, чтобы одарить меня таким же поцелуем, но я отшатнулась, и поцелуй достался воздуху. – Вы не против, если я присоединюсь к вам, дамы?

– Пожалуйста, – пригласила Элла.

Он подвинул себе стул от соседнего стола.

– Что с тобой произошло? – бросив взгляд на его голову, спросила Элла.

– На меня напали, хотели ограбить. – Рик легко коснулся бинта, будто даже малейшее давление причинило бы ему невыносимую боль. – Рана была очень серьезной. Прошел почти месяц, а болит так же сильно.

– О господи! – вскрикнула Элла. – Это случилось где-то рядом?

– Вообще-то да. Довольно рядом, – покосившись на меня, ответил он.

– А я-то думала, у нас грабежей не бывает, – заметила Элла. – Как это произошло? Ночью?

– Да, ночью. Сзади на меня напал агрессивный мужчина. Вырубил меня каким-то тяжелым предметом.

– О господи! – снова воскликнула она. – Он тебя ограбил?

– Определенно ограбил. Забрал все, что у меня было.

– И что же сказала полиция? Есть шансы его поймать?

– Вообще-то да. – Теперь Рик торжествующе смотрел на меня. – В полиции сказали, его точно поймают, и очень скоро. Но, Элла, разве Джейн тебе об этом не рассказывала?

– А ты знала? – удивленно обернулась она ко мне.

– Знала. На самом деле она стала моей сестрой милосердия сразу после происшествия, – сообщил Рик.

– Я подвезла его до больницы, – быстро вставила я, а потом добавила: – Прошло несколько недель, странно, что тебе еще нужен бинт.

– Рана была очень серьезной. Элла, представляешь, Джейн приехала ко мне сразу, как я позвонил, посреди ночи. Ты бы видела, сколько было крови. Я думал, что умру. Но Джейн сжалилась надо мной и отвезла в Монтерей, даже зашла со мной в приемный покой.

– Только чтобы отдать ключи.

– Но это было так великодушно. И я помню, как лежал там, глядя на огонек камеры слежения, и думал: замечательно, что этот момент запишут – я истекаю кровью, а Джейн, моя сестра милосердия, рядом.

Я тоже вспомнила, как он указал на камеру, и снова задумалась, что он имел в виду.

– Рада видеть, что ты в порядке, – сказала я. – И в результате никакого непоправимого вреда.

– Нет, мне никакого непоправимого вреда не нанесли. – Его симпатичные губы растянулись в усмешке. – Жаль, что не могу сказать того же обо всех участниках конфликта.

Элла переводила взгляд с меня на него.

– Надеюсь, они поймают преступника. Ужасно думать, что он еще на свободе.

– О, уже скоро, не сомневайтесь. – Рик дернул головой по своей марионеточной привычке. – Что ж, девушки, оставляю вас болтать за кофе. Элла, выглядишь потрясающе, как и всегда. Джейн… мои чувства не передать словами. – Он поднялся, улыбнувшись, – жалкое подобие мальчишеского очарования, от которого у меня бежали неприятные мурашки по коже – и ушел.

– Так вот кто это! – с нетерпеливым блеском в глазах наклонилась ко мне Элла. – Я знала, что у тебя кто-то появился! Так это Ричард Мак-Адамс!

– Господи, нет!

– Тебя раскрыли, зайка! Надо же, ты и Рикки!

– Ничего у меня с ним нет. Мне даже в голову бы не пришло! Я вообще считаю его отталкивающим, серьезно.

– Ой, да брось! Он же явно приехал сюда, только чтобы увидеться с тобой. И он не отталкивающий. Может, немного ветреный, но просто красавец. Ты знаешь, Рик ведь очень похож на свою сестру.

Я категорически замотала головой.

– Элла, я говорю серьезно. У меня нет никаких отношений с этим человеком. Он лжец и мошенник, и я бы ни за что не согласилась иметь с ним никаких дел.

Она нахмурилась.

– Так в чем же тогда дело? Что за история с сестрой милосердия?

– Он упал, разбил голову и по какой-то непонятной причине позвонил мне. А теперь нагнетает драму, говорит, что на него напал грабитель.

– Ладно, неважно. Тебя не интересует красивый, очаровательный мужчина, который из всех людей в городе позвонил именно тебе, чтобы ты ночью отвезла его в больницу.

– Может, только я отвечаю на его звонки. Он сказал, что умирает, я не могла отказаться.

– И ты не считаешь, что его действительно пытались ограбить?

– Нет. Он пытается вызвать жалость к себе. На самом деле он настоящий псих, – ответила я и остановилась. – Прости, знаю, он твой друг.

– Да нет, просто знакомый. Мы редко видимся. В прошлый раз встретились где-то месяц назад, когда он пришел в галерею. А, кстати, занятно, но он интересовался той вазой Грейсона Перри, которую Беатрис Рочестер «случайно» разбила. – Она многозначительно посмотрела на меня. – Той, которой и ты интересовалась.

– Ты рассказывала ему ту историю?

– Не помню. Хотя я многим рассказывала, так что он легко мог узнать. Сказал, что у него клиент собирает работы Перри и его могла бы заинтересовать эта ваза. Хотел узнать цену. Я сказала, что не могу назвать точно, потому что вазу восстанавливали. И объяснила, что технически она принадлежит Эвану Рочестеру.

– Думаешь, у него правда был такой клиент?

– Да нет. Скорее всего, заняться было нечем. Люди так делают – приходят без записи или даже по записи и строят из себя транжир. – Элла задумчиво почесала нос. – Кстати, теперь припоминаю, что где-то неделю спустя заглянула парочка копов. Они хотели услышать историю о Беатрис и сфотографировали вазу Перри.

– Это их Рик наверняка послал.

– Может, но необязательно. По городу поползли слухи, что полиция намерена вновь открыть дело Беатрис. Нескольких моих друзей уже допросили. Ты же знаешь Терри, с йоги? Вот ее. Еще Пэм.

Эти всегда были готовы поделиться историями о Рочестерах, правдивыми или нет – неважно.

– Кстати, – заметила Элла, – в четверг вечером джазовый концерт на свежем воздухе, в парке за городом, я иду – то есть мы с моей подругой с козами и парочкой приятелей.

– Так все складывается удачно? – улыбнулась я.

– Пока неплохо. Не хочешь с нами?

– С удовольствием, но меня не будет в городе. Лечу в Лос-Анджелес на пару дней, на благотворительное мероприятие. – Совсем убрать воодушевление из голоса не удалось.

– Ага. Так вот зачем тебе стрижка. И где же ты остановишься?

– В отеле в Санта-Монике, называется Shutters on the Beach.

Она подняла брови:

– Шикарно! Ты же летишь не одна?

– Нет, не одна, – поколебавшись, призналась я.

– Но не с Риком Мак-Адамсом.

– Нет.

Теперь в ее глазах появилась искорка понимания. Она уже собиралась что-то сказать, но закрыла рот.

– Ладно. Поболтаем, когда вернешься.

Я посидела в кафе еще какое-то время после ее ухода и отправила Рику эсэмэс:

«Ладно, ты привлек мое внимание. Давай поговорим. Подожду здесь».

Он тут же ответил: