Волнения, радости, надежды. Мысли о воспитании - Владимир Немцов

Есть самые первоочередные задачи, которые могли бы решаться методами кибернетики. Ведь пока ещё человек не только не может управлять погодой, но и предсказывать её без ошибок. Тайфуны, наводнения, землетрясения, засуха и морозы, уничтожающие труды рук человеческих, пока ещё не всегда могут быть предугаданы с помощью счётно-решающих машин.

Вопросы экономики как основы дальнейшего развития народного хозяйства далеко не всегда решаются с помощью кибернетики. Экономисты скептически относятся к этому величайшему достижению современной науки. Об этом с горечью писали крупнейшие специалисты, которым ясны сегодняшние задачи кибернетики и её главное направление. Вот где нужно сосредоточить все силы и средства.

А пропаганда создания «людей будущего», как мне кажется, уводит нас в метафизические дали, хотя некоторые популяризаторы даже сроки назначают, когда эти люди будут ходить по земле: уверяют, что в ближайшие десятилетия.

Авторы статей, конечно, больше меня понимают в кибернетике, им виднее. Мне трудно с ними спорить. Но я фантаст, правда довольно «приземлённый», однако не решился бы так торопить мечту.

Впрочем, вряд ли это может называться мечтой. Мне думается, что даже самые страстные апологеты тех самых совершенных автоматов, которые заменят нас, грешных, с ошибками и вполне земными страстями, не захотят жить в том завтрашнем идеально точном математическом мире.

Вероятно, это будет очень скучно. Даже поспорить нельзя: кибернетика задушит спор в самом зародыше, давая единственно правильное рациональное решение. Ведь двух мнений быть не может.

А пока этого не случилось, я постараюсь привести ещё некоторые доводы, доказывая, что существуют разумные ограничения в практическом применении кибернетических машин.

Хотите ли вы жить в таком мире?

Может быть, это звучит как парадокс, но у меня возникает опасение, что если в будущем весь основной мыслительный процесс передать машинам, то самый обыкновенный живой человек со средними способностями несколько поглупеет. Прошу извинения за житейскую терминологию.

Посудите сами. Уже сейчас широко используются счётно-решающие машины, программирование, информация, переводы с иностранных языков. Это всё великолепно, мозговые клетки не обязаны работать, запоминая формулы, слова чужого языка, техническую терминологию и многое другое. Клетки мозга освобождаются для творческой работы, ну хотя бы для проектирования к конструирования тех же кибернетических машин.

Ну, а если, как я уже упоминал, способности весьма средние (ничего не поделаешь, генетика подвела), творческая мысль у человека не пробуждается, процесс школьного обучения тоже максимально упростился? (Вряд ли тогда станут учить таблицу умножения.) Что же получится в результате? Клетки мозга из-за недостаточной практики станут менее тренированными, а если учесть, что человек тогда освободится от решений многих житейских вопросов, связанных с материальными заботами, да и трудовая деятельность его будет максимально упрощена, то вряд ли он станет творцом и созидателем. А ведь мы его таким и представляем в будущем.

Прибавьте сюда ещё и то обстоятельство, что кибернетики грозятся лишить человека радости от общения с литературой, искусством: ведь, как утверждают некоторые, произведения будут создаваться машинным способом и мозг будет дремать. Вряд ли этому несчастному человеку придёт в голову почитать книгу. Ведь уже сейчас с помощью популяризаторов кибернетики воспитывается некоторое скептическое отношение к гуманитарному воспитанию.

Больше того, если придерживаться этих воззрений, то можно представить себе, что в будущем исчезнет слово как таковое. В самом деле, почему бы не заменить это средство общения более современными способами? Человек станет молчаливым, ибо мысли рациональнее всего передавать с помощью усиленных биотоков мозга.

Можно трансформировать их в обычную, принятую в кибернетике, двоичную систему. Преимущества очевидны: во-первых, это очень быстродействующая система — ведь мысль передаётся мгновенно, гораздо раньше, чем повернётся язык; во-вторых, такой разговор можно вести на больших расстояниях.

Если считать, что кибернетикой можно заменить живое слово, книгу, искусство, то ещё проще заменить, допустим, увлечение спортом.

Не раз я читал в статьях о кибернетической машине, играющей в шахматы. До сих пор мы считали, что шахматы-игра — это одновременно и спорт и искусство. Теперь, если допустить, что появятся в массовом порядке шахматные автоматы, то эта древняя увлекательная игра исчезнет.

Вполне понятно, что если я твёрдо знаю, что машина обыграет не только меня, но и самого сильнейшего шахматиста мира, то весь спортивный интерес пропадет. Неужели я должен надеяться, что в автомате испортится какой-нибудь транзистор или разрядится аккумулятор? Но даже и этого не бывает: кибернетические машины обладают чуть ли не абсолютной надёжностью. А представьте себе, что играют два одинаковых робота, или, иначе «люди будущего». Результат можно сразу предугадать — только ничья.

Страшно даже подумать о применении кибернетики в спорте. Человек лишится одного из любимых своих удовольствий. Где-то за рубежом демонстрировался робот, похожий на человека. Он мог стрелять из револьвера, всаживая в мишень пуля в пулю. Стопроцентное попадание в одну точку. Да это и вполне понятно: его механическая рука никогда не дрогнет, нервы не подведут.

Я не буду дальше развивать эту тему, всем ясно, что, например, запрограммированный футбол уже не игра, и если применить сюда точно рассчитанную «теорию игр», то вряд ли этим она обогатит человечество и доставит радость болельщикам. Даже сейчас, когда на футбольных тренировках стали применять маленькие транзисторные приёмники, чтобы тренер во время игры мог давать указания футболистам, этот метод всё же запрещён в ответственных состязаниях. А представьте себе, что будет командовать машина. Ведь в её электронном мозгу запрограммированы, учтены все варианты, все условия, в том числе физиологические и психологические особенности каждого игрока.

Можно приводить подобные примеры до бесконечности, я нарочно их заостряю, чтобы с других, видимо не совсем научных, позиций показать, к чему может привести не всегда разумная автоматизация будущего мира. К сожалению, некоторые молодые люди, подпавшие под власть кибернетических сенсационных идей, так и представляют себе будущее — принадлежащим «человеко-машинам». Как правило, они неискушены в науке, а потому верят, что именно так и должно быть. Значит, здесь недалеко и до переоценки ценностей…

Вспомните, как шутливые строчки о «физиках» и «лириках» были восприняты молодёжью всерьёз, и лагерь юных ниспровергателей искусства — скептиков был этим обрадован немало.

Всё это, конечно, печальное недоразумение, ошибки юности, но порой они «программируются» на всю жизнь, особенно когда этому помогают многие газетные и журнальные статьи. О кибернетике, именно в фантастически-сенсационном плане, было написано невероятно много. Иногда встречалось и такое утверждение, что человек — это «самая совершенная кибернетическая машина», а если так, то нет разницы между искусственным и естественным способами создания живых организмов, причём в качестве примера приводился метод осеменения домашних животных.

Трудно отрицать материалистическую основу этого доказательства. Всё это совершенно справедливо, но, воспитывая человека будущего, мне думается, нельзя забывать, что помимо развития материальной культуры на пути прогресса человечества немалую роль сыграло и накопление духовных ценностей. В великом акте природы люди всё же отличаются от животных, и будем надеяться, что станут отличаться и от кибернетических машин.

Интересно также спросить: как авторы подобных статей представляют себе социальную природу завтрашнего общества, если предположить неограниченные возможности кибернетики? Судя по всему, машины, или «люди будущего», как их называют увлекающиеся популяризаторы, уже через несколько десятков лет станут главенствовать во всех областях народного хозяйства и культуры. А в Программе партии предусматривается, что к тому времени советский народ будет жить при коммунизме.

В связи с этим мне, например, кажется, что человек, воспитанный в духе жесточайшего рационализма, — а таких и сегодня достаточно — вовсе не отвечает нашим представлениям о тех людях, кому мы передаём нашу мечту, наши великие дела, завоёванные трудом, кровью многих поколений… Мы должны были ошибаться, горько за это расплачиваясь: ошибки неизбежны в борьбе за лучшее будущее. Но тем радостнее победа.

Точный математический мозг, строгий самоуправляющийся механизм, не допускающий никаких отклонений, вызванных невольным движением души, велением сердца, лишат нас радостей борьбы.